Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Крепость души моей - Олди Генри Лайон - Страница 55
– Это ошибка, – сказал я. – Сколько мы должны?
– Повар сказал: ничего.
– А вы?
– А я, как повар.
– А хозяин?
– Звонили. Хозяин вне зоны доступа. Наверное, отключился. Или аккумулятор сдох. Повар сказал: пусть едят. Все равно пропадет…
– Что пропадет? Продукты?
– Ага. А может, хозяин.
Алёна вытерла пальцы салфеткой.
– Или мы, – бросила она.
– Или мы, – согласился официант. – Я не очень-то понял…
Совсем мальчишка, увидел я. До тридцатничка. Пшеничный чуб, рябые щеки. Рот, пожалуй, узковат. Зато глаза добрые, телячьи. С поволокой.
– Садись, – предложил я.
Официант сел, не чинясь.
– Выпьешь?
– Минералки. Жарко…
– Как вас зовут? – вмешалась Алёна.
– Вадик… Вадим Петрович.
– Знаете, Вадим Петрович… Вот мы с моим кавалером условились говорить о пустяках. И не говорить о том, кто и когда пропадет. Как вы думаете, что у нас вышло?
– Я с вами не уславливался, – встревожился официант. На носу у него выступили капельки пота. – Если я что-то не так сказал… Я извиняюсь.
– Нет-нет, – успокоила его Алёна. – Все в порядке. Я о другом. Как вы полагаете, Вадим Петрович, почему у нас ничего не получилось?
Официант задумался.
– Не знаю, – наконец сказал он.
– Вы фамилию Хичкок слышали?
– Футболист?
– Кинорежиссер. Снимал всякие ужасы. Птицы людей жрут, психопат в отеле банкует… Короче, знал толк. Так вот, он предлагал вообразить, как террорист кладет под кровать бомбу с часовым механизмом. А потом на этой кровати молодожены любят друг друга. Понимаете, бомба не видна. Они про бомбу ничего не знают. Любовь, нежность, красота. А мы трясемся от ужаса: взорвется? когда?! Бомбы нет, но она есть. Она есть в каждом поцелуе, в каждом признании. Поди избавься от нее. Теперь вы поняли, почему наш уговор провалился?
– Не понял, – сказал честный официант. – При чем тут бомба?
Я указал на барную стойку:
– Возьми себе пива. Мы угощаем.
И подумал, как глупо это звучит.
– Минералки, – повторил официант, наливая себе «Боржоми». – Я пива не пью. Я вообще не пью.
– Здоровье? Принципы?
С виду он был вполне здоров.
– Режим. Раньше… Привык, теперь вот держусь.
– Жене на радость, – сморозил я.
– Радуется, – кивнул официант. – Вот скажите мне, пожалуйста… Учился я в школе. Потом в техникуме. Ремонты делал. Гипсокартон, штукатурка… Женился. Я рано женился, в двадцать один. Дочка родилась, Ксюшка. С ремонтами не очень, так Артём меня сюда устроил. Вы его не знаете, Артёма. Нет, я не жалуюсь…
Он залпом выпил полстакана воды.
– И что? Теперь – что?
– В смысле? – спросил я.
– Учился, работал, женился… И что теперь?
– Гаденыш! – рявкнул бык.
Я и не заметил, что бык выбрался из-за своего плетня. Красный, потный, он рыл пол копытом. На официанта бык глядел, как на заклятого врага.
– Учился он! Женился он! Ремонты, зар-раза…
Из выпученных бычьих глаз потекли слезы. Дыша луком и перегаром, бык ринулся к нашему столику. Кулак-кувалда ударил официанта в голову. Нет, не ударил. В последний момент, спружинив на полусогнутых, Вадим Петрович нырнул под кулак. Стул, на котором сидел официант, упал. Промахнувшись, бык утратил равновесие. Его повело, он ухватился за стену, срывая этническую керамику. Брызнули осколки, бык всем телом развернулся к официанту, желая продолжить разговор. Тут выяснилось, что у Вадима Петровича чудесный хук с левой.
Бык лег, как на бойне.
– …боксом занимался, – скучно сказал официант. – И что теперь?
23:42
…давай-давай-давай…
– Давай!
– А не заметут?
– Да кому оно на хрен надо? Теперь-то?!
Кирпич ударил в центр витрины. С оглушительным звоном и грохотом стекло разлетелось вдребезги. Осколки – искры гаснущего фейерверка – сверкнули в свете фонаря и канули в ночь. Витрина осыпалась вся, без остатка. На месте бликующей поверхности возник глухой провал.
Черный квадрат Малевича.
