Счастливчик Сандерс - Николаев Андрей Евгеньевич - Страница 29

Профессор Шейдеман был категорически против выписки пациента на третий день после поступления, но даже он был вынужден согласиться, что Майк поправляется на удивление быстро. Дежурный врач даже в шутку спросил Майка, в чем его секрет, на что тот ответил, что просто очень сильно хочет вновь почувствовать себя здоровым человеком. Он и сам удивлялся себе – будто включились резервы организма, до поры до времени дремавшие в нем. Тело, подчиняясь воле, делало все возможное, чтобы преодолеть последствия истощения и обезвоживания, боролось с самим собой, понукаемое мобилизованным сознанием. Когда профессор решительно отказался отпустить Майка, тот позвонил отцу, хотя понимал, что это нечестный прием. Шейдеман оскорбился, хотя Макнамара-старший говорил с ним вполне уважительно, заявил, что снимает с себя всякую ответственность, настояв, однако, чтобы Майк еженедельно проверялся в госпитале на предмет восстановления памяти и возможных рецидивов.

Память восстанавливалась, но это уже было личным делом Майка. Так он решил, значит, так и будет.

Глидер, снабженный опознавателем Федерального бюро, шел выше пассажирских потоков – Макнамара не любил терять времени из-за транспортных пробок. Майк внешне безучастно смотрел вниз, на проплывающий под короткими крыльями город. Несколько сотен лет назад чья-то воля погнала миллионы людей за тысячи парсеков от материнской планеты. Все ли они хотели оставлять родные места, обжитые города, благоустроенную планету? Кто смог заставить людей ринуться в безжизненные просторы космоса, кто принудил их к великому переселению? Кто навязал свою волю миллионам? Служить такому человеку – вот высший смысл. К сожалению, это все в далеком прошлом. Отец поднялся над толпой, но он служит лишь себе, хотя, возможно, думает иначе. Страна, Содружество… Пустой звук! Должно быть что-то конкретное для приложения всех своих сил. И отец считает, что навязывает свою волю, выстраивает жизнь тысяч обывателей по принципам, которых придерживается сам, и не понимает, что это лишь иллюзия, основанная на финансовом могуществе его корпорации. Сломать волю миллионов… на это не способен никто. Никто из людей. Можно лишь попытаться навязать собственные взгляды, как отец навязал свои ему и матери, но что в результате? Крах! Мать в монастыре и больше не подвластна ему, а он, Майк…

Глидер еще не опустился на воздушную подушку, а Майк уже выпрыгнул и зашагал к лифту.

Кодовый замок на двери в кабинет Макнамары-старшего еще со дня совершеннолетия Майка был настроен так, чтобы пропускать его без проверки. Пройдя мимо пустого стола секретаря, Майк вошел в кабинет.

Джефф Макнамара сидел, развернувшись к огромному телеэкрану, на котором вращалось какое-то небесное тело. Томас Лундквист, стоя возле экрана, давал пояснения.

Увидев сына, Макнамара поднялся из-за стола, обошел его и на секунду обнял Майка.

– Что так долго? Фрэнк вылетел за тобой два с половиной часа назад. Я же приказал сразу сюда!

Лундквист, скрывая улыбку, подмигнул Майку. Терпи, мол, парень. Я с ним двадцать пять лет общаюсь – и ничего, жив пока.

«Это потому, что ты из породы рабов, Томас», – подумал Майк, улыбаясь в ответ.

– Я был у матери. – Он кивнул Лундквисту и опустился в кресло.

– Ага… – Макнамара-старший постоял мгновение в задумчивости, потом вернулся за стол. – Ну и как она? Подожди минутку, мы сейчас закончим.

– Неплохо. Только бледная очень и такая, знаешь…

– Отлично, отлично, – пробормотал Макнамара, поворачиваясь к Лундквисту, – так во что обойдется искусственная гравитация, строительство капониров, складов, командных центров и всего остального?

Лундквист назвал сумму, которой хватило бы на строительство нескольких новейших тяжелых крейсеров.

– Расчеты показывают, что подобная крепость на стационарной орбите заменит по меньшей мере три эскадры… – продолжил он, видя, что Макнамара поморщился. – Кроме того, хоть и объявлен тендер, но из сената мне сообщили, что наши шансы получить подряд гораздо выше, чем у «Спейс дефенс», не говоря уже о более мелких компаниях. Проект достаточно долгосрочный, сэр. Я полагаю, мы должны участвовать в тендере.

