Че Гевара. Книга 2. Невесты Чиморте - Шаинян Карина Сергеевна - Страница 19

Макс скрипел зубами, распаляя и взвинчивая себя; глаза застилала гневная пелена. Зверолов не сразу услышал тихий возглас священника, а когда услышал и поднял голову, то не поверил своим глазам.

Он просил света, и свет пришел. Чуть в стороне от тропы переливалось голубым муаром круглое пятно — странная мерцающая линза, висящая прямо в воздухе. Это было странно, волшебно, пугающе. Это был знак. Макс торопливо спешился и, не обращая внимания на предостерегающий возглас священника, шагнул к линзе. Она дрожала и истаивала на глазах и, когда Макс подошел вплотную, мигнула и погасла вовсе, оставив после себя лишь слабый отпечаток на сетчатке глаз. Свет, который казался таким мягким, все-таки был ярким и обжигающим. Макс непроизвольно потупился, потер глаза и изумленно хмыкнул.

У него под ногами, чуть зарывшись уголком в палую листву, лежала книга. Темно-зеленая задняя обложка цветом и фактурой походила на шкуру ящерицы. На ней не было ни рисунков, ни надписей, лишь несколько цифр и буква в верхнем левом углу. Внутренне дрожа от напряженного ожидания, Макс подобрал книгу и осторожно перевернул лицевой стороной кверху.

Макс Морено, когда-то известный как Максим Моренков, уже десять лет не говорил и не читал по-русски. Ему пришлось сосредоточиться, чтобы разобрать надпись на обложке. Прочитанное будто ударило его под дых. Макс шумно втянул в себя воздух и сжал книгу так, что на обложке остались вмятины от пальцев.

— Я не знаю этого языка, — заметил отец Хайме, заглядывая ему через плечо.

— Это русский, — ответил Макс, переведя дух.

— Удивительно! Откуда здесь русская книга?!

Макс бешено покосился на священника и снова прочитал название, дабы убедиться, что смысл не почудился ему с отчаяния. Нет, все верно: «Охотники за динозаврами». Охотники за динозаврами! Значит, он все-таки был прав, когда выбирал себе судьбу, и мегатерий был всего лишь предтечей. А может, и нет; может, стоит забыть все, что он узнал в монастыре, и продолжить охоту… Макс был уверен, что поймет это, когда прочтет книгу.

Восторг человека, которому явлен знак, поутих, и в Максе снова проснулся здравый смысл. Книга была старая, но выглядела аккуратной и свежей — она явно пролежала на земле не больше пары часов; сельва еще не успела оставить на ней следы тлена. Возможно, тот, кто ее потерял или бросил нарочно, все еще находился где-то рядом. У зверолова хватало ума понять, что тот, кто оставляет знаки потерявшимся путникам, не обязательно должен быть их другом — он может вообще не знать, что оставил знак, это дело только Макса и его судьбы. О силах, зажегших волшебный переливчатый свет, Макс после бесед в монастыре и вовсе старался не думать. На всякий случай он снял с плеча ружье. Свежих отпечатков ног, правда, не было видно, и сельва выглядела пустой и неподвижной, лишь качалась на кусте ветка, потревоженная вспорхнувшей птицей.

Кто бы ни бросил здесь книгу — он уже далеко. Не заметив ничего подозрительного, Макс убрал карабин и принялся рассматривать находку. На обложке — только название, фамилия автора и условный силуэт тираннозавра. Макс открыл книгу посередине, наугад прочел короткий абзац — скорее не за тем, чтобы понять, о чем речь, а чтобы убедиться в том, что все еще способен читать на русском. Язык детства вызвал острый приступ сентиментальности; почувствовав выступившие на глазах слезы, Макс поспешно захлопнул книгу и убрал ее во вьюк.

Только теперь он вспомнил о падре. Отец Хайме покачивал головой, неодобрительно поджав губы; ему явно не нравилась находка, но Максу уже было наплевать на мнение священника.

— Видимо, ваш Господь все-таки существует, — весело сказал он.

— Не так уж просто выбраться из сетей дьявола, — ответил падре. — Я вижу, вы счастливы сейчас; но как знать, что это не новая ловушка?

— Бросьте, святой отец, — поморщился Макс. — В конце концов, я из-за вас лишился работы, так не отбирайте у меня шанс на новую.

