Секрет рисовальщика - Майзингер Рольф - Страница 49

— Минуточку, Лариса Сергеевна, — потер виски лейтенант Синицын. — Значит, девушка утверждала, что Панина душили?

Молодая женщина шмыгнула носом.

— Я сейчас, — быстро произнес Алексей и выскочил из палаты.

Появился он уже минуты через две и после этого недолго прохаживался по комнате, раз за разом повторяя слово «так». Потом уселся на стул и, вынув блокнот, стал что-то быстро писать. Все это время мы с Ларисой Сергеевной заинтересованно следили за его действиями. Когда была исписана уже вторая страничка, Алексей поднял на меня глаза и как что-то само собой разумеющееся сообщил:

— На шее Панина хорошо просматриваются следы от… пальцев рук.

Я не поверил своим ушам и удивленно поднял брови.

— Так-то, Вячеслав! Дело принимает серьезный оборот. И на основании этих новых фактов сразу попадает в совершенно другую категорию…

О том, что дело приняло серьезный оборот, я догадался и сам. Что же касалось какой-то там совершенно иной категории, то это выражение осталось для меня загадкой.

— Продолжайте, пожалуйста, Лариса Сергеевна, — обратился к лежащей на кровати Синицын.

Дослушивать глупости деревенской дурочки женщине не хотелось. К счастью, в приемной зазвонил телефон. Лариса Сергеевна, сославшись на неотложные дела, выпроводила Алену из кабинета. Таких суматошных дней у молодой секретарши еще не было. Едва она опускала трубку на аппарат, как телефон трезвонил снова. Будто заведенный. Звонили отовсюду: из Барнаула, Кулунды, из Славгорода, и даже из продовольственного магазина. Там работала Наталья — одноклассница Ларисы Сергеевны и ее лучшая подруга. Только к пяти часам звонки постепенно прекратились. К концу рабочего дня даже самые свежие сплетни и новости не могли заставить людей дольше положенного задержаться на работе. Лариса Сергеевна полистала настольный календарь и, убедившись, что на завтра не назначено никаких встреч и совещаний, со спокойной душой стала собираться домой. И только тут вспомнила, что цветы в соседнем кабинете остались не политыми. Однако заходить туда ей почему-то очень не хотелось. Несмотря на продолжительные расспросы по телефону о странном происшествии с ее новым начальником, которые так или иначе базировались на сведениях, распространяемых Аленой, Лариса Сергеевна даже и не думала во все это верить. Она так и отвечала всем любопытным, что, мол, ей ничегошеньки не известно. И что милиция никаких расследований еще не проводила. Кстати, то, что за весь день она не увидела ни одного представителя правопорядка, ей казалось удивительным. С другой стороны, именно это обстоятельство ее и успокаивало. Если уж милиция не занимается сим делом, значит, все куда как… проще. Может, во всем этом и вообще ничего нет. И, скорее всего, все то, что выдала ей по этому поводу уборщица, являлось не чем иным, как очередным всплеском ее больного воображения. Но все-таки заходить в соседнюю комнату ей очень не хотелось. Лариса Сергеевна тихонечко подошла к двери в кабинет и прислушалась. Тихо. Она взялась за ручку и резко распахнула дверь. В комнате ни малейшего движения. Набрав в пластиковую лейку воды из-под крана, женщина переступила порог. Прежде чем полить герань, Лариса Сергеевна подошла к столу и внимательно посмотрела на мраморный бюст. «Какие глупости! — подумала она, — Вот это вот…! Вот это вот маленькое…! У него и рук-то нет. Да я ни за что не поверю!» Она направила длиный носик лейки на бюст Ленина и сделала неловкий выпад, словно собиралась проткнуть его шпагой. Но лишь расплескала воду. С бюстом не произошло ровным счетом ничего. Бюст как бюст.

— Паф-паф! — «выстрелила» из импровизированного пистолета по вождю пролетариата молодая женщина.

Но тот даже не попытался уклониться. Лариса Сергеевна рассмеялась своим безобидным глупостям и шагнула к подоконнику. В это время сзади отчетливо раздался голос:

— Верни ухо, шалава!

Лейка стукнулась об пол, и по доскам наперегонки бросились ручейки воды. У Ларисы Сергеевны зазвенело в ушах, а сердце, казалось, перестало биться. Вдруг она почувствовала, как чья-то рука ухватила юбку, стараясь задрать ее. Сковавший молодую женщину ужас не давал ей пошевельнуться. А невидимый похабник произнес:

— А не то я тебя сейчас так отдеру!…

Что было дальше, Лариса Сергеевна не знала. До смерти напуганная происходящим с ней, женщина потеряла сознание. Обнаружила ее все та же Алена. Которая во второй раз за тот день вызвала милицию.

