Темный охотник (сборник) - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 31

– Человек говорит правду? – ровным голосом спросил Керэ.

Раненый кивнул, и у мага дернулась щека.

– Кого ты должен был убить?

– Дельбе.

– Кто приказал?

– Лалэ из Дома Тумана.

– Кто?! – Спокойствие и невозмутимость разом покинули моего спутника.

– Лалэ из Дома Тумана, – послушно повторил эльф.

– Зачем ему убивать собственного родича?

– Он не одобрял идеи мира, но не мог открыто выступить против.

– Эй! – я пнул его в бок. – Закрой пасть! Если бы ваш Васкэ умер на переговорах, якобы от руки человека, то никто бы еще долго не думал о мире.

Забери меня Бездна! Остроухие все-таки перемудрили сами себя! Вместо того чтобы шлепнуть миротворца, по ошибке в Бездну отправили того, кто мог сплотить недовольных. Лучшего повода для смеха у меня давно не было.

– Эй! Что ты делаешь?! – заорал я, увидев, как Керэ направляет арбалет на съежившегося от ужаса стрелка.

– Собираюсь его убить.

– Ты еще утром хотел привести преступника к дельбе!

– Я передумал.

– С чего бы это?

– Эта грязь убила моего брата! Кровь требует отмщения.

– А, может, дело в том, что парень оказался эльфом? Ты не можешь предъявить убийцу. Эльф хотел убить дельбе, чтобы все подумали на людей и не подписывали договор. Сейчас мира нет только по одной причине – Высокородные считают, что убийство главы Дома дело рук человека. Но у них не будет причин отказаться подписать бумаги, если стрелком был один из эльфов.

– Бред!

– Возможно. Но я знаю одно: твой Дом, Керэ, против мира. Тебе гораздо выгоднее все свалить на людей. Отсюда и это желание – убить.

– Нет, – улыбнулся он. – Это сделаешь ты.

– С чего бы у меня возникло такое желание?

– Я заплачу.

– Купить хочешь? – прищурился я.

– Да, человек. Хочу. Ты ведь наемник. Почему я не могу нанять тебя?

Он явно не шутил.

– Сколько?

– Назови свою цену.

– Смогу ли я воспользоваться деньгами?

– Я не собираюсь тебя убивать. И проведу через Сандон туда, где тебя никто не будет искать. Даю слово. Подумай, с большими деньгами ты можешь начать новую жизнь.

– Ты предлагаешь мне предать собственный народ.

– Я предлагаю тебе деньги и свободу. Думаешь, после того, как ты вернешься в Майбург, тебя не казнят? Или надеешься вымолить прощение? Какое тебе дело до того, что здесь будет происходить дальше, если сам уже будешь далеко? Ну, так как?

– Твое предложение не лишено привлекательности, – осторожно ответил я, покосившись на его арбалет.

– Это означает «да»?

– Пожалуй…

Какое-то время остроухий испытующе смотрел на меня, затем расслабился. Улыбнулся:

– Не сомневался, что ты умнее многих из твоего племени.

Я ответил на его улыбку и, прежде чем он опомнился, метнул в него топорик.

Керэ успел воспользоваться арбалетом. Я не знаю, как можно было промахнуться в меня с расстояния в шесть шагов, но Высокородному это удалось. Болт прошел мимо.

Сын Лотоса упал на колени, рассмеялся чему-то, подавился кровью и стал заваливаться назад. Все было кончено, но я слишком опасался его магии, поэтому всадил еще одну стрелу в незащищенное горло. Из разорванной шеи во все стороны брызнули горячие капли. Керэ умер прежде, чем упал на землю.

Иного выбора у меня просто не было. Либо убить его быстро и без всякой жалости, либо самому стать покойником. С ним я бы никогда не обрел свободы. Он просто не выпустил бы меня живым из Сандона, я слишком много знаю. Для эльфа слово, данное человеку, ничего не значит, маг сам говорил об этом.

В последний раз я взглянул на лежавшего в крови Керэ, на его усталое лицо, остекленевшие глаза. Сплюнул. Если бы эльф не промахнулся, все могло кончиться по-другому. Лежать на поляне остался бы Серый.