Отец Хайме пожал плечами.

— Мы потеряли много времени, — сказал он, — а настоятельница предупреждала, что мы должны добраться в поселок до темноты.

— А вот тут вы правы, — охотно согласился Макс и вскочил на мула.

ГЛАВА 7

БОЙ В ЯТАКИ

Ятаки, Боливия, ноябрь 2010 года

Едва взглянув на вошедшего в хижину Ильича, Сергей молча подлил горячей воды в мате и протянул ему калебасу. Шаман жадно присосался к бомбилье; заговорил он только после того, как со скворчанием втянул остатки горькой жидкости.

— У этого вашего Уверы, похоже, нервное истощение, как говорят врачи, — сказал он. — И, кажется, душевное расстройство, вызванное тяжелым горем. Мне удалось его успокоить и уложить в школе, теперь проспит часов двенадцать, не меньше.

— Это не мой Увера, — слабо проговорил Макс. Старик лежал, закутавшись во все тряпье, что нашлось под рукой. Сердечный приступ прошел, сердце билось ровно, но Макс все еще чувствовал отвратительную, пугающую слабость. — И вообще, чем бросаться художественными диагнозами…

— Я шаман, а не психиатр, — ворчливо перебил его Ильич.

— А послушать — так чертов доктор из дурдома! Какое мне дело до его нервов! Ты мне объясни, как он сюда попал? Я, если заметил, превратился в дряхлого старикана, а этот бандит — по-прежнему здоровый мужик, ему и тридцати нет! Что здесь, черт возьми, творится?!

— Может, не тот? — вмешался Сергей. — Может, просто похож? Или внук, например?

Макс бешено покосился на художника и вновь брюзгливо обратился к шаману:

— В той же одежде и, черти б его взяли, с моим карабином! А если порыться в шмотках — так и моя калебаса найдется, я уверен…

— И конь? — спросил Ильич.

— Нет, конь другой… У него два старых мерина было, неприметных таких, рыжий и гнедой, а этот пегий, и глаза дурные.

— Говорю же, просто похож, — снова сказал Сергей. — Ну сами подумайте, Макс…

Шаман покачал головой и прислушался. С улицы донесся какой-то невнятный шум — кажется, тарахтел, приближаясь, лодочный мотор.

— Вообще-то может быть и тот, — сказал он. — Если моя теория верна — то запросто может быть он. Но я не успел ее проверить.

— Что за теория? — опешил Сергей, а Макс хихикнул.

— Веерная структура реальности. Подробности ты все равно не поймешь, надо хорошо знать физику.

От возмущения Сергей на секунду потерял дар речи.

— Вообще-то я по образованию — технарь, — проговорил он наконец. — Физику знаю уж получше вашего, извините.

Макс расхохотался, откинувшись на подушки, и Ильич вяло улыбнулся в ответ. Склонив голову набок, он внимательно вслушивался в какие-то звуки. Сергей напряг слух.

Откуда-то — видимо, с деревенской площади — доносилось множество голосов, возбужденно перебивающих друг друга. Делят выручку за коку, равнодушно подумал Сергей; или кому-то удалось подстрелить пекари, и теперь это событие обсуждают всем поселком.

— Как-то слишком оживленно сегодня в Ятаки… — проговорил Ильич, но Макс не обратил внимания на его слова.

— Вообще-то нашего шамана поперли из аспирантуры за слишком бурное воображение, — сказал старик, отсмеявшись. — Извини, сынок… Так что там с твоими веерами, Ильич?

— Ну, отдельные части веера могут быть сдвинуты относительно друг друга, верно? В том числе и по оси времени. И теоретически возможны переходы между ними. А на практике… — шаман пожал плечами. — Тебя в детстве пугали серыми демонами?

Макс сморщился и кивнул.

— В детстве! — мрачно проговорил он. — Я этих серых демонов… — он побледнел и прикрыл глаза. Ильич кивнул.

— А помнишь, для чего они вообще?

— Чтобы дети были послушными и не убегали далеко от дома, а то можно зайти в места, из которых нельзя вернуться.

— Именно. Что же за места такие? Почему бы не предположить, что речь идет о переходах?

— Ну вы даете, — проговорил Сергей. — Так что, выходит, Хосе Увера у нас — путешественник во времени?

— Мы можем это предположить, — уточнил шаман.