Темный охотник (сборник) - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 65

Дождь… Сколько лет он не видел этого чуда?..

Маленький поселок к востоку от Нового Утеса. Он, десятилетний мальчишка, вместе с ватагой таких же полуголодных немытых детей.

На старом аэродроме ребята играли в «Крыс и охотников». Между ржавых остовов военных самолетов, так и не успевших подняться в небо, когда началась Последняя война, сбросившая человечество в выгребную яму безумия. Именно тогда он впервые увидел дождь. Быстрее…

– …Дэйл!

Крик Келли заставил его выскочить из ямы с оплывшими от времени краями. Топая босыми ногами по раскаленной от полуденного жара земле, он поспешил за девчонкой. Та неслась впереди, и ее грязный балахон развевался на горячем ветру. Справа и слева ржавые скелеты бомбардировщиков грозно нависали над бегущими по пыльной тропинке.

Он все время видел спину Келли. Девочка была проворна и, чтобы не отставать, приходилось очень стараться. Тропинка резко вильнула, уводя детей к далеким, осыпающимся от времени, останкам ангаров. Келли ворвалась в высокую сухую траву, разгоняя громко стрекочущих кузнечиков. Насекомые испуганно брызнули в стороны.

Легкие болели, глаза заливал едкий пот, но Дейл все бежал и бежал. Так уж случилось, что им сегодня предстояло быть «крысами», а Джеймсу и компании повезло стать «охотниками».

Подруга резко остановилась и упала на землю, подмяв траву. Дэйл шлепнулся рядом.

– Ч-ш-ш, – прошипела Келли, прикладывая грязный палец к губам. Ее карие глаза настороженно сверкнули. – Они рядом.

Мальчишка прислушался.

– Ищите их, ребята. Они где-то здесь, – голос прозвучал, казалось, над самыми головами.

– Слушай, Джеймс. Давай уйдем отсюда. Если взрослые нас здесь увидят, то устроят трепку, – вякнул Мэтью.

– Заткнись, Мэт. Делай, что я тебе сказал!

Раздалось недовольное бурчание. Откуда-то спереди послышалось мерзкое хихиканье толстого Сопли.

– Сопля с ними! Этого только не хватало, – почти не разжимая губ, прошептала Келли.

У Сопли с девчушкой были свои счеты, она однажды засунула толстяку за шиворот дохлую крысу. Естественно, воняло от тухлятины на целую милю, и мальчишка визжал от ужаса и отвращения, пытаясь вытащить ее из-под грязной майки. Теперь он жаждал крови, и, попадись Келли в его потные, вечно грязные руки, ей пришлось бы худо.

– Вон они! – внезапно крикнул Мэт. – Я их нашел!

Дети испуганными зверьками выскочили из укрытия и устремились прочь. Казалось, еще совсем чуть-чуть, и они вырвутся из окружения, но на пути выросла туша Сопли, и ребятам пришлось отскочить к старенькому «Фантому». Троица «охотников» с наглыми улыбками на грязных физиономиях медленно приближалась. Дэйл вжался в борт самолета, но тут же с шипением отскочил, солнце нагрело металл, и плечо обожгла боль.

– Ну что, попались? – произнес Джеймс, растягивая слова. – Думали, от нас так просто уйти? Вы проиграли.

– Ну и ладно, – Дэйл как можно небрежнее пожал плечами. – Идем, Келли.

– Не так быстро, – ухмыльнулся Сопля. – Ты можешь идти, а вот твоя подружка останется здесь. За мной должок.

Дэйл молча отступил назад. Оставить Келли одну, значит расписаться в собственном бессилии. А он на такое никогда не пойдет.

– А-а-а, – заржал Мэт, выглядывая из-за спины Джеймса и морща прыщавый нос в радостном возбуждении. – Жених и невеста!

– Ну что, лысая, поговорим? – спросил подошедший к беглецам Сопля и протянул к Келли толстую руку.

– Я не лысая, – зло оскалилась Келли.

– Конечно, нет, – улыбка подошедшего к девочке толстяка была ужасной. – Но скоро будешь.

Дэйл, было, рванулся к Келли на помощь, но она и сама не растерялась и ловко пнула Соплю между ног.

– Ой! – тоненько пискнул тот, схватившись обеими руками за место, куда бить уж никак не полагается.

