Вратарь - Макаров Олег Александрович - Страница 18

В этом году я познакомился с игрой еще нескольких вратарей и по своей привычке постарался позаимствовать у них лучшее.

Обратил на себя внимание Владимир Никаноров. Это был очень опытный, проверенный во многих футбольных битвах страж ворот. Его стиль – предтеча манеры Льва Яшина в годы расцвета динамовца. В игре Никанорова, защищавшего цвета армейцев, подкупали солидность, неторопливость и вместе с тем достаточно быстрая реакция. Всем своим видом этот колосс подчеркивал, что ему спешить некуда, что он предпочитает облюбовать позицию понадежней и уж потом преградить путь мячу. Но если создавалась такая ситуация, когда действовать надо было без промедления, Никаноров и тут оказывался на высоте. Он падал, как подкошенный, что меня удивляло, ибо масса его казалась непомерно большой. Ни одного лишнего движения, ни одного ненужного броска. Все делалось солидно и экономно, а потому и добротно. Иные вратари считают, что быстрые, словно реактивные, перемещения в воротах или поблизости от них свидетельствуют о высшем мастерстве. Разумеется, без быстрых перемещений обойтись невозможно. Но если они становятся самоцелью, то легко превращаются в малопродуктивную суету и не столько помогают, сколько уже начинают мешать.

К сожалению, это начинаешь понимать не сразу, а лишь с приходом спортивной зрелости. Вот почему молодым вратарям стоит изучать методы опытных спортсменов и, доверяя им, перенимать поначалу на веру все то, что мастера считают прогрессивным. Мне лично неторопливая, солидная игра Никанорова подсказала многое. Я впервые понял, что между обычной скоростью и резкостью пролегает принципиальная граница и если первая иной раз становится даже помехой, то вторая всегда желанна и крайне необходима. Почему? Скорость может перерасти в суетливость, поспешность. Резкость во вратарском искусстве всегда остается самобытной и никаких неприятных метаморфоз не претерпевает. Вот почему весьма известный вратарь ленинградцев Зураб Шехтель при всей своей массе (а весит он, кажется, больше 100 кг при относительно небольшом росте) стоит в ряду «благополучных» стражей ворот. Его выручает только одна черта – безупречная резкость. Слово «безупречная» применительно к резкости я употребляю потому, что она является не чем иным, как, так сказать, визитной карточкой вратаря – его репутацией.

Обратил я внимание и на то, что вратарь Кудрявцев из команды ВВС играет без перчаток. Мне это показалось заманчивым, ведь обнаженные пальцы лучше пристают к мячу. Но попробовав сыграть так, без перчаток, я вскоре отказался от роли последователя Кудрявцева: начали болеть ладони. С тех пор я всегда играю в перчатках.

В сорок девятом году я впервые увидел и Льва Яшина. Но он не обратил на себя особого внимания. Он только-только стал выступать за классную команду, и на его долю пришлось такое количество ошибок и упреков, что учиться было нечему.

Наиболее яркое впечатление производил Алексей Хомич. Но о нем пойдет речь дальше.

ГАСНЕТ ОГОНЕК

С нашей командой что-то случилось. Игроки были прежними, дублеры вроде подавали надежды, а в целом игра стала посредственной. Седьмое место, занятое «Динамо» в предыдущем сезоне, никого не согревало. Коллектив, который когда-то гремел в стране, на счету которого были замечательные победы на отечественных и зарубежных полях, теперь относился к числу середняков. Это угнетало многих, и уверенная победа дубля в первенстве страны не могла смягчить общего настроения. В подобных случаях руководители общества уповают на нового тренера и на приток свежих сил Следовало ждать перемен. И действительно, наш «Квазимодо» уступил место тренеру Евгению Васильевичу Фокину. Из команды ушли также Скрипченко и Володя Мушта, сильно повредивший ногу. Вместо них в «Динамо» были зачислены вратарь Игорь Перельман, полевые игроки Бадин, Штанков, Гржибовский, Перегудов и в середине сезона – еще один вратарь, Евгений Лемешко.

Кроме Перельмана и Бадина, все остальные были футболистами «без положения в обществе». Их мало кто знал, в фаворитах они не числились.

