Хроники Бастарда: Ив - Эльденберт Марина - Страница 4

Поспешив после встречи домой, она уже сомневалась, правильно ли поступила. Риган Хэйс-Эванс казался интересным собеседником, и ему удавалось ее рассмешить. Но все же не воспринял ли он приглашение Ив превратно, как намек на желание сблизиться? Мысль об этом невольно заставила ее покраснеть.

Сообщив Жюли, что у них к ужину будут гости, Ив, сдерживая радостное возбуждение от того, что не придется проводить вечер в одиночестве, поднялась наверх. Лишь услышала вдогонку:

– Наконец-то! Слава тебе Господи!

Жюли работала у них еще при жизни матери. Ив плохо помнила те времена, потому что была совсем маленькой, но годы, проведенные в их доме, доброе сердце и любезное отношение со временем позволили Жюли стать членом семьи. Они с ней часто спорили о том, что в родном городе Ив превратилась в затворницу. Жюли убеждала Ив бросить свои приключения и задуматься о семье, детях. «То, что хорошо для мужчины, негоже для мадмуазель», – говорила она. Ив отвечала, что не создана быть бесправным дополнением к супругу, да у нее и не получится сидеть на одном месте, это же так скучно!

Чтобы найти себе мужа, необходимо было уехать в Париж и посещать светские рауты, при воспоминаниях о которых ей хотелось отправиться куда подальше, к примеру, в Австралию. Подальше от скучных бесед и узколобых людей. В конце концов, в их времена женщины могли и вовсе обойтись без мужей, а наследства, оставленного отцом, ей с лихвой хватит на то, чтобы обеспечить Жюли и себе безбедную старость.

Вот если бы она встретила человека, который бы позволил ей заниматься археологией, родственную душу, с кем могла бы разделить радость своих открытий и путешествия.

В свои двадцать два Ив уже не считалась девицей на выданье, скорее старой девой. К счастью, в последние десятилетия мир стремительно менялся, и ей уже не грозило это почетное звание в глазах общества, разве что за глаза.

Она отказалась от поклонников и встреч, все больше погружаясь в исследования, начатые ее отцом. В экспедициях она встречала множество мужчин со схожими интересами, но все они либо оставляли дома жен, либо интересовались исключительно археологией. Любое внимание к ней Ив пресекала сразу же и знакомые-археологи со временем привыкли воспринимать ее как коллегу.

Ив прошла в будуар, который служил кабинетом, а нередко и спальней. В небольшой комнате помещались три стола, кушетка и напольные часы. Все поверхности, включая широкий подоконник, были завалены книгами, эскизами и письмами, что создавало ощущение немыслимого беспорядка.

По словам Жюли, комната напоминала свалку. Чтобы что-то обнаружить, необходимо было его откопать в недрах завалов. Иногда ей приходилось работать прямо на полу. Бессчетное множество раз Ив старалась прибраться и упорядочить свои архивы, но через неделю пребывания дома комната волшебным образом приобретала прежний вид.

Она могла использовать кабинет отца, но его комнаты являлись неприкосновенными. Ив могла разве что прийти «в гости» и почитать книгу в уютном кресле. Мысль о том, чтобы осквернить хламом его комнаты, казалась чудовищной.

Перепрыгивая через карты, Ив поправила стопку книг, которые едва не повалились, и прошла в спальню. Комната в зеленых тонах была менее обжитой, чем соседняя. Здесь стояли трюмо, большой комод и деревянная ширма. На узкой кровати Ив ночевала, когда не уставала слишком сильно и не засыпала в обнимку с фолиантами.

Переодевшись в домашнее платье, она вернулась к работе, но не могла выкинуть из головы Ригана Эванса. В первую встречу он сказал, что его привлекла ее внешность. И кто тянул ее за язык пригласить его к себе? Ив привыкла к команде археологов, которую возглавлял ее опекун и лучший друг отца. Все мужчины относились к ней с уважением. С другими она практически не общалась, и на то были свои причины. Невеселые воспоминания нахлынули на Ив.

Она путешествовала с Тома Дюпоном с восемнадцати лет. Опекун поддерживал в Ив жажду приключений. Она заменила ему дочь, но даже он не смог уберечь ее от сердечных ран.

