Розовый Дождь (СИ) - "Skyrider" - Страница 138

  И Кора, и тварь, и Милена и остальные охотницы вдруг резко повернулись в сторону и увидели как прямо над Лысой Горой парил в воздухе - сложнейшее заклинание "левитация" + "воздушная подушка" - молниеносно, с долей профессионального интереса, отметила про себя Кора - человек в зеленом плаще, с серебристым мечом в руке, чья голова полностью была укутана длинным капюшоном и лица не было видно совершенно. Милена восторженно ахнула: "Дядя Гастон...".

  - Вот только зачем - это для меня загадка! - не обращая на неё внимания, продолжил человек.

  Но тварь взвизгнула, едва взглянув на зеленого человека, "ненавиж-ж-ж-ж-ж-жу" и стрелой полетела на него. Тут же все твари пришли в движение - летающие бестии часть полетели в сторону человека, а другая часть вместе с сухопутными - опять бросились на и без того едва стоящий щит с прежним беснованием.

  Кора потянулась к заготовленному заклинанию самоуничтожения, как... Сильнейшее землетрясение сотрясло гору - такое сильное, что все ночные охотницы и их мужья попадали с ног. Попадали и твари. От горы стали отваливаться большие куски породы, она стала крошиться изнутри. Чудовища, стоявшие ближе к краю, чем их жертвы, стали десятками срываться в бездну, а те, что не срывались, не могли встать на ноги от сильной тряски, прям как новички-мореходы не могут стоять на палубе корабля от первой серьезной качки! А Гора крошилась все сильнее и сильнее, все больше и больше... И бездна неумолимо захватывала все новые и новые ряды совершенно беспомощных тварей.

  А в это время в воздухе человеку пришлось не сладко. Крылатые бестии, злобно рыча, окружили его со всех сторон, но бился он как безумный. Жаль, что этого поединка не видел никто из сражающихся - все охотницы лежали на земле от невыносимой тряски! Наверное, кого-то бы она вдохновила на великую поэму... Но если бы такой наблюдатель был, он бы увидел просто зеленое пятно, находившееся в постоянном движении, и серебряную молнию, блиставшую рядом с ним. Гастон бился с чудовищами за целую армию - именно так, как всегда и мечтал с самого раннего детства, когда впервые прочитал Gestae Rolandi - один - против всех. Всю свою жизнь он готовил себя к этому моменту - и теперь он настал! Гастон вложил в этот бой все - всю свою силу, всю свою ловкость, все свое искусство фехтовать, которое оттачивал ежедневно вот уже почти 30 лет... Он бился великолепно. И причем - вися в воздухе, на магической подушке из опять-таки сгущенного воздуха...

  Отрубленные головы, отрубленные лапы тварей падали вниз, на других же тварей внизу, сжигая их черные тела своей черной кровью. Твари попытались зайти к нему с тыла, но Гастон всякий раз вовремя менял позицию, то подаваясь вверх, то назад, то в стороны и притом так работал мечом, что каждая попытка обхода стоила многих жизней. Сколько он продержится? Минуту, две, три? Гастон не знал, но он держался и держался, а его серебряный меч пожинал кровавую жатву...

  ...А в это время, закончив прорубаться через легионы черного воинства, к горе подскакали два запоздавших и заплутавших отряда - Малыша и Асмунда. И тут же бросились в бой. Часть тварей, стоявших у подошвы горы, бросились им на встречу. Малышу и Асмунду пришлось бы плохо, если бы Гору не начало трясти, как больного лихорадкой. С Горы срывался поток камней, которые давили десятки и десятки тварей, а на земле повсеместно стали возникать трещины и провалы, куда толпами падали твари. Впрочем, плохо пришлось и людям...

  ...Но Асмунда это не интересовало. Он посмотрел наверх и почувствовал - там Милена, там его возлюбленная Милена и он не имеет права - НИКАКОГО морального права её потерять - как он потерял и отца, и мать, и братишку и сестренку, и доброго отца Эйсмера... Никакого!

  И Асмунд, бросив все, пошел на прорыв, поручив командование отрядом брату Артуру. Благо, твари впереди рассеялись, кто подавлены камнями, кто упав в расселины. Юркий и ловкий Асмунд же, бросив лошадь, без труда перемахнул через парочку нешироких расселин, отбившись от пару случайно попавшихся на пути волкоголовых тварей мечом, полез карабкаться по содрогающейся в какой-то предсмертной агонии Горе.