Я обернулся к пленнику. Пепельноволосый был мертв. Арбалетный болт торчал у него из груди. Керэ не промазал, просто целился не в меня. Посчитал более правильным забрать с собой сородича, хотя его самого лишил жизни человек.

Убив меня, эльф проиграл бы – месть убийце брата не состоялась. А так… так сын Лотоса не только отплатил за смерть родича, но и до самого конца сохранил верность интересам Дома. Значит, решил, что я потащу единственного свидетеля назад, пред светлые очи дельбе и Наместника? И лишил меня этой возможности.

Дурак! Какой же ты дурак, Керэ из Дома Лотоса! Неужели не понял, что без тебя мне не пройти через растревоженное пограничье Сандона? Любой Высокородный посчитает человека законной добычей. И я не смогу протащить раненого столько лиг на своем хребте. Ты, сам того не зная, оказал мне услугу, убив его. К тому же, надо быть большим глупцом, чтобы вернуться назад под Майбург в надежде, что меня простят. Люди не простят. Мы, как и вы, слишком злопамятны и слишком плохо держим слово.

Обратной дороги у меня нет. Да я, с самого начала, и не собирался возвращаться. Больше не задерживаясь, я забросил лук за спину и направился к Белым клыкам.

Предстоял долгий путь на юг.

МИР КИНДРЭТ[35]

ТЁМНЫЙ ОХОТНИК

(В соавторстве с Еленой Бычковой и Натальей Турчаниновой)

Вивиан сидел в библиотеке, изучая книгу, которую дал Кристоф.

Продираться сквозь дебри монотонных фраз удавалось с большим трудом, и он был счастлив, что учил латынь в университете – все простейшие заклинания оказались написаны на этом «мертвом» языке. Ученик уже покрывался испариной от умственных усилий, когда вдруг услышал быстрые легкие шаги и певучий голос, произнесший: «Кристоф у себя?».

Молодой вампир поднял голову и обомлел.

Такой красивой женщины ему не приходилось видеть никогда в жизни. Глаза у нее были ярко-голубые. Серебряное платье вызывающе обнажало великолепную фигуру, мягкое сияние скользило по плечам и озаряло лицо, чуть удлиненное, бело-розовое, с нежной линией высоких скул.

Кадаверциан[36] понимал, что уставился на гостью возмутительно невежливо, но не мог отвести взгляда. И не мог понять, из какого она клана, только чувствовал бурлящую, искрящуюся энергию, которая скользила по губам женщины, сверкала в ее глазах, делая их то темными, то совсем прозрачными…

«Красива, как фэриартос[37] – но те играют в богему, а она…»

Посетительница излучала такую яркую, ослепительную страстность, что ее появление действовало, как удар в солнечное сплетение, как электрический разряд над головой.

– Кристоф у себя? – повторила она, не обращая внимания на состояние Вивиана.

Тот не успел ответить, Мастер Смерти уже входил в комнату.

– Добрый вечер, Флора. – Он поцеловал протянутую для приветствия руку. – Я не ждал тебя сегодня.

Вивиан, наконец, очнулся и вскочил, чтобы оставить их наедине, но Кристоф, взял гостью под локоть:

– Пройдем в кабинет.

Когда за ними закрылась дверь, молодой кадаверциан опустился в кресло и тупо уставился в книгу.

Теперь он не мог прочитать ни строчки, так жгло любопытство. Кто эта женщина? Откуда? О чем они будут говорить?!..

Вивиан знал, что если встать сбоку от двери, то разговоры в кабинете становятся слышны совершенно отчетливо…

Это было продолжение какого-то давнего спора:

– …нет. Я сказал – нет! – донесся резкий голос Кристофа.

– Но почему, Крис?! Объясни мне, почему?! – Бархатное контральто Флоры потеряло певучую мягкость и теперь звучало властно и не менее резко.

– Сколько тебе лет, Флора?

– Я не буду отвечать на этот дурацкий вопрос, которым ты пытаешься уйти от ответа. Мы сильны, Кристоф, очень сильны сейчас. Мы, пожалуй, самый многочисленный и могущественный клан, поэтому фэриартос и вьесчи[38] лебезят перед нами.