Юная и романтичная Ив, как и все девушки ее возраста мечтала о любви. Британец Джордж Уилсон прекрасно подошел на роль принца. Кареглазый шатен с обаятельной улыбкой, настоящий джентльмен. Он путешествовал вместе с ними и ухаживал за подопечной Дюпона. Тогда Ив казалось, будто она центр его Вселенной. Он соблазнял Ив не спеша, тонко и расчетливо.

Все рухнуло в ту ночь, когда она сама пришла к нему. Ив так нервничала, что все делала неправильно. Галантный и нежный Джордж превратился в самца, которого заботило только собственное удовольствие. Боль, торопливые движения и неправильность происходящего – все, что запомнила Ив о сексе.

Его не удовлетворил один раз, и все повторилось снова. Не о таком она мечтала. Когда Джордж заснул, Ив лежала в постели гостиничного номера и смотрела в потолок, чувствуя, как по щекам бегут слезы. Думала, что так быть не должно, и что ей не стоит выходить замуж – она просто не выдержит секс каждую ночь.

Она любила Джорджа, но то, что произошло между ними, скорее напоминало кошмар, чем удовольствие. Не изменила ее впечатлений и следующая ночь, и третья. Ив просила его быть осторожнее, но Джордж отмахивался и говорил, что у женщин так всегда, надо перестать капризничать и научиться получать удовольствие.

После такого заявления она несколько дней избегала Джорджа, хотя тот не прочь был продолжать, а потом все решилось само собой. В их лагерь приехала Маргарет Уилсон, жена Джорджа, безумно по нему скучавшая.

Про Ив она могла узнать разве что от супруга, потому что больше об их тайных встречах никто не знал. Англичанка прилюдно назвала ее потаскухой и влепила пощечину.

Благо, Тома оказался рядом и встал на ее защиту. Он выставил Джорджа из команды и велел никогда больше не появляться в поле его зрения, а Ив, после ночей проведенных в слезах, решила больше не связываться с мужчинами. Она перестала мечтать о любви и окунулась в другую страсть – поиски древностей и приключения.

Ив не знала, почему Риган всколыхнул воспоминания о Джордже. Внешнего сходства не было. Уилсон уступал ему в росте и красоте. Темные волосы и светло-серые глаза делали внешность Эванса экзотичной.

Может она вернулась к прошлому, потому что Джордж тоже был англичанином? Но в Ригане не было и сотой доли чопорности и нарочитой манерности, так свойственной британцам, и которая некогда так нравилась ей в Уилсоне.

Ив откинулась на спинку стула, решительно оттолкнув от себя письмо одного из помощников Томы. Глупо приглашать к себе малознакомых людей. Она даже не спросила, что он делает в Женвилье. С чего она взяла, будто он вознамерился ее совратить и почему постоянно об этом думает? Ив снова покраснела и решила, что на ужине сразу установит границы в их отношениях. Она готова составить ему компанию, но не больше.

Углубившись в работу, она чуть не забыла переодеться к приходу гостя. Такое частенько случалось, когда приезжал Тома, и опекун всегда шутил, что Ив относится к племени женщин по какой-то странной случайности.

К одиночеству привыкаешь, и она частенько ела за работой, хотя Жюли такое не нравилось. Для старушки ужин становился ежедневным праздничным ритуалом, поэтому сегодня экономка сияла. Ив удивилась, узнав, насколько Жюли рада появлению гостя.

Девушка облачилась в новый наряд, купленный в Париже. Нижнее платье было изумрудным с глубоким треугольным вырезом. А верхнее – прозрачным черно-серебристым, подчеркивающим талию темным поясом. Платье больше подходило для светского ужина, но было единственной достойной обновкой за последнее время. Покрутившись перед зеркалом, Ив спустилась в гостиную, где уже ждал Риган. Он поднялся и шагнул к ней, легко коснулся губами ее пальцев.

– Вы обворожительны, Ив.

Комплимент смутил, как и откровенный взгляд, которым он окинул фигуру. А улыбка заставила сердце биться быстрее, но это не шло ни в какое сравнение с прикосновением.

– Вы тоже, – честно призналась она.