  Несколько раз здоровенные камни, срывавшиеся с Горы чудовищным землетрясением, пролетали буквально в нескольких пальцах от него, он еле держался... Слава Создателю! Асмунд добрался до первого Круга - более или менее ровной тропинки, серпантином опоясывавшей гору - и побежал по ней. Бежал он с трудом, тяжело. Земля под ногами ходила ходуном, видно было во Тьме всего пять-шесть шагов впереди, на ходу попадались твари, но немного - видимо, землетрясение спихнуло их с Горы, как блох. Асмунд сам раз двадцать, а то и больше, чуть не канул в бездну, раз двадцать на него чуть не упала глыба. Заклинаний он никаких не знал, отвести от себя ничего не мог... Он только бежал и молился Создателю, как его учил в детстве о. Эйсмер: "Создатель неба и земли, Ты мне в беде - помоги, Создатель неба и земли, Ты от меня зло отведи!". Он шептал эту молитву-заклинание и бежал, бежал, бежал... Чем выше он поднимался, тем трясение становилось все сильнее. Но Асмунд бежал и бежал, шептал и шептал... И, о чудо, добрался почти до самой вершины цел и не вредим, хотя тварей это трясение Горы сбрасывало с неё как собака - блох...

  Добравшись почти до вершины, Асмунд внимательно огляделся. На вершине Горы Тьма была уже не так непроницаема. Серебристое свечение исходило из её вершины и Тьма не могла его одолеть. И в этом свечении Асмунд ясно увидел мечущуюся фигурку с серебристой молнией в руках и множество крылатых чудищ, нападающих на него, а среди них - одна особенно большая и отвратительная...

  - "Будь я последним дураком, я бы и тогда догадался, что это брат Гастон... Эх, фехтовальщик же он..." - Асмунд качнул головой. - "Но чем же я ему могу помочь... Я ведь не маг никакой... Ба! Уровняю-ка я шансы...". Асмунд быстро достал прикрепленный ремнями к спине арбалет с уже натянутым болтом с серебряным наконечником - наследство от погибшего прежнего оруженосца Гастона Готвальда, которое Асмунд принял взамен бесследно пропавшего отцовского лука... Асмунд взял на прицел самую большую и жирную тварь - если уж с кого начинать, то с неё! Вон как она нагло пытается обойти Гастона с тыла! Целиться было ужасно тяжело. Гору трясло, да и тварь летала из стороны в сторону как бешеная муха. На третьей минуте Асмунд пришел ну просто в отчаяние. Конечно, можно и промазать, но болтов всего ничего, да и пока буду тетиву натягивать... Может, у Гастона уже и рука дрогнет...

  И тогда Асмунд вдруг прошептал сами собой пришедшие ему на язык слова: "Создатель неба и земли, Ты стрелу мою наведи! Создатель неба и земли, Ты Старшего брата спасти помоги!". А потом вдруг какая-то сила стала резко поворачивать арбалет в поисках цели и Асмунд готов был поклясться, что к его рукам - одна из которых сжимала деревянное ложе арбалета, а вторая - приклад - прикоснулись чьи-то призрачные, как бы сотканные из тумана руки, которые двигали в свою очередь - его руками...

  ...А потом - его палец сам, без участия его воли - нажал на спусковой крючок и тетива, звонко пропев, послала тяжелый металлический болт с серебряным наконечником прямо в гущу бьющихся крылатых отродий. А потом... Самая большая и самая уродливая тварь с костяной короной на лысом бледном черепе резко дернулась, перевернулась через голову в воздухе и... сложив крылья и горя серебристым пламенем рухнула в бездну...

  Но не успел Асмунд порадоваться меткому выстрелу, как Тьма вокруг в то же мгновение рассеялась - как будто бы просто в темной комнате кто-то включил свет - и Асмунд зажмурился от боли в глазах, а когда он их открыл - землетрясение тоже прекратилось, а перед ним расстилалась величественная панорама кроваво-красного заката - особенно величественного с высоты более чем в триста человеческих ростов...

  А потом... Жалобно скуля, как потерявшие своего хозяина собаки, крылатые бестии бросились врассыпную, а вслед за ними бросились кто куда и сухопутные твари, казалось, в одно мгновение потеряв всякий стимул к сражению, к которому они с такой одержимостью стремились ранее...