Лицо Сопли стало бордовым, глаза закатились, он, не отнимая рук, шлепнулся на колени, а затем растянулся на пыльной земле, тихонько завывая тоненьким писклявым голосом.

Джеймс от удивления замер на месте, и Дэйл, решив воспользоваться секундным замешательством, бросился на растерявшегося противника. Не успел. Перед лицом его мелькнул кулак, а затем в носу тысячью иголок взорвалась боль. На глаза навернулись слезы.

– Ну что?! Получил?!

Чья-то безжалостная рука схватила за волосы и потянула вверх. Он раскрыл глаза, мир снова обретал краски. Перекошенное, злое лицо Джеймса, бледный Мэт, стонущий Сопля. Келли, что-то кричит и размахивает палкой, зажатой в руке…

С безоблачного неба на лоб Дэйла упала тяжелая капля, следующая угодила Джеймсу по облупленному солнцем носу, взорвалась тысячью мелких сияющих камешков-брызг. За первыми каплями упали другие. Враг от удивления разжал руку, и боль отступила.

Тяжелые дождевые слезы сотнями падали с бездонно-голубого неба, на котором не было ни облачка. Барабанили по лицам живительной влагой, питали высохшую землю, даря жизнь и восторг, долбили по плечам, по голове, намочили волосы, стекали по лицу.

– Дождь. Кажется, это называется дождем, – произнесла девочка.

Впервые за десять лет короткой жизни дети видели, что вода приходит не из колодца, а с неба.

Не обращая внимания на текущую из носа кровь, Дэйл подставил лицо под брызги. Засмеялась Келли, засмеялся Джеймс, засмеялся подошедший к ним Мэт, даже Сопля перевернулся на спину и хохотал.

Дождь. Обыкновенная вода с неба. Маленькое чудо для вечно засушливых пустошей, где поселки возникают только возле колодцев. Оно смыло враждебность, разбило войну и распри детей на тысячу мелких осколков, которые уже никогда нельзя будет собрать вместе. Пятеро чумазых ребят посреди мертвого мира радиоактивной пыли. Дождь навсегда помирил их. Наверное, это был самый прекрасный…

…день померк. Темные тучи надвинулись, заслонив солнце. Поднялся яростный и свежий ветер. Он бросал горсти песка в глаза старику. Трепал седые волосы, завывал в ушах. Тучи, словно испуганное стадо, надвигались угрюмой стеной. Алмазные гирлянды молний, сливающиеся в зарницы, то и дело сверкали по всему горизонту, освещая потемневшую, а оттого еще более мрачную пустошь. Ветер, словно сошедший с ума цепной пес, гнал беременные дождем тучи. Скоро, очень скоро, за грохотанием грома и сверканием молний тугие струи устремятся к замершей в нетерпеливом ожидании земле.

Еще раз сверкнуло, и до старика долетело отдаленное рокотание грома. Ветер неожиданно стих. Он больше не завывал яростно, не пытался засорить глаза и был точно таким, как в далекие годы, когда весь мир искрился надеждой. Когда жизнь в деревне, наконец, наладилась, исчез голод, появились деньги и, казалось, ничто и никто на этом свете не способен разрушить счастье. Ему исполнилось тридцать, и жена с еще не родившимся ребенком ждали его возвращения. Ветер…

…гулял в каньоне меж низких красных скал, что безмолвными карликами глядели в черное свинцовое небо. Мертвые пустоши расстилались на сотни квадратных миль и переходили в радиоактивную пустыню, где не могло выжить ни одно существо. Почва там ночами испускала призрачный свет, и в мертвых развалинах городов бродили души погибших в гекатомбе катастрофы людей.

Вот по таким пустошам и двигалась сейчас пара медленно идущих волов, тащивших тяжело нагруженный фургон. Старая развалина с истлевшим брезентом на крыше и растрескавшимися досками бортов, принадлежащая общине деревеньки, тоскливо скрипела рассохшимися колесами. На козлах фургона, постоянно косясь на низко висящие тучи, сидели два человека.

Один – худощавый, с непокрытой головой и растрепанными черными волосами – сжимал в руках автоматическую винтовку. Второй – большой и толстый, с обвисшими щеками и маленькими глазами – держал в руках вожжи.

– Кажется, будет дождь, а Сопля? – спросил худощавый.

– Ага. Сколько лет прошло, как мы в первый раз увидели его? Пятнадцать?

– Двадцать, – негромко произнес Дэйл. – Мне как раз исполнилось десять.