Иное дело Перельман! Новый тренер не мог не «клюнуть» на лакомую приманку, потому что сам был вратарем и питал к нашему брату сердечную слабость. А в то время Перельман, известный по игре в рижской «Даугаве», считался восходящей звездой.

Приглашение Перельмана было обусловлено необходимостью. Зубрицкий после ухода Скрипченко остался без опытного дублера, на меня же еще не рассчитывали в полной мере.

Однако у «именитых» имелась одна порочная слабость. Оба – и Перельман и Бадин – любили изрядно покутить. Делалось это по поводу и без повода. Вскоре наша команда на себе испытала результаты их легкомыслия. Тут следует отметить, что приверженность некоторых футболистов к вину носила, так сказать, «исторический» характер. Как возникла она, что обуславливало закономерность этого явления, – не берусь сказать. Может быть, роковую роль сыграло то обстоятельство, что вино являлось известной компенсацией непомерного расхода нервной и физической энергии. Возможно, причину возникновения печального наследия надо искать в том, что первые поколения футболистов не отличались высокой культурой. Это были простые парни, здоровые, жизнерадостные, жадно протягивающие руки ко всем радостям жизни. Лихие футбольные схватки и обязательные после них шумные банкеты, устраивавшиеся восторженными почитателями мастеров мяча, приучили спортсменов к весьма однообразному реагированию на удачи и неудачи. Было время, когда средний уровень образованности футболиста составлял лишь несколько классов, и ограниченность кругозора неизбежно приводила к ограниченности внутренних запросов. Думается, что именно тогда-то и родилась традиция «замывать».

Но шло время, мужала страна, становился культурней народ, росли требования к людям. Постепенно учеба стала всеобщей. Быть просто футболистом – уже становилось недостаточным. Возникла необходимость, а затем и потребность сочетать футбол с более полезной деятельностью на благо страны. Молодые люди стали увлекаться многим – техникой, литературой, наукой, искусством. Все чаще, говоря о себе, они уже формулировали свое отношение к нашей любимой игре по-новому, добавляя: «…при этом увлекаюсь и футболом». Даже тренером уже нельзя было стать без определенного образования.

Футболисты пошли в школы, техникумы, институты. Их культура стала заметно расти, а вместе с нею теряла свойство традиции склонность к вину. Это, разумеется, не означало, что в один прекрасный день все футболисты стали походить на монахов, что даже на дружеских вечеринках или в дни разных праздников они сидели за столом с похоронным видом. Однако то, что еще недавно считалось «нормой», вытеснялось более важным и возвышенным. Качественный состав футбольной среды постепенно изменился до неузнаваемости. Отдельные нарушения этого логически обоснованного процесса, конечно, в расчет приниматься не могут.

Все это я испытал на себе. Еще птенцом, попав в окружение людей, каждое слово и поступок которых были для меня равносильны закону, я нередко становился участником веселых пирушек. Первым тормозом на этом скользком пути явилась моя женитьба, вторым – учеба и общее настроение в команде. К сожалению, Перельман и Бадин относились к числу тех беспечных весельчаков, которые остались на старых позициях. И несколько раз они ставили «Динамо» в довольно тяжелое положение.

Перельман должен был защищать ворота «Динамо» в матче против ЦДСА. До этого он неоднократно нарушал режим и ко дню состязания пришел далеко не в лучшей форме. Это сказалось на четкости его игры. Он пропустил два очень легких мяча, киевляне ушли с поля поверженными.

Через некоторое время команда отправилась в Минск на календарную игру. Бадина и Перельмана среди нас не оказалось. Мы уехали без них. Охмелевшие дружки подхватили машину и пустились догонять поезд. Терпение тренера лопнуло. Оба они были немедленно отчислены.

Недостаточно сильное пополнение, случаи нарушения спортивного режима, отсутствие настоящей спаянности – все это привело к плачевным результатам. В нашей игре стал постепенно гаснуть огонек мастерства. «Динамо» скатывалось на позиции аутсайдера. Не помогло и то, что тренеры стали все чаще выпускать на поле молодежь. Это были лихорадочные попытки спасти положение, но, увы, они были обречены на неудачу. Лишь благодаря более выгодному соотношению забитых и пропущенных мячей мы «ушли» с последнего места в турнирной таблице на тринадцатое. Только поэтому ереванское «Динамо», а не мы, очутилось за чертой команд первой группы.