Группа риска - Майоров Сергей - Страница 27

Савельев посмотрел на Баранова и понял, что попал в цель. Его догадки оказались правильными.

— Скажу вам еще одну маленькую приятную вещь. По сто восьмидесятой статье никто вас привлекать, конечно, не будет. Статья-то хоть и слабенькая, но прокурорская, а у нас сейчас бардак, в прокуратуре следователей не хватает, да и те, что есть, — делами об убийствах и изнасилованиях завалены и не будут такой мелочью, как ваше вранье, заниматься… Но я надеюсь, что отнюдь не это заставит дать вас правдивые показания, а недремлющее чувство гражданского долга, которое у вас, как у журналиста, должно быть особенно широко развито.

— Мне нечего вам больше сказать, — пробормотал обескураженный Баранов.

— Есть, и очень много, — ласково возразил Гена. — И не заставляйте меня прибегать к таким крайним мерам, как отключать вам искусственное дыхание или ломать шею через спинку кровати.

— Какое искусственное дыхание? У меня его и нету…

— Значит, мне сначала придется его подключить.

На полдороге от больницы к отделению Савельев вспомнил, что Олег Рубцов, охранник дискотеки, так и не позвонил ни ему, ни его коллегам, и изменил маршрут.

На счастье, мать Олега была дома. Узнав Гену, она опять пропустила его на кухню, оставив собаку в коридоре.

— А что, он вам так и не позвонил? — удивилась она. — Не знаю… Я ему записку оставляла.

— Так вы его не видели, что ли?

— Я вчера в гости уходила, пришла поздно. Его дома не было, но мне показалось, что он заходил в мое отсутствие. Да, точно заходил, записки-то нет!

— А когда вы ушли и во сколько пришли?

— Во сколько? Сейчас скажу… Да успокойся ты, Рекс! Извините. Ушла я, примерно, в три, а пришла… Пришла, наверное, тоже в три. Ночи, естественно.

— Если я правильно вас понял, то ни до, ни после гостей вы Олега не видели? Но записку он забрал. А где он может быть? Он что, часто так из дома уходит?

— Ну, не часто, конечно, но он ведь уже взрослый… Замолчи, Рекс! Нет, он не часто так уходит и всегда раньше звонил. Может, он вам звонил, но вас на месте не было?

— Может быть. А с кем он общается? Вы говорили, он на день рождения собирался, так, может, там и застрял?

— Может, и так. У него друзей много. Коля Ефремов, Марат Бараев, Витя Ушаков. Девушки, конечно, знакомые есть, но я их плохо знаю, в основном, по именам: Ирина, Алиса, Верочка — очень хорошая девочка, и родители у нее хорошие. Только я не понимаю, вы говорили, что там ничего серьезного, а теперь вдруг такой интерес. Что все-таки случилось?

— Простая формальность. Я ведь разговариваю со всеми, кто там был, не только с Олегом. И меня сроки поджимают, я в три дня должен решить, возбуждать дело или нет, а ситуация неясная. Вдруг Олег все-таки видел или знает что-то важное? Сами понимаете, никогда ведь заранее нельзя угадать.

— А-а, ну тогда понятно. Не знаю, чем еще помочь-то вам. Когда появится, я скажу, чтобы он сразу с вами связался.

— Будьте так любезны.

— Скажите, а вот эти, из другого отделения, они опять придут?

— Что? — уже подошедший к входной двери Гена резко остановился и развернулся, собака ткнулась ему в ладонь теплым влажным носом. — Из какого отделения?

— Ну, вчера еще один приходил. Сразу после вас. Тоже Олега спрашивал.

— Вы у него документы видели?

— Да, он показал свое удостоверение.

— И что там было написано?

— Я не помню уже… Но удостоверение было милицейское, это точно!

Видя недоумение Савельева, женщина забеспокоилась.

— Что-то не так? Не надо было его пускать? Но вы же ничего не сказали, когда уходили!

— Вы не запомнили ни фамилии, ни должности? А как он выглядел?

— Высокий, намного выше вас. Очень такой здоровый, стриженый почти наголо. Лицо интересное… Одет в спортивный костюм, черный с белым, и кроссовки.

Савельев вспомнил о трупе Тюленева, найденном вчера вечером в сквере недалеко от дома Олега. Приметы совпадали, и дежурный на разводе говорил, что при нем нашли милицейское удостоверение. Черт!

