Чародей - Дуглас Сара - Страница 65

Пятеро гончих вытянулись возле Азур, наслаждаясь жаром очага. Алаунты ходили за Азур, как молчаливые тени. Всегда несколько собак были рядом, да и остальные — неподалеку. Пока Азур ходила в патруль, вся свора бежала за ее лошадью. Они способны были убить так же молча и надежно, как и выпущенные Азур стрелы. Ривка покачала головой. Если у Азур имеется природная склонность к насилию, в чем обвиняли ее авары, то, сражаясь за Аксиса, она нашла ей выход.

Велиар раскинулся в кресле по другую сторону очага. Из-под полуопущенных век смотрела на Аксиса и Азур. Ривка заметила, что он приуныл с тех пор, как Азур переселилась в апартаменты Аксиса. От глубокой своей печали избавиться он никак не мог.

Над головой послышался шелест перьев. Снежный орел. Ночи он проводил на стропилах Большого зала, а днем в Уркхартских горах ловил мышей и кроликов. Иногда летал на юг и запад, выполняя таинственные поручения Аксиса. Сын наотрез отказывался отвечать на вопросы о птице, и часто Ривка замечала, как он тихонько разговаривал с орлом, когда тот садился к нему на руку. Между ними существовала какая-то связь, хотя Ривка не знала, в чем она заключается.

Рядом с ней сидел сейчас человек, на которого она сознательно не смотрела. Магариз. Не отрывая от пяльцев серых глаз, она заговорила:

— Милорд Магариз.

— Что прикажешь, принцесса?

— Милорд Магариз, когда я только-только сюда приехала, ты обещал, что расскажешь о старшем моем сыне. О Борнхелде. Может, сделаешь это сейчас?

Холодными голубыми глазами Аксис уставился на Магариза. Азур отложила лук в сторону, а Велиар искоса посмотрел на лорда. Даже Огден с Веремундом перестали щебетать.

Магариз нерешительно взглянул на Аксиса, но тот вяло взмахнул рукой.

— Ты не должен ради меня держать рот на замке.

— Принцесса, — вздохнул Магариз. Что же рассказать им о Борнхелде? — Служба моя в дворцовом карауле подошла к концу, и Приам отправил меня под начало новоиспеченного герцога. Десять лет назад Борнхелд назначил меня командующим Горкен-фортом. Место унылое и заброшенное…

— Ты что же, служил в Карлоне в дворцовой охране? — прервал его Аксис.

Магариз рассмеялся.

— Причем последние два года возглавлял ее. А почему ты спрашиваешь, Аксис? Тебе лицо мое кажется знакомым?

Аксис еле удержался от изумленного восклицания. Выходит, Магариз был в Карлоне во времена его детства. Аксис часто играл в дворцовых коридорах, и Магариз должен был иметь к нему доступ! Уж не он ли предатель в его окружении? Не он ли Звездный Волк? Аксис поспешно глотнул вина. Мысль казалась такой же невероятной, как и подозрение, связанное с Азур.

Магариз улыбнулся Аксису, неправильно истолковав причину его изумления.

— Ты был шаловливым ребенком, Аксис. Однажды я застал тебя в конюшне, когда, прихватив с собой моток бечевки, ты связывал за ноги подряд всех лошадей.

Аксис притворно улыбнулся. Если Магариз — Звездный Волк, то у него, должно быть, имеется доступ к северным пустошам за Горкен-фортом. Доступ к северным пустошам, а стало быть, и к Горгрилу. Нет! Пора прекратить это! Перестать заглядывать в лицо другу, подозревая в нем предателя.

Магариз, понятия не имевший, что за бурю посеял он в душе Аксиса, тихонько тронул Ривку за руку.

— Ривка, прошу прощения. Ты хотела узнать о Борнхелде. Человек он сложный. Не спорю, чаще всего он груб, но старается быть справедливым. К тому же организован, дисциплинирован. У него есть понятия о зле и добре и зле. Насколько я его знаю, он всегда старался делать то, что считал справедливым, всегда. Человек он, конечно, ограниченный, но так уж его воспитали. Он не знает, что такое любовь, потому что самого его никогда не любили.

Ривка отложила рукоделие. Лицо ее ничего не выражало.

— Он с ума сходит от ревности к Аксису, причем по нескольким причинам. Прежде всего, ты любила отца Аксиса, Сиэрласа же не любила. Он думает, что мужа ты покинула ради Повелителя Звезд. — Ривка хотела возразить, но Магариз продолжил: — Борнхелд верит в то, что ты умерла при родах и что боги справедливо покарали тебя за то, что ты прижила ребенка с любовником.

