Месть Акулы - Майоров Сергей - Страница 13

Её нынешний бой-френд Софрон выгодно отличался от других двадцатилетних юнцов, с которыми ей прежде приходилось делить постель или тусоваться на вечеринках. Хорош собой, прилично зарабатывает, не наркоман и не пьяница. По мнению подруг, за него следовало держаться во что бы то ни стало, закрывая глаза на вспышки ревности, которым он был временами подвержен, и определённое скупердяйство, но Лаки он успел надоесть. Не столь сильно, чтобы резко обрывать отношения, но вполне достаточно для того, чтобы обращать на него все меньше внимания, искать потихоньку замену и при случае устроить грандиозный скандал с предъявлением ультиматума, который заведомо не может быть выполнен. Лаки гордилась своим умением уходить от любовников. Такого, что позволяли себе «старики», просто перестававшие звонить или не приезжавшие, без объяснения причин, на свидания, Лаки не вытворяла. Зачем? Можно ведь действовать тоньше, получая дополнительное удовольствие от изощрённой интриги. Никто этому Лаки не обучал, но получалось у неё замечательно. На всех парней, с которыми Лаки расставалась, падало презрение общества, их отлучали от компании, могли поколотить, «поставить на деньги» за то, что грубо обращались с хорошей девчонкой. После каждого подобного случая поклонников у Лаки прибавлялось. Очень многие стремились помочь и утешить, так что ей оставалось лишь выбирать наиболее привлекательного и про себя смеяться над мужским самомнением. Каждый новый бой-френд был уверен, что не повторит судьбу предыдущего, каждый почитал себя за настоящего мачо — и не представлял, какое разочарование ждёт его в будущем. Связываться семейными узами со сверстниками Лаки не собиралась, так что воспринимала поклонников, как расходный материал, призванный поразвлечь, доставить удовольствие и обогатить опыт, не более того.

Лаки ещё покрутилась перед зеркалом, подтянула штанишки, поправила ворот блузки. Если подходить со строгими мерками, то груди, конечно, недоставало объёма, в то время как попе перепало с избытком. Ну и что с того? Какой себя видишь сама, как представляешь — так будут видеть и другие. Вон у Снежаны фигура близка к идеалу, а много с этого толку? До сих пор ревёт по своему ненаглядному, который бросил её полгода назад, и не может закрутить новый роман. Не потому, что любит изменника или боится продешевить, а потому, что выбирать попросту не из кого…

Легка на помине, Снежана вырулила из комнаты, зацепившись плечом за косяк, направилась в ванную. Когда уже взялась за ручку двери, остановилась и пригласила подругу:

— Пойдёшь со мной?

— Ты же знаешь, я не мешаю «снежок» с алкоголем.

— Ну и дура!

Снежана была изрядна пьяна, как и все собравшиеся в этой квартире, и шла «добавиться» кокаином. Ещё совсем недавно наркотики её не волновали, теперь же цены на «коку», каналы приобретения и транспортировки, честные поставщики и кидалы, менты и адвокаты занимали важнейшее место в жизни блондинки с параметрами 90-60-90. Слава Богу, пагубное пристрастие на внешности пока не отразилось, но биографию успело испортить. Месяца не прошло с тех пор, как Снежану замели с «порошком», и теперь она ходила под подпиской о невыезде, строя планы мести барыге, который её подставил под задержание.

Снежана заперлась в ванной, а Лаки, ещё раз поправив одежду так, чтобы полоска животика и пупок со вставленным в него колечком были обнажены ровно настолько, насколько она считала необходимым, отвернулась от зеркала и вознамерилась отправиться в гостиную, когда дорогу ей перегородил Никита, шагнувший в коридор из кухни:

— Ты не меня потеряла?

