Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Спящая красавица - Майкл Джудит - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

– Почему? – девочка села, опираясь на пятки, подальше от него.

В кустах за спиной Винса шевелилось какое-то животное, наблюдая за ним. Раздражение росло. Он терпеть не мог быть обманутым в своих ожиданиях.

– Я