– О чем речь, могу я спросить?

Макнамара и Лундквист как по команде повернулись к Майку. Не то чтобы он почувствовал себя неуверенно, как раньше, когда неудачным словом вызывал раздражение отца, но что-то похожее на неуверенность шевельнулось в душе. Майк выпятил подбородок и, чуть приподняв голову, повторил:

– Так о чем речь?

– Томас, объясни, – сказал Макнамара, с интересом глядя на сына.

– Министерство обороны пробило наконец в сенате строительство орбитальных крепостей с использованием малых планет и астероидов. – Лундквист развернул экран к Майку и отступил чуть в сторону, чтобы тому было видно. – Первый из астероидов, около двенадцати километров в диаметре, неделю назад выведен на высокую орбиту. Тендер назначен на послезавтра.

– Я здорово отстал от жизни, – сказал Майк, поднимаясь и подходя к экрану. – Интересно. Таким образом мобильные соединения флота освобождаются от несения патрулирования в непосредственной близости от планет и смогут решать задачи на дальних подступах к системе. – Он обернулся к отцу: – По-моему, проект весьма перспективный. Я бы хотел заняться этим лично.

– Не возражаю. – Макнамара-старший слегка прищурился, словно заново оценивая сына. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо.

– Работы много, Майк. Очень много. Один умный человек сказал: в жизни можно сделать очень много, если не надорваться. Не надорвись, сынок.

– Я потерял слишком много времени, отец. И не только за последний год. Мой кабинет по-прежнему за мной?

– Да.

– Тогда, – Майк обернулся к Лундквисту, – Томас, все документы по этому проекту принеси ко мне.

– Хорошо, Майк, – кивнул Лундквист.

Майк внимательно посмотрел на него, кивнул отцу и вышел из кабинета. Нет, пока еще рано требовать, чтобы Лундквист обращался к нему на «вы» и добавлял «сэр». Пока рано.

За сутки Майк перевел на себя все связи с субподрядчиками и возможными партнерами по предполагаемому проекту. Он мотался по всей планете, лично ведя переговоры и завершая их настолько удачно, что Макнамара-старший признал в разговоре с Лундквистом, что и сам не смог бы сделать лучше.

Тендер был выигран блестяще – Майк представил настолько полные сведения о ходе подготовки к строительству орбитальной крепости, что ни у кого не возникло сомнений в том, кому передать ее разработку.

На небольшую вечеринку, посвященную успехам корпорации «Макнамара инк.», он опоздал. Макнамара-старший уже выслушал поздравления от высших чинов Министерства обороны, принял кислые поздравления вице-президента «Спейс дефенс» и, недоумевая, обратился к секретарю с вопросом, куда запропастился виновник торжества, когда Майк появился в зале для приемов.

Обойдя гостей с бокалом шампанского, он подошел к отцу:

– Устал чертовски, а завтра мне лететь на астероид. Могу я покинуть это сборище кретинов? – спросил он, отдавая официанту нетронутый бокал.

– Сынок, – сказал Макнамара-старший, расточая улыбки направо и налево, – от этих кретинов, как ты их называешь, зависит благополучие нашей корпорации.

– Потому я им и улыбаюсь, – ответил Майк.

Лундквист, слышавший его слова, покачал головой:

– Большинство из этих людей добились положения благодаря собственным усилиям, Майк. Хотя бы это достойно уважения.

– Они замерли, застыли, как стрекоза во льду, потому что прекратили двигаться, – покосившись на Лундквиста, Майк упрямо покачал головой, – им кажется, что они добились всего, что стремиться больше не к чему. Они – обуза общества. Они уже не служат ему, а пользуются положением в личных целях. Я буду им улыбаться и буду с ними работать, но не пытайся меня переубедить, Том.

Попрощавшись с отцом, он незаметно исчез с банкета.

Было уже далеко за полночь, когда гости разошлись и Макнамара-старший отправился наверх, где у него была оборудована спальня на те случаи, когда не было смысла возвращаться домой. В целом он был доволен, беспокоило только отношение Майка к партнерам по бизнесу и чинам из Министерства обороны, с которыми он был знаком не один год. В делах приходится иногда жертвовать личным отношением в угоду эффективности, а сын был, видимо, не готов к этому. Что же касается работы, которую сделал Майк, то здесь придраться было не к чему. Именно так – по двадцать часов в сутки – работал сам Джефф Макнамара, когда начинал строить свою корпорацию.