Весенние сны - Арчер Джейн - Страница 43

– Что вы, больше ничего не нужно, – запротестовала Анастасия.

На лице ее собеседницы появилось выражение явного беспокойства, как если бы она сильно расстроила Анастасию.

– Ты не хочешь наши подарки?

Анастасия поняла, что, не желая того, сделала больно своим новым подругам.

– Прости меня, пожалуйста. Я очень рада вашим подаркам, вот только мне нечего подарить вам в ответ.

Девушка-Кукуруза снова заулыбалась, кивнула матери и добавила:

– То, что ты здесь, – уже нам подарок.

У Несиэнгнум в руках оказалась искусно сделанная кукла. Однако Анастасия понимала, что вряд ли ей дарят детскую игрушку, – уж слишком благоговейно и торжественно держала ее в руках Несиэнгнум. Сказав несколько фраз, она улыбнулась Анастасии и протянула ей куклу.

Анастасия бережно приняла подарок и принялась рассматривать небольшую фигурку.

– Это кукла Качина, – объяснила Девушка-Кукуруза.

– Правда? Но ведь Качина – это духи ваших предков, если я не ошибаюсь?

Девушка-Кукуруза радостно закивала и начала рассказывать, иногда замолкая, когда не могла подыскать нужное слово:

– Кукол Качина очень много. Эта называется Невеста-Воин. Когда тева пришли в эти места жить, они принесли ее с собой. У нее всегда волосы с одной стороны заплетены и высоко подняты, а с другой стороны висят в беспорядке. Как говорят, мать причесывала ее к свадебной церемонии, когда напали враги. Невеста выскочила из дома, оседлала коня, схватила лук со стрелами и бросилась на защиту селения.

У Анастасии не нашлось слов, чтобы передать переполнявшие ее чувства. Бережно погладив вырезанную из дерева раскрашенную фигурку, она сказала:

– Спасибо... я буду беречь Невесту-Воина как зеницу ока. – И она подняла на женщин глаза, полные слез.

Обе радостно закивали, явно довольные произведенным впечатлением, и Девушка-Кукуруза снова заговорила:

– Качина много, но мы решили, что эта лучше всего подойдет тебе и лучше всех поможет тебе.

– Спасибо, – еще раз растроганно поблагодарила Анастасия и наконец повнимательнее рассмотрела подарок.

Искусно вырезанная фигурка изображала молодую женщину, одетую в манта, перехваченное в талии широким матерчатым поясом. На плечи была накинута длинная шаль, концы которой свисали почти до пяток. Манта и шаль были выкрашены в цвет индиго и по краям отделаны красной и зеленой вышивкой. Женщина держала в левой руке лук, а в правой боевую трещотку. За спиной у нее был колчан, полный стрел, на котором Анастасия разглядела изображение бобрового когтя. В ее волосы было воткнуто три пера. На лице куклы была маска, а на ногах – мокасины из оленьей кожи.

– Ты всегда желанный гость у нас, – сказала Девушка-Кукуруза. – У меня тоже есть для тебя подарок. Может быть, он не долго сохранится, но я все равно хочу, чтобы он был у тебя, – договорила девушка и смущенно переглянулась с матерью.

– А что же это такое? – поинтересовалась заинтригованная Анастасия.

– Сначала ты должна знать.

– Что именно?

– Мне говорили, что у американцев мужчина всегда просит женщину о свадьбе.

– Это правда.

– У хопи не так.

– Не так? – озадаченно переспросила Анастасия. Сердце ее почему-то забилось чуть быстрее.

– Здесь, если нам нравится мужчина, мы оставляем гоми, сладкий хлеб, на пороге его дома. Если он его берет и съедает – значит, принимает предложение о свадьбе.

Анастасия улыбнулась и подумала, как это далеко от всего, чему ее столько лет учили. Но результаты получались неплохие, судя по тому, что счастливые семьи, в которых регулярно рождались дети, продолжая род, не переводились.

Несиэнгнум протянула Девушке-Кукурузе туго завязанный узелок. В свою очередь, Девушка-Кукуруза передала этот узелок Анастасии, которая развязала его и с любопытством заглянула внутрь. Увидев кусок мягкого темного хлеба, она посмотрела на Девушку-Кукурузу, вопросительно приподняв брови.

– Это гоми, – улыбнулась ей Девушка-Кукуруза. – Ты можешь его не выпекать, но скоро он может тебе понадобиться.