Глаза Ривки налились слезами, и она тихонько вскрикнула, потому что иголка воткнулась ей в палец. Может, Магариз, рассказывая о Борнхелде, говорил о самом себе?

— Аксису свойственно очарование, которого у Борнхелда нет и никогда не будет, а ведь Борнхелд всегда страдал от отсутствия харизмы. — Магариз помолчал. — К тому же он подозревает, что Аксис лучший, чем он, военачальник, а военное дело — единственное, в чем силен он сам. На его глазах в Горкен-форте Аксис с каждым днем завоевывал расположение солдат, и это его глубоко ранило. В довершение всего выяснилось, что ненавидимый им братец и есть тот самый легендарный Звездный Человек, который, согласно пророчеству, спасет Ахар.

Осознав, какие эмоции вызвал он своим рассказом, Магариз засомневался, стоит ли продолжать.

— А тут еще и Фарадей, — сказал он очень тихо. Аксис и Азур замерли. Знает ли Борнхелд, что Фарадей любит Аксиса? Если знает, то гнев и ревность его выйдут из берегов. Магариз осушил бокал. И зачем он так разговорился? Помалкивал бы лучше.

— Скажи, Магариз, какой, на твой взгляд, главный недостаток Борнхелда? Такой, чтобы мы могли употребить его в свою пользу? — спросил Велиар.

— Кроме ревности к Аксису? Главный недостаток Борнхелда в его упрямстве, негибкости. Он не способен менять свои взгляды. Отверженные для него навсегда останутся отверженными, никогда не смогут стать потенциальными союзниками. Печальный человек. Он чувствует себя изгоем в меняющемся вокруг него мире.

— По-твоему, Магариз, он «печальный человек»? — Аксис даже охрип от негодования. — Непонятый? Скажи это Отважному Соколу Парящее Солнце, которому меч Борнхелда вспорол сердце. Ты сам был при этом и признался, что именно убийство заставило тебя перейти на мою сторону. Борнхелд — убийца. Не пытайся сделать его мучеником!

— Довольно! — воскликнула Ривка, порывисто поднялась со стула, так что и материал, и шелковые нити ярким ковром улеглись на пол. — Достаточно! Лучше бы мне не заводить разговора о Борнхелде!

Она повернулась и поспешно пошла к дверям. Аксис и Азур хотели уйти за нею, но Магариз жестом попросил их не беспокоиться.

— Моя вина, — сказал он и, прихрамывая, пошел за Ривкой.

Нагнал ее в коридоре, взял за руки.

— Ривка, я виноват. Не подумал, что говорю. Я не хотел никого осуждать. Прошедшие годы были…

— Я непостоянная, плохая женщина, — прошептала Ривка. — Ты был прав, когда говорил, что я оставила и мужа, и детей. Я не заслуживаю снисхождения.

— Ривка…

— Я никогда не любила Сиэрласа, ты же знаешь.

— Да, знаю.

— Никогда не хотела выйти за него замуж.

— Да, знаю, но…

— Когда Повелитель Звезд приземлился на крыше, изменила я не Сиэрласу. Разве не так, Магариз?

Он молчал. Глаза его потемнели.

— Изменила тебе. Вот ты, Магариз, больше не женился, а я предала тебя дважды, один раз с Сиэрласом, а другой раз — с Повелителем Звезд. Два сына и дочь, которых я родила, должны были быть твоими.

— Ривка, ты же знаешь: я и не ждал никогда, что ты останешься верна нашим клятвам. Во всяком случае, после того, что случилось.

Ривка сморгнула набежавшие на глаза слезы. Поздно плакать об ошибках, совершенных более тридцати лет назад.

— Интересно, как отреагируют наши знакомые, Магариз, если узнают, что законный мой муж — это ты, а не Сиэрлас и не Повелитель Звезд.

Впервые за многие годы Магариз позволил себе обратиться мыслями к той ночи в Карлоне. Ривка, импульсивная пятнадцатилетняя девушка, и он, не менее порывистый семнадцатилетний молодой человек. Ривка ворвалась в его комнату, как буря, и сказала, что отец ее, король Карел, только что пообещал выдать ее за Сиэрласа, ихтарского герцога. Вознамерившись противостоять отцу и Сиэрласу, Ривка шепотом сообщила другу план их дальнейших действий. По полутемным переходам через неохраняемые двери они убежали в Молитвенный зал Карлона. Обратились к старому и беспечному Брату, который за сунутые ему Ривкой в руку золотые монеты обвенчал их. Магариз вспомнил, как привел Ривку в пустую свою комнату в нижнем этаже дворца, где, неловкие и застенчивые, они утратили свою невинность.