Возвращение домой - Князев Милослав - Страница 63

– Про поедание мертвецами мозгов, – пояснила Эль.

– Да, не на те фильмы, ушастые, я вас водил, – ответил им. – Нужно было «Живых мертвецов» показать.

– Ну, тогда с тобой все ясно, – усмехнулась темная.

– Насмехаться может любой, – изобразил я обиду. – А объяснить так, чтобы даже до глупого северного варвара дошло…

– Никаких мозгов ходячие мертвецы не едят, – объявила светлая.

– Это я уже понял.

– Ими движет магия смерти. Поэтому, чтобы поддерживать такое свое состояние, они ее везде ищут. Любая смерть, произошедшая рядом, пополняет их силы. Но самая желанная – это когда умирают существа того же или близких видов.

– Ясно, – ответил я. – А за счет чего тогда двигается скелет?

– Я же только что объяснила: за счет магии смерти, – пожала плечами Эль.

– Нет, это я понял. Другое имел в виду. Например, только что окончательно упокоенный Ларой мертвец имеет мышцы. Магия заменяет в них естественные электрохимические процессы и заставляет двигать кости. А как со скелетами?

– Для магии важны не столько сами мышцы, сколько линии их ауры, которые при обычной смерти очень быстро распадаются, а у неупокоенных мертвецов остаются.

Пока шла беседа о теоретической составляющей природы живых мертвецов и их гастрономических предпочтений, мы просто так на месте не стояли. Поскольку этот конкретный зомби был настолько свеж, что сохранил способность пользоваться мечом (и сам меч тоже) и, если не считать рваной дыры в боку, имел вполне приличную одежду, стоило его обыскать. Чем сразу после того, как почистила собственный клинок, занялась Лара. Никто не протестовал. В конце концов, это ее трофей.

То ли меч, то ли шпагу она сразу отбросила в сторону, лишь мельком взглянув. У нас и своего оружия хватало. Кроме того, на шее у дважды покойника обнаружились четыре амулета, за пазухой кожаный конверт на ремешке, в карманах горсть монет разного металла и достоинства, но в основном медь, а также пара маленьких склянок. Одна содержала какую-то мутную жидкость (если это не свойство стекла), вторая – разнозернистый порошок.

– А нельзя ли по состоянию определить, как давно он умер? – поинтересовался я. – Вдруг его партнеры все еще тут? Не один же он в город явился.

– Нет, – ответила Эль. – У таких процесс гниения сильно замедляется и очень зависит от количества магии смерти. Данный экземпляр с одинаковым успехом мог умереть и несколько дней, и несколько месяцев назад.

Да, эта идея не оправдалась. Лара тем временем разложила все добытое на относительно чистом участке брусчатки.

– Алхимию лучше не брать, – сразу заявила она. – Порой штука полезная, но никто из нас в ней толком не разбирается, а без точного знания такие вещи лучше не применять.

Я согласно кивнул, а Анжа возразила:

– Может, еще встретим кого-нибудь точно знающего, что это такое. И потом, не исключено, что в склянках не изготовленное лично владельцем, а широко распространенное зелье. Тогда в ближайших к зараженной территории городах таким торгуют.

Темная лишь пожала плечами, мол, сама и таскай.

– С деньгами все понятно, – продолжила Эль. – Большая часть одной чеканки. Наверняка местная валюта, что очень хорошо, и в любом случае не будут лишними.

Потом эльфийки взялись за амулеты и быстро их рассортировали. Три оказались совершенно простыми и понятными. Один отводящий стрелы, второй сигнализирующий о приближении любого объекта крупнее крысы, причем как живого, так и не совсем, третий предназначался для непривлечения внимания живых мертвецов.

– Интересно, как он действовал, будучи на шее у зомби? – заинтересовался я.

Вообще-то, ни к кому конкретно не обращался, просто к слову пришлось. Но Лара ответила:

– Никак. Давно разряжен.

– А что с четвертым? – задала вопрос хвостатая.

– Непонятно, – ответила крутившая его в руках Эль. – Магия очень слабая, и не думаю, что она предназначена для какого-то действия. Скорее рассчитана на подтверждение подлинности, и не более.