Анастасия сразу подумала о Хоке и почувствовала, что неудержимо краснеет. Выходит, они поняли, какие чувства испытывают друг к другу. Может быть, Хок, согласно обычаям своего народа, ожидает, что она сделает предложение первой? Но все же он прожил среди американцев и испанцев достаточно долго, чтобы... Хотя о чем это она? Ни о какой свадьбе никто не говорил ни слова – не время об этом думать. Но, завязывая узелок с гоми, Анастасия не могла не думать о любимом, о свадьбе и об этом самом гоми.

С улыбкой она еще раз поблагодарила обеих женщин и, повернувшись к Девушке-Кукурузе, шутливо добавила:

– Всегда нужно что-то держать про запас. Девушка-Кукуруза засмеялась и тут же быстро зажала рот ладонью. Ответ Анастасии пришелся ей явно по душе, и она с удовольствием перевела его матери.

Несиэнгнум с улыбкой закивала и, поглядывая на Анастасию, стала что-то говорить Девушке-Кукурузе.

– Мать говорит, чтобы ты приезжала, когда захочешь. Теперь для нас Женщина Весны всегда будет приносить с собой весну.

Анастасия была тронута до глубины души.

– Спасибо, большое спасибо. Так много чести для меня. Мне хочется вам тоже что-нибудь подарить, но это уже в следующий раз, когда...

Договорить она не успела, потому что в комнату вошел Хок, и обе женщины бросились наперегонки совать в руки Анастасии манта, быстро и умело спрятав под ним мешочек с гоми. Она сообразила, что нужно прятать гоми от Хока до тех пор, пока она не решит воспользоваться свадебным хлебцем.

Дав им понять заговорщицкой улыбкой, что все усвоила, Анастасия повернулась к Хоку.

Он окинул ее внимательным взглядом, и глаза его заблестели от радости.

– Уже собралась?

– Да. Я чувствую себя намного лучше. Посмотри, что мне подарили.

Оглядев подарки, Хок удовлетворенно кивнул:

– Я очень рад. Правда, со мной об этом уже говорили. Надеюсь, тебе все понравилось...

– Очень! Здесь были так ко мне добры.

Они тепло распрощались с Несиэнгнум и Девушкой-Кукурузой, а когда вышли на улицу, то прощаться им пришлось со всем пуэбло. Люди специально задержались в поселке и стояли по обе стороны улицы, чтобы проводить Хока и Анастасию. У каждого мужчины густые длинные черные волосы перехватывались узкой матерчатой лентой. Так как стояла поздняя весна, на большинстве были только холщовые штаны и мокасины. Индейцы были низкорослыми, жилистыми и дочерна загоревшими. Малышня голышом носилась среди взрослых, во все горло крича слова прощания. Женщины, одетые в манта, приветливо махали руками.

Наконец Анастасия и Хок вышли из пуэбло и, ведя своих лошадей под уздцы, начали спускаться по узкой горной тропе в долину. Оказавшись внизу, у основания столовой горы, они сели верхом и устремились вперед через пустыню. От палящего солнца их защищали широкополые шляпы, столь популярные здесь, на Диком Западе. Ехали молча, оба погруженные в свои мысли, жалея в глубине души о том, что дни мира и покоя, проведенные у хопи, закончились. Впереди их ожидало неведомое, и встретиться с ним они пока еще не были готовы. Что они будут делать, они тоже не очень себе представляли, но понимали, что какой-то план принять все равно придется, если северная Аризона должна стать мирным и безопасным местом для всех живущих в этих краях.

Они скакали вперед, и Анастасия то и дело поправляла прядки волос, выбивавшиеся из-под сомбреро. Вчера вечером она вымыла голову в мягкой ключевой воде с мылом из юкки, и теперь волосы ее были в полнейшем беспорядке, но она не обращала на это внимания, потому что впервые за много дней наслаждалась ощущением чистоты. За время своего недомогания она изнывала от невозможности выкупаться и, будь ее воля, не пожалела бы воды и вымылась бы по-настоящему, а не ополаскивалась бы из тазика, который ей время от времени приносили. Что она с наслаждением предвкушала, так это возможность по возвращении домой понежиться в горячей ванне столько, сколько захочется. Только тогда она наконец почувствует себя чистой от змеиного яда, хотя воспоминания об этом ни в какой ванне не смоешь. Она покосилась на свою левую руку и невольно содрогнулась при виде двух близко расположенных друг к другу дырочек на кожаной перчатке.