В кольце твоих рук - Макалистер Энн - Страница 23

– И где это ты выучилась на психолога? – спросила она вслух.

Милли моргнула.

– Что?

– Ничего, – буркнула Роза. – Просто думаю.

– Думай быстрее, – посоветовала Милли. – До пятницы не так уж далеко.

Шейну хотелось позвонить домой.

Он хотел поговорить с Мэйсом и Дженни. Он хотел больше узнать о новой лошади Марка и о снежной крепости, которую построил Тони. Он хотел, чтобы Дженни поднесла телефон к пианино, и Пилар смогла бы сыграть для него новую пьесу.

А особенно ему хотелось спросить, не заезжали ли они в Ливингстон, не заглядывали ли случайно в маленький цветочный магазин под названием «Розовый сад», не встречались ли с темноволосой женщиной, хозяйкой этого магазина. Такая ли она красивая, как он ее запомнил, не выглядит ли она такой же усталой и бледной, как он. Страдает ли она, как он.

Шейн запретил себе звонить.

Он – не сопляк, скучающий по дому. Даже в юности он никогда не околачивался возле телефонных будок. Он шел по дороге, не оглядываясь назад.

Да, время от времени он звонил. Но не стремился к этому постоянно. Напротив, он почти не вспоминал о доме. Таким он был человеком. Шейн Николс жил по пословице: с глаз долой – из сердца вон.

– Ага, – буркнул он, стараясь не смотреть в сторону телефона на стене магазина в Прескотте. – И посмотри, в кого ты превратился.

Тем более, он звонил на прошлой неделе.

В тот раз он переговорил с Мэйсом и Дженни. Выслушал рассказ о лошади и снежной крепости, и Пилар проиграла ему песенку о какой-то Клер Дублон.

Но он не спросил о цветочном магазине в Ливингстоне. Не узнал ничего нового о Розе.

И не узнает, даже если снова позвонит.

Потому что он не рассказывал о ней никому. Ее имя ни разу не слетело с его губ. Он не ответил на расспросы Дженни о трех днях, проведенных в хижине. Не замечал любопытных взглядов Мэйса.

Когда никто о ней не знает, можно притворяться, что она ничего не значит для него.

Но это не так.

Он может притворяться, что забыл ее. Но вряд ли сможет забыть.

Шейн закупил продуктов. Отнес их в грузовик. Затем вернулся и позвонил домой.

Чтобы просто поздороваться. Услышать голоса родных людей.

– Как дела? – спросил он у Дженни.

– Прекрасно. – Похоже, она удивилась, но его звонок не был ей неприятен. – А у тебя?

– Все хорошо, – ответил Шейн. Он шевельнул пальцем. – Правда хорошо. – Неужели его голос действительно кажется таким неискренним?

– Я рада. Где ты?

– Прескотт. Аризона.

– О. Это долгий путь, – с сомнением заметила Дженни. – Слишком долгий, – добавила она после секундной задержки.

– Слишком долгий для чего?

– Чтобы приехать на ужин.

– Ужин? Ты приглашаешь меня на ужин?

– Не я. А какая-то Роза.

– Роза? Э… это…

– Шейн! – По крайней мере, в ее голосе звучала искренняя радость. Значит, она не для того зовет его на ужин, чтобы сунуть ему под нос ордер на арест. По-видимому, это не ловушка, придуманная ее папашей, чтобы надеть на Шейна наручники.

Если честно, Шейн и не считал ее звонок западней. Просто это был еще один повод не звонить.

Он раз тридцать, наверное, обошел по кругу автостоянку у магазина после разговора с Дженни, пытаясь прийти к какому-нибудь решению.

– Я уже сказала ей, что ты далеко, – говорила Дженни. – И что я передам тебе ее приглашение, когда ты позвонишь. Но она знает, что надежды на это мало.

Короче, звонить не обязательно. Шейн может притвориться, что не получил сообщения, или услышал его слишком поздно. Так было бы разумнее. Спокойнее.

Но он – Шейн Николс. Когда спокойствие и разум что-то для него значили?

Он позвонил.

– Ага, э… привет. – Шейн прочистил внезапно пересохшее горло. – Дженни… гм… моя невестка… сказала, что ты позвонила и… – Вот черт, он весь вспотел, всего лишь разговаривая с ней по телефону.

Нет. Он вспотел, потому что это Аризона, и здесь жарко. Может, не настолько жарко, если честно, но…

– Она говорила, что не знает, где ты. Ты вернулся домой? – спросила Роза с надеждой.