Когда разобрались с амулетами, Лара открыла кожаный конверт. Тот оказался самым обыкновенным бумажником. Во всяком случае, кроме бумаг, внутри ничего другого не было. Нет, пачки купюр и банковских билетов мы там не обнаружили, только документы. Какой-то свиток, написанный на бумаге, и чертеж на куске старого пергамента.

Последний являлся не чем иным, как картой, и, судя по всему, как раз этих Проклятых Земель. Во всяком случае, значок с пометкой «Старый портал», окруженный со всех сторон горами, там точно имелся. Очень даже неплохой ориентир. Это хорошо. А с выбранным нами направлением на восток оказалось намного хуже.

Проклятые Земли на карте были обведены жирным пунктиром и больше всего напоминали ядро кометы или удлиненное яйцо, слегка поврежденное с тупого края. Ну так вот, портал находился примерно в центре узкого конца. Отправься мы на запад, и уже вскоре оказались бы на безопасных территориях. Правда, для этого требовалось пересечь горы, но, если верить автору карты, совсем не высокие. Во всяком случае, дальше, уже за пределами зараженной местности, имелись еще одни, нарисованные куда крупнее. К тому же там значилось что-то вроде тропы, а мои ушастые и по худшим схемам ходили.

Хотя стоп! Я сам вроде не туда зашел. Тогда-то карты у нас не было и не предвиделось! Ориентироваться было бы не по чему. Но все равно направление на запад куда предпочтительней.

На север и на юг до границы тоже получалось совсем недалеко. Выбранный же нами путь на восток оказался самым длинным из всех возможных. И не просто, а как минимум раз в десять. Тут, кстати, значилось несколько городов, но трудности с определением, в котором находимся мы сейчас, не возникло. Один из них был явно крупнее остальных, а для самых непонятливых имелась надпись: «Древняя столица». Стояла она примерно посередине тупого конца воображаемого яйца, то есть смена направления теперь уже никакого выигрыша не давала. И в любом случае на карте была отмечена дорога, ведущая дальше на восток и упирающаяся в другой крупный город, находящийся прямо на границе, но за пределами зараженных земель.

Рядом с городом стояло название: Порубежный. Вообще, он там был не единственный, по всему периметру проклятых территорий имелось еще несколько. К сожалению, карта являлась явно специализированной, и все, что находилось за пределами жирного пунктира, рисовалось без особых подробностей. Не все города имели названия, государства вообще никак не обозначались. Видимо, считалось, что этой-то информацией и так все владеют.

– Можно, конечно, предположить, что весь Фиор – одна большая империя, но я в этом сильно сомневаюсь, – поделился со спутницами.

– И правильно делаешь, – сразу откликнулась Лара. – Эльфы, как темные, так и светлые, в такую империю входить не станут.

Эль кивнула, безоговорочно поддерживая данное утверждение.

– А еще не следует забывать наших старых знакомых – красных орков, – напомнила Анжа. – Они тоже вряд ли долго протянут хоть в чужой, хоть в собственной империи. Орки вообще все неуживчивые, и эти – не исключение.

– Я и говорю, что сильно сомневаюсь, – ответил так единодушно поддержавшим меня спутницам. – К тому же это пока неактуально. Знаем, где начинаются нормальные земли, уже хорошо. Хотя, конечно, надписи «люди», «гномы», «орки», «эльфийки», в смысле «эльфы», были бы совсем не лишними.

Эти самые эльфийки хотели было высказать все, что они думают о таких оговорках, но я их опередил:

– Ладно, с картой разобрались. Пригодится. Что там со второй бумагой?

Таковая оказалось документом. В самом буквальном смысле, то есть удостоверяющим личность и подтверждающим то ли полномочия, то ли права. Там говорилось, что грамота принадлежит Сирмиру, мастеру второго класса, члену гильдии охотников на нечисть. Выдана отделением гильдии в городе Порубежный. Снизу была приписка, что без знака члена гильдии недействительна.

Сразу стало ясно, что это был за четвертый амулет. Тем более что отчеканенный на нем рисунок совпадал с печатью на документе.