Призрак Белой Дамы - Майклз Барбара - Страница 53

Не глядя на меня, он с неодобрением осмотрел комнату. Следовало признать, что она была не в идеальном порядке.

— Позовите вашу служанку, — распорядился он и, когда Бетти явилась на зов, приказал ей собрать мои вещи и прибрать комнату.

— Мне разжечь огонь, милорд? — спросила она со смирением, которое она никогда не выказывала в обращении со мной.

— Конечно. В комнате ужасный холод.

— Когда мы едем? — спросила я.

— Сегодня днем, я полагаю, или завтра рано утром. Мне надо решить кое-какие деловые вопросы до моего отъезда.

Он вел себя очень странно, и, если бы я не знала его получше, я бы решила, что он чем-то обеспокоен. Несмотря на внешнее дружелюбие, почти светский тон, он все еще избегал моего взгляда.

Вдруг он преувеличенно сильно поежился от холода.

— Вам не следует сидеть в таком холоде, — сказал он, нагибаясь к низкому столику и разглядывая темное пятно на его поверхности. — Не спуститься ли вам в гостиную, пока комната не прогреется? Сегодня мы обедаем рано. Кушанья приготовлены не так, как у миссис Эндрюс, но, я надеюсь, это временное неудобство.

— Очень хорошо! — сказала я, еще более удивляясь. Он явно был не в своей тарелке. Быть может, таким образом он хотел выразить мне сожаление и извинения за свое поведение. Я не ожидала официального извинения, тем более в присутствии Бетти.

Он проводил меня в гостиную, не говоря более ни слова. Молчание становилось неприличным, и я спросила его о Флитвудах.

— О да. Они уехали рано утром. Дороги ужасные, но Джек ничего не хотел слышать, решившись ехать. Даже поломка нанятого экипажа из Рипона не заставила его отказаться от поездки. Поэтому я предоставил им свою коляску.

— Так вот почему вы вернулись верхом. Но как же мы поедем без коляски и кучера?

Этот пустой вопрос я задала из вежливости, чтобы показать свой интерес к разговору.

— Почему вы всегда оспариваете мои действия? — серьезно осведомился Клэр.

— Я не имела в виду…

— Да, да, хорошо. Я, я… погорячился. Коляска вернется к нашему отъезду.

— Тогда вы не собираетесь отправиться сегодня? От Рипона до нас…

Клэр отбросил газету, которую он просматривал.

— Черт побери, эти непрерывные вопросы!

— Извините.

— Я знаю, что делаю, — добавил он более мягко. — Постарайтесь на меня положиться.

— Да, да. Извините.

Появилась служанка, известившая о подаче обеда. Клэр снова погрузился в молчание, и я не решилась более его прерывать; мои предыдущие попытки оказались на редкость неудачными. Он сел за стол с газетой, что было невежливо с его стороны и совсем на него не похоже, и не расставался с ней до конца обеда. Обед оказался, как и предполагал Клэр, удивительно мерзким. Без надзора миссис Эндрюс повар не удосужился приготовить что-нибудь путное. Тем не менее Клэр, чрезвычайно привередливый в еде, жевал не прожаренное мясо и пережаренный картофель без малейшего возмущения.

После обеда я поднялась к себе. В камине ярко горел огонь, было тепло и уютно. Бетти прибрала одежду и прочие принадлежности, а посреди комнаты на ковре стоял мой чемодан, обвязанный шнуром. Я прилегла немного отдохнуть: после стольких нелегких ночей это было очень кстати.

Когда я проснулась, уже темнело. Во сне мне виделись отъезды и дороги, и, проснувшись, я все еще продолжала слышать шум колес и удивлялась явственности своего сновидения. И тут я осознала, что слышу подлинный стук колес. Если коляска действительно вернулась, Клэр, возможно, захочет, несмотря на поздноту, немедленно отправиться в путь.

Я подошла к окну и выглянула наружу. Коляски нигде не было видно, но вид за окном еще более убедил меня в непривлекательности ночного путешествия. Шел снег пушистыми, медленными, ленивыми хлопьями, но небо не предвещало ничего хорошего. Ветер, прорвавшийся сквозь щели окна, обжигал кожу.

Я позвонила Бетти и в ожидании ее прихода накинула на себя шаль. Бетти не торопилась, и я снова позвонила.