Как и Софрон, Никита был красив, только относился к другому типу мужчин. Если первый всего добивался самостоятельно, то второй прожигал жизнь за родительский счёт. Ни учиться, ни работать он не хотел, называл себя профессиональным лентяем, был завсегдатаем дискотек и бильярдных, имел массу знакомых и собирал коллекцию лифчиков девушек, с которыми удалось переспать. Говорили, что в этом деле он большой дока, и намётанный глаз Лаки, умевшей определять мужской потенциал по экстерьеру самца, свидетельствовал в пользу подобного утверждения. Жаль, что Никиту именно Софрон привёл в компанию уже после того, как Лаки стала его девушкой. Доведись встретиться раньше — и она не преминула бы получить удовольствие от такой встречи. Впрочем, кто сказал, что сейчас это поздно? На роль бой-френда Ник не потянет, но для одноразового применения может сгодиться…

Никита был пьян, иначе не попытался бы обнять Лаки. Такого натиска она предвидеть не могла. Хотя он ведь неоднократно посмеивался: «Жена моего друга для меня не женщина. Но если она хорошенькая — он мне не друг!»

Целовался он так, что Лаки стало жарко, а пол ушёл из-под ног.

— Не надо, Софрон может заметить, — прошептала она, впиваясь в Никиту губами и обхватывая его шею.

Его руки прошлись по её бёдрам, поднялись к груди. Лаки тихо застонала, Никита запустил пальцы под блузку, оторвавшись на секунду от девушки, хрипло сказал:

— Е…л я в ж… твоего Софрона.

Сказал и усилил напор, придавливая Лаки к стенке.

Она случайно коснулась головой выключателя, в коридоре вспыхнул свет и стал виден Софрон, стоящий в трёх метрах от них, со скрещёнными на груди руками; как он вышел из комнаты и смог бесшумно приблизиться, девушка не поняла.

— Ой! — Она оттолкнула Никиту.

Оказалось, что блузка расстёгнута, а бюстгальтер сполз с груди. Лаки прикрылась локтями, чувствуя себя настолько растерянной, что не могла найти слов и только улыбалась. Не от веселья, а исключительно в силу привычки.

Никита продолжал стоять рядом, вполоборота, будто намеревался при обострении ситуации воспользоваться девушкой, как щитом.

— Мы пошутили, — наконец выдавил он, неуверенно улыбаясь.

— Я понял, — Софрон наклонил голову, и стало понятно, что драки не избежать. Лицо его было спокойно, но внутри, Лаки знала, Софрон бушевал. Она уже видела его в таком состоянии, тоже на вечеринке, когда один гость, нализавшись, стал приставать к чужим женщинам.

— Мальчики… — сказала она, лихорадочно подыскивая слова, способные разрядить ситуацию. — Мальчишки, вы что?

Софрон дёрнул головой, словно уклоняясь от назойливой мухи, и стал приближаться. На лице Ника застыла улыбка. Всем было ясно, что в драке ему не устоять. Будучи, как и Софрон, высокого роста, крепостью телосложения Никита не отличался, навыков борьбы не имел, был изнежен и трусоват.

— Куда, ты говоришь, меня имел? — спросил Софрон.

— Мальчики, вы что?

— Заткнись, шалава.

Снежана с грохотом распахнула дверь ванной и почти вывалилась в коридор. Устояла, вцепившись в притолоку. Кокаин мешал соображать, Снежана смотрела на мужчин и недоумевала, почему один стоит набычившись, а второй, вжав голову в плечи, пятится к кухне. Потом врубилась:

— Кавалеры не могут поделить дам?

Казалось, ей хотелось продолжить: «Какие проблемы? Вот она я, берите!» — но первый же удар Софрона оборвал все попытки решить дело миром.

Ни одна из девушек не успела вмешаться, чтобы остановить драчунов. На всё ушло не больше нескольких секунд. У Никиты из носа брызнула кровь, он приложился затылком об стену и тут же получил каблуком в пах. Лаки показалось, что ботинок Софрона деформировал промежность Ника с таким чавкающим, раздирающим душу звуком, что ни о каких детородных функциях важного органа и речи в дальнейшем не сможет вестись.

— Давно мне это сделать хотелось! — сцепленными в «замок» руками Софрон долбанул согнувшегося противника по позвоночнику, чуть выждал и ударом колена в лицо заставил распрямиться. Снова отбросил на стену и тут же подсечкой уронил на пол.

Снежана взвизгнула и заперлась в ванной.

Ник был уже без сознания, но Софрон продолжал избиение. Как заведённый, молотил ногами неподвижное тело, и при каждом ударе в лицо, черты которого были уже сглажены и залиты кровью, Никита бился затылком об стену.

— Ты же убьёшь его, придурок! — Лаки бросилась на выручку к несостоявшемуся любовнику.