Из Славгорода мы с Синицыным выехали в тот же день. До места добрались под вечер и сразу отправились на поиски нужного нам здания. С окраин доносилось мычание деревенского стада. Мы уверенно двигались по главной улице, провожаемые пытливыми взглядами ожидающих прихода скотины сельчан. Искомое здание находилось в конце тенистой аллеи, вид которой в это время суток вызывал у меня беспокойство. Единственным цветным пятном на потемневших от времени бревнах оказался длинный лозунг, намалеванный каким-то заезжим халтурщиком на длинных узких щитах. Там стояло: «Решения ХХVI съезда — претворим в жизнь!» Дверь оказалась незапертой. Хотя ничего удивительного в этом не было. В трех окнах еще горел свет. Значит, кто-то сегодня еще продолжал претворять решения двадцать шестого съезда в жизнь. Мы прошли по узкому коридору в направлении, откуда доносились звуки печатной машинки. В небольшой приемной, с накинутым на плечи платком, за столом сидела молодая девушка. Она удивленно подняла на нас свои большие карие глаза и спросила:

— А вам, простите, кого?

— Синицын, — для начала представился лейтенант, заговорщицки подмигнув мне. — Нам бы осмотреть кабинет Панина Егора Степановича.

— А я такого не знаю, — простодушно ответила девушка.

— Это тот дядечка, который сейчас в славгородской больнице лежит, — пояснил Алексей, осматриваясь.

— Ах этот… приезжий, — встрепенулась она и тут же сообщила: — Тогда вам вот в ту дверь.

— Значит, это и есть рабочая комната Ларисы Сергеевны? — прошелся по приемной лейтенант.

— Да, — отозвалась девушка.

— А вы, извините, кто будете?

— Меня Зиной зовут. Я, пока Лариса Сергеевна отсутствует, ее работу делаю. Меня попросили…

— И давно вы здесь?

— Уже три дня.

— А скажите, Зинаида, — остановившись у двери в кабинет, вкрадчиво заговорил лейтенант Синицын, — за эти три дня вы здесь ничего необычного не заметили?

— Необычного? Как это?

— Может быть, звуки какие странные. Голоса.

— Да здесь все звуки странные, — махнула рукой девушка и при этом улыбнулась. — Здание-то ведь старое. И половицы поскрипывают, и на чердаке словно кто-то возится. Только такое в основном по вечерам слышно. А днем здесь народу много бегает.

— А из кабинета этого ничего не было слышно?

В карих глазках Зины промелькнула тревога.

— Вроде нет, — как-то неуверенно ответила она.

— Ну хорошо, и на том спасибо, — отворяя дверь в соседнюю комнату закончил свой «допрос» Алексей и кивнул мне.

Мы уже было переступили порог, как Зина спросила:

— А вы, наверное, те самые эксперты и есть?

— Эксперты? — вернулся в приемную Синицын.

— Алена что-то говорила о том, что это происшествие… ну, с приезжим, то есть, будут расследовать эксперты. А ей об этом дядя Миша сказал.

— В таком случае мы и есть те самые эксперты, — с улыбкой согласился лейтенант.

Алексей быстро нащупал выключатель и под потолком зажегся свет. Мне вдруг показалось, что я здесь уже однажды был. Объяснений тому, однако, не стоило далеко искать: я настолько внимательно слушал рассказ Ларисы Сергеевны, что многие детали описываемого ею интерьера прочно засели в моей памяти. А сейчас, видимо, всплывали в подсознании, усиливая остроту восприятия.

— Вот он, — быстро прошел к столу Алексей.

Мраморный бюст Ильича стоял там, где мы его и ожидали увидеть.

Мне же сразу бросилась в глаза какая-то неказистость в выполнении бюста. Работа фабричной безусловно не являлась. И в этом я не сомневался уже с первого взгляда на вещь. Конечно же, мастер пытался передать портрет вождя пролетариата как можно точнее. Однако это у него не везде получилось. Слишком вытянутое лицо, не совсем удачно проработанные губы и непропорционально маленькие ушные раковины, одна из которых сейчас еще и отсутствовала. Хотя кто его знает, может быть, именно это изображение Ленина и было самым приближенным к оригиналу…