— Вы пока уходить никуда не собираетесь? Маленькая просьба: побудьте дома еще немного, я кое-что уточню и, возможно, еще к вам вернусь.

Савельев выскочил на улицу, осмотрелся и влетел в продуктовый магазин в соседнем доме.

— Девушка, здравствуйте, милиция! Телефон очень нужен.

Через несколько минут подъехали два опера из «убойной» группы РУВД с фотографией покойного Тюленева, сделанной, правда, еще в те времена, когда он был живым. Ничего не понимающая мама Олега уверенно опознала его как человека, приходившего в ее квартиру и назвавшегося сотрудником милиции.

— Тихий, в принципе, неплохим человеком был, — говорил один из «убойщиков» на обратном пути в машине. — Больше всего в жизни он ненавидел трусы за полторы тысячи.

— Чего? — Савельев удивленно посмотрел на своих коллег.

— Это у него такая шутка любимая была. А Тихий — это «погоняло» его. Он из «центровой» группировки был. Бывший чемпион области по самбо в тяжелом весе, неоднократный призер соревнований по кик-боксу. Даже, вроде бы, и убить никого не успел. Два месяца назад женился, жена беременная, только-только восемнадцать ей стукнуло. Неужели его действительно Рубцов завалил? За что?

— Для тренировки, — предположил второй «убойщик». — Чтоб форму спортивную не терять. Интересно другое. Недалеко от трупа Тихого нашли две гильзы от девятимиллиметровых патронов к пистолету иностранного производства. А за полтора часа до обнаружения трупа доблестный наряд 14-го отделения по заявке неких граждан задержал некоего Николая Храмцова, охранника ЧОП «Оцепление». Была телефонная заявка, анонимная, естественно, что Храмцов и еще двое сидят в его машине, недалеко от дома Олега, и вовсю размахивают оружием. Когда постовые приехали, в машине был всего один, этот самый Храмцов. И пистолет у него при себе был, «кольт гавернмент модел», как раз девятимиллиметровый. Я, правда, сомневаюсь, что он им размахивал, но все может быть. Храмцов числится в этом ЧОПе контролером постов, то есть, по идее, свободно может оказаться со стволом в любом конце города, и никак ты к нему не придерешься. Работа у него такая. Вообще, это «Оцепление» — интересная контора. Зарегистрированы они где-то в Петровске, но центральный офис у них на Ореховом острове, целый особняк снимают. Состоит фирма как бы из двух частей. Одна — действительно что-то оцепляет, то есть охраняет. Объектов у них много — банки, склады, офисы, сопровождение грузов, личная охрана. Между прочим, ребятки, которые Крутого охраняют, тоже в «Оцеплении» числятся. Он их сам туда устроил. Вторая половина ничего не охраняет, но пользуется всеми благами, положенными охранникам и детективам. После окончания работы они должны оружие сдавать, но кто контролирует, когда они начинают и когда заканчивают? А сидя на такой должности, как «контролер постов» или «советник по безопасности», можно круглые сутки мотаться по городу с пистолетом, и всегда сможешь объяснить, кого ты проверял и кому чего советовал. «Оцепление» полгода назад закупило два десятка таких «кольтов» и полсотни «беретт», так все по «советникам» и «контролерам» разошлись. Мы нашли трех баб, которые видели, что в «тойоте», кроме Храмцова, сидели еще двое, и один из них — наш Тихий.

— Выходит, что они Рубцова пасли?

— Может быть, и так. Видимо, все-таки дождались его. Тихий и третий пошли с ним беседовать, а Храмцов по какой-то причине остался в машине.

— И, видимо, «пушка» была не только у Храмцова, но и у третьего, — предположил Савельев. — И тоже «кольт». Он и стрелял из него в Рубцова?

— Вполне вероятно. Только слишком уж легко все получается. Тихого застрелили из «ТТ», один выстрел, в упор, точно в лоб.

— А где Храмцов сейчас? — спросил Гена.

— Бог его знает, где. Может, там же, где и Тихий. Из отделения его отпустили через полчаса. По месту прописки он уже сто лет не живет. «Тойота» зарегистрирована на каком-то ИЧП, которое уже полгода как тихо развалилось. Будем искать. Плохо, если бандюки Рубцова раньше нас отыщут. «Глухарь» так и останется.