– Круто! – оценил белобрысый дылда.
Застиранный «Адидас» пузырями вздувался на его коленях.
– Давай-давай-давай! Шебуршим!
Подавая пример, чернявый живчик со спортивной сумкой первым сунулся внутрь. Приятели рванули следом, не желая отставать. Свет фонаря мазнул по их спинам. Картина темперой: контуры рамы, темная грунтовка. Сюрреалистические, выписанные сепией фигуры исчезли во мраке.
Три богатыря, вид сзади.
В магазине раздался приглушенный звон.
– Б-блин! Темно, как у негра в жопе…
– Витюль, у тебя зажигалка есть?
Вспыхнул огонек. Его заслонила чья-то спина.
– Давай-давай-давай!
– Даю…
– Набирай, не тормози!
Вскоре богатыри выбрались на улицу. Раздувшись, как сытый удав, сумка оттягивала плечо Алеши Поповича. У дылды-Муромца из карманов, грозя вывалиться, торчали бутылки грузинского коньяка. Еще три он нес в руках: пару «Гринвичей» в шуйце, импортный пузырь в деснице. Добрыня тащил пакет, из которого выглядывали пивные горлышки. Под мышкой запасливый Добрыня зажал кирпич. «Пригодится!» – читалось на его лице.
– Шо тут у нас?
Муромец воздвигся под фонарем. Развернул пузырь этикеткой к себе:
– Стра… Страшила! Точно, «Страшила»!
– Шо за «Страшила»? – Попович сгорал от любопытства.
– Вискарь, вроде…
– Давай-давай-давай!
– Не гони. Уроню, побью добро…
Пузырь откочевал к Поповичу. В отличие от Муромца, руки у него были свободны. Чпокнув, пробка отправилась в ночь. Чернявый жадно припал к «Страшиле».
– Ыгль! – булькнул он спустя минуту. – Самогон!
– Много ты понима…
Не договорив, Муромец присосался к пузырю.
– Круто! Я, блин, Уокер.
– Кто?
– Уокер. Техасский рейнджер…
– Кокер ты, – буркнул Добрыня. – Спаниель.
– Зацени!
Добрыня аккуратно поставил под фонарь пакет с добычей. Рядом, с другой стороны столба, он положил кирпич.
– Вы чего творите?! Чего творите, уроды?!
На углу, под тополями, замершими в оцепенении, объявилось привидение. Горестно всплеснув руками, оно мотыльком потянулось на свет – и обрело материальность. Глеб Яковлевич Бледных, член Союза театральных деятелей, в парусиновых брюках и льняной рубашке; картина «Три богатыря и театральный деятель в белом».
Белила, тушь, виски; битое стекло.
– Все зашибись! – осклабился Попович. – Глотни, брат…
– Не наглотались еще? Не наглотались?!
– Хлебай, говорю. Поправь нервы…
– Из-за вас! Из-за таких, как вы!
– Не понял…
– Уроды! Из-за вас!..
С неожиданной резвостью Глеб Яковлевич подскочил к Поповичу и заехал тому кулаком в ухо. Попович взмахнул руками, оступился, зацепившись за бордюр. С размаху чернявый сел на землю. В сумке жалобно задребезжало; кажется, даже разбилось.
– Ни хрена себе!
– Ну, козёл!
Ответный удар Муромца расквасил Глебу Яковлевичу нос. Брызнула кровь, пятная лицо и рубашку. Глеб Яковлевич отступил, зажав нос ладонью. Темные капли набухали меж пальцев, срывались вниз.
– Уроды! – хлюпнул он.
– Козёл! Вали отсюда!
Попович, сидя на земле, отчаянно тряс головой. Он словно пытался вытрясти из уха поселившийся там звон. Добрыня глянул на агрессора, на бутылку, которую успел взять у Муромца. Пристроив пузырь рядом с кирпичом, он шагнул к Глебу Яковлевичу, ухватил того поперек туловища и подмышку – и, молодецки крякнув, швырнул через бедро.
Глеб Яковлевич грохнулся со всего маху. Спиной, так что дух вышибло. Он засипел, пытаясь глотнуть воздуха, и получил ногой по ребрам от Поповича.
– Урою! Урою, козлина!
Очухавшийся Попович петухом наскакивал на врага, скорчившегося на земле. Пинал его раз, другой, и вновь отпрыгивал.
– Урою!
– Да ладно, хорош…
– Хорош, – согласился Попович.
Он отошел, ковыряя пальцем в ухе. Зубами сорвал пробку с пива:
– Вот! Совсем другое дело! Эй, козел, пивка хошь?
- Предыдущая
- 55/72
- Следующая