Изольда Великолепная. Трилогия (СИ) - Демина Карина - Страница 3

- Дыхните.

Я подчинилась - чужие странности следует уважать. Мэтр поднес раковину к лампочке и после внимательнейшего изучения - даже ногтем скреб - отправил в карман. Вид у него стал совсем уж печальный.

- В-в… в таком случае б-будьте столь любезны ознакомиться с договором и п-поставить п-подпись в означенном месте.

Договор занимал двадцать страниц, писаных, между прочим, от руки. И это были самые нудные страницы, которые мне когда-либо доводилось читать.

“…Настоящий договор (далее - Договор) заключен в 13 день 7 месяца сего года по стандартному от Раскола летоисчислению (даты указаны в приложениях, далее Приложении, согласно Справочному Уставу) между Протекторатом Инверклайд в лице Лорда-Советника Урфина Сайлуса, седьмого тана Акли (далее Доверенное Лицо), действующему от лица и по поручению, мормэра Кайя Дохерти, исполняющего обязанности Лорда-Протектора, (далее - Доверяющее Лицо) и…”

На этом месте я вынуждена была прервать сие увлекательнейшее чтение, чтобы мэтр Логмэр внес в договор мои данные. Писал он медленно, сверяя каждую букву с паспортом.

- Читайте внимательно, - посоветовал мэтр, возвращая договор. - Люди на редкость н-не внимательны. И п-потом страдают. П-претензии п-предъявляют.

“…Доверяющее лицо предоставляет Исполнителю в невозвратное владение следующее движимое и недвижимое имущество…”

Список был внушительным, и первым номером в нем значился “замок каменный, стандартного проекта (прилагается в Приложении за номером) о пяти башнях с тремя бронзовыми флюгерами и рвом в семь стандартных единиц глубиной”.

А после слов “назначить денежное содержание” я и вовсе быстро пролистала оставшиеся страницы, желая лишь одного - поставить свою подпись в “означенном месте”, тем более, что пункт “Обязанности” был до отвращения краток. Мне вменялось хранить честь рода и быть достойной женой.

Побуду. Вряд ли это сложно.

Подписывать пришлось три экземпляра, каждый из которых тут же заверялся печатью. Первый был вручен мне, второй - Урфину, а третий исчез среди книг.

- П-приступим к ф-формальностям, - сказал мэтр, надевая третью пару очков. - П-перчатка у вас?

- Конечно, мэтр. Леди, прошу вас, - Урфин извлек из воздуха перчатку.

- П-попрошу без в-ваших ф-фокусов.

- Извините, мэтр, но сами понимаете…

Из воздуха. Перчатку.

Перчатищу!

Мешок из черной кожи, украшенной заклепками. Я не знаю, какой должна быть рука, для которой шили это, но Урфину перчатка достала до середины плеча.

- Вашу руку, леди.

Не то, чтобы неприятно, скорее странное ощущение. Кожа теплая и мягкая, а швы на ней проступают этакими шрамами. Урфин сжимает мои пальцы, словно боится, что именно теперь я сбегу.

- П-повторяйте, - приказывает мэтр. - Я, Кайя Дохерти, беру себе тебя, Изольда, в жены…

-…в жены…

-…и буду верен тебе до самой смерти…

-…смерти…

-…я, Изольда, беру тебя…

Я повторяла за ним слова, на первом же голос разума сдавленно всхлипнул и заткнулся.

- …в мужья… и буду верна тебе до самой смерти.

- Супружество, Вами заключенное, я авторитетом Коллегии Хранителей права и собственными именем подтверждаю… Можете поцеловать невесту.

Урфин и поцеловал. По-братски. В щеку. А потом положил руки на шею и сдавил. Пальцы у него оказались железными.

Я рванулась.

Закричала, скорее даже захрипела.

И отключилась.

- В-вы сов-вершенно п-потеряли с-совесть, Урфин. Хотя не д-думаю, что она у в-вас б-была, - мэтр Логмэр отчаянно полировал стекла очков полой дрянного халата. - Я п-полагаю, что все это - в-ваша з-задумка. Н-не могу п-понять, как в-вы уговорили Л-лорда-П-протектора.

- С трудом, мэтр. Но я воззвал к чувству долга.

Девушка лежала на полу. Сон ее обещал быть достаточно долгим и крепким, чтобы гарантировать спокойный переход. С другой стороны появлялась проблема транспортировки.

- Он н-не об-брадуется.