Мое раздражение с каждой минутой ожидания все более возрастало. Поведение девушки становилось невыносимым. Я резко дернула за шнурок звонка — он остался в моей руке.

Я тупо уставилась на парчовую полоску. В тот день всякое происшествие казалось зловещим, но этот случай был особенно пугающим: он свидетельствовал о моей изоляции. Зажав в руке шнур от звонка, я подбежала к двери и распахнула ее. Вид пустынного коридора успокоил меня, но чуть позже я осознала, что дом неестественно тих. Я прошла холл и, подойдя к лестнице, взглянула вниз.

Первым, кто попался мне на глаза, был Клэр. Он не заметил меня вначале. Очевидно, он только что вошел в дом. Его лицо пылало, как от мороза, он тяжело дышал и непрерывно потирал руки. От моего неосторожного движения скрипнула половица, и Клэр, встрепенувшись, взглянул вверх.

Не знаю, что он увидел. Быть может, я сама с бледным лицом, темными распущенными волосами, в сером халате, сливающемся с полумраком дома, выглядела призрачным существом. Может быть, он почувствовал или ему привиделось нечто другое. Во всяком случае, эффект был потрясающим. Смертельно бледный, он, пошатываясь, отступил.

Я судорожно обернулась, но сзади меня был только полумрак коридора и колеблющиеся в свете ламп тени. Я бросилась к Клэру:

— Где слуги? Я звонила Бетти…

Я протянула ему обрывок шнура от звонка. Клэр уже пришел в себя, к нему вернулись его обычные манеры, но он по-прежнему не поднимал на меня глаз.

Он взял шнурок и взглянул на него.

— Протерся, — ответил он, бросая обрывок на стол. — Эти бездельники слуги должны были заметить и заменить его.

— Но куда они подевались? — спросила я, заглядывая в открытую дверь гостиной. Комнаты были ярко освещены и прибраны, напоминая сцену после ухода актеров.

— Я отослал их.

— Что?

— Заходите и присядьте у огня. Вы спали, и мне не хотелось вас будить. Я считал, вам известно, что мы едем сегодня. Я обычно оставляю при отъезде самых необходимых слуг, не вижу смысла платить за никому не нужные услуги. Миссис Уильямс у себя над конюшней, а все слуги, обслуживающие дом, отпущены.

Ничего не понимая, я последовала за ним в гостиную и молча наблюдала, как он подошел к буфету и налил себе немного вина.

— Значит, коляска вернулась? — Я попыталась разобраться в ворохе загадок, обрушившихся на меня.

— Что? Коляска… Да, да, она здесь. Только… я выходил из дому, и мне совсем не нравится погода. Может быть, лучше подождать с отъездом до утра? Вы не согласны? Вы считаете целесообразным отважиться на поездку? У вас не будет неудобств, миссис Уильямс поможет вам вечером, если вам потребуется горничная, а я послежу за огнем. Это будет что-то вроде приключения.

Он подошел ко мне, держа в руках бокалы с вином, и протянул мне один из них. Я взглянула на него в изумлении. Он отвел глаза, и на его губах появилась очень странная улыбка.

Я взяла бокал. Он быстро выпил свой и вернулся к буфету.

— Выпейте, — сказал он, не оглядываясь, — вино согреет вас.

Я сделала глоток. С меня было достаточно.

Времени у меня не было, рядом не нашлось горшка с цветами, чтобы вылить нежелательное спиртное, во всяком случае поблизости. Я подняла подушку на софе, где сидела, и вылила жидкость в щель между подушкой и валиком. Когда Клэр обернулся, я держала в руке пустой бокал.

Мысли мои путались. Я была далеко не уверена, что в бокале было что-то, кроме плода моего разыгравшегося воображения; моя выходка была всего лишь предосторожностью, не причинившей никому вреда, кроме как софе, но могла и оказать большую пользу. Предположим, что в вино было что-то добавлено. Тогда как оно могло на меня воздействовать? Мышьяк, если мне не изменяла память, вызывал мучительные страдания и боли в желудке.

Вот-вот мои страхи были готовы перейти в истерику, на мгновение мне захотелось упасть на пол и умереть в театральных корчах. Наблюдая за Клэром, пившим вино с видом путешественника, истомившегося от многодневной жажды в пустыне, я решила сдержаться от проявления чувств. Вряд ли мне повредит, если я прикинусь засыпающей на ходу. Настойка опия обладает точно таким воздействием, и я знала, что у Клэра есть это средство.