– Еще нет. – Некоторое сомнение в ее голосе успокоило Шейна. Он представил себе ее взволнованное лицо, полный надежды взгляд ореховых глаз. Шейн прислонился к стене магазина, зажав телефонную трубку между плечом и ухом. – Я позвонил ей. Она передала мне твое сообщение. На ужин, что ли, зовешь? – Он пытался говорить небрежным тоном, но его голос звучал напряженно.

– Ну, да. Я… надеялась… что ты сможешь приехать. Но она сказала…

– В пятницу? – Дженни говорила о пятнице.

– Я знаю, что времени мало, но…

Для парня, который, назначая девушке свидание, никогда не заглядывал вперед дальше, чем на полчаса, это целая вечность. Он в Аризоне? Ну и что с того? Бывало, он гораздо большие расстояния проезжал за меньшее время, спеша на родео, ради заманчивой возможности получить копытом по башке.

– Я буду.

– Замечательно! – обрадовалась Роза. – В шесть часов. У моего отца.

– Что? – Шейн чуть не выронил трубку. Он выпрямился, сжав ее мертвой хваткой.

– Прости. Забыла сказать сразу. Это будет в доме моего отца. Потому что… он пригласил идеального мужчину. Помнишь? Я говорила тебе о его намерениях.

Казалось, она в отчаянии.

У Шейна волосы встали дыбом.

– Ты хочешь, чтобы я ужинал с тобой, твоим отцом и… его вариантом идеального мужчины? – Неудивительно, что его пот прошиб.

– Тебе ничего не придется делать, – сказала Роза. – Только… только приезжай. Он хочет, чтобы я пришла, приготовила ужин, улыбалась весь вечер и говорила умные вещи. Чтобы показала, какая хорошая из меня жена получится. А я не могу! – Ее последние слова прозвучали как крик о помощи.

– Господи.

Они молчали довольно долго, но все же Роза не позволила Шейну сорваться с крючка.

– Я знаю, что вы с отцом поцапались, – тихо добавила она. – Но ты ведь был еще ребенком, верно? Это было очень давно?

– Не сказать, чтоб очень, – буркнул Шейн.

– Он уже и не помнит.

– Прекрасно помнит.

– Его это не волнует.

– Волнует.

– Шейн! – воскликнула она, рассердившись. – Прошу тебя.

– Роза… нет. – У Шейна совершенно пересохло во рту от одной только мысли об этом. Этот человек сделал из него посмешище.

Затянувшееся молчание обошлось ему, наверное, в целый доллар.

Затем Роза сказала:

– Ты мне обязан.

– Что?

– Что слышал. Ты мне обязан. Я молчала, как рыба, о моем «похищении». Я…

– О командировке, – перебил ее Шейн.

– О похищении, – с выражением повторила Роза. – Я никому ничего не сказала. Хотя, поверь, могла бы сказать! Все вокруг, включая моего кота, хотели знать, где я провела эти выходные и с кем! А теперь меня считают какой-то загадочной женщиной, которая общается только с такими же загадочными мужчинами.

– И что в этом плохого?

– Никакая я не загадочная! Я просто лгунья. И раз уж мне пришлось лгать из-за тебя, ты мог бы сделать для меня хотя бы такую малость. Просто приди на ужин. И сделай вид, что я тебе нравлюсь.

Ты и вправду мне нравишься, – хотелось крикнуть Шейну.

– Почему я? – спросил он.

– Потому что только ты… ты… Ты – единственный, кому он поверит.

– Он меня пристрелит.

Роза вздохнула.

– Ты мне нужен, Шейн. Я думала, ты… Я думала, мы… – Она умолкла. Тишина в трубке снова начала затягиваться. Затем, – Не важно, – безжизненным голосом произнесла Роза. – Это не имеет значения.

Шейн знал, что это не так. Как только у него прошел первый испуг, он понял, что все это очень и очень важно.

Он не хотел притворяться ее парнем, чтобы выручить ее. Ему хотелось на самом деле стать ее парнем.

– Я приеду.

На следующий день Роза снова позвонила в дом старшего брата Шейна.

– Я передала ему твои слова, – сообщила его невестка. – Но он в Аризоне и…

– В Аризоне! – удивилась Роза. Она собиралась сказать, что Шейн может не приезжать, что она все обдумала и пришла к выводу, что не имеет права заставлять его. Она отчаянно хотела, чтобы он приехал, но по своей воле.