- Это верно. Но как-нибудь переживем… - Урфин забросил новоиспеченную Леди на плечо, решив, что пара лишних синяков не испортят и без того непростую ситуацию. - Стерпится - слюбится. Кажется, так здесь говорят.

Глава 3. Людям о леди

“Одна Леди пятьдесят раз упала в грязь по дороге домой.

- Леди! - ахнул дворецкий, открывая дверь.

- С головы до ног. - мрачно кивнула Леди”

“Басни о пчелах или Занимательные истории о Леди Дохерти”, миннезингер Альбрехт фон Йохансдорф

Я сидела на подоконнике и ела вишни. Вишни были спелыми и сладкими, подоконник - широким, а земля - далекой. Вишневые косточки я бросала за окно из врожденной вредности.

Вообще-то пейзаж открывался душевный.

Небо синее. Море синее. Солнце желтое. Облачка белым кружевом. Волна к берегу катит, кораблики плывут… Идиллия просто. Вот только созерцаю ее третью неделю кряду, и от тоски тянет уже самой сигануть из окошка. Потом, глядишь, балладу сложат о неразделенной любви и прекрасной деве, чей призрак обречен навеки ждать возлюбленного. Пожалуй, именно это и останавливало мои суицидальные порывы. Ну еще решетки на окнах и отсутствие возлюбленного, который к несказанному счастью моему застрял в неведомых краях.

Черт бы с ним, с возлюбленным, но вот решетки напрягали крепко.

Были они солидными, коваными, захочешь - не выломаешь. Я знаю, пробовала. Кажется, день на пятый своего здесь пребывания. И на шестой тоже. И на седьмой. Мне даже ложку принесли серебряную, чтобы камень ковырять легче стало. А вдруг да пораню свои нежные пальчики.

Под этим же предлогом ножа и вилки не дали.

Ложкой же ковырять решетки было не интересно.

- Ну не свинство, а?

Мой единственный собеседник - рыжий котяра наглого характера и необъятных габаритов, сочувственно шевельнул ухом. Даже если он и не понимал меня, то хотя бы делал вид, что понимает. Остальные же…

Стоит начать с начала.

Очнулась я от запаха. Неописуемый смрад проник в ноздри, вырвав меня из такого уютного забвения. Я закашлялась и взмахнула руками, пытаясь отодвинуть источник вони подальше.

- Ваша Светлость, соизвольте открыть глаза, - голос был мягким, как мои старые войлочные тапочки, и я сразу прониклась к обладателю его симпатией, хотя не сразу сообразила, что обращаются ко мне. Ваша Светлость… очаровательно просто. Глаза я открыть соизволила, потому как с закрытыми было бы сложно понять, что происходит.

Во-первых, я лежала.

Во-вторых, кровать, на которой я лежала, была столь огромна, что я сразу ощутила собственные одиночество и никчемность.

В-третьих, четыре столпа - иначе и не назовешь - поддерживали синий балдахин, расшитый звездами. Честно говоря, сперва я приняла его за небо, лишь удивилась, что небо столь низко висит и протянула руку, чтобы пощупать вышитую звезду.

Руку мою тотчас схватили и сжали крепкие теплые пальцы. Принадлежали они незнакомому мне типу, высокому, тощему и облаченному в черный балахон. На лысеющей голове его виднелась квадратная шапочка с золотой кистью. Кисть съехала на лоб, разделив его пополам.

Сосчитав пульс - а сердце колотилось, что ненормальное - тип сдавил мне виски, повернув голову сначала влево, потом вправо, оттянул веки и внимательно осмотрел глаза, а потом и в рот попытался заглянуть. На этом месте терпение мое иссякло.

- Руки уберите, - почти вежливо попросила я.

В горле изрядно першило. Да и само горло побаливало.

С чего бы это вдруг? Ах да, меня же придушить пытались!

- Чрезвычайная хрупкость конституции Вашей Светлости требует особо бережного обращения!

Не знаю, кому это было сказано, но я согласилась. Да, моя светлость требует бережного с собой обращения и нефиг ее за горло хватать. То есть меня.

- Где эта скотина? - осведомилась я и окончательно пришла в сознание. - И кто вы такой? И вообще, куда я попала?

Сев на кровати, я огляделась. Симпатичное помещеньице, подходящих для кровати размеров. И все такое нарядное. Очаровательное просто сочетание брутальной каменной кладки, шелковых портьер, позолоченных канделябров - потом я выяснила-таки, что золотых - мрамора и дерева. Особенно впечатлил камин. Этакая пасть, облицованная камнем, а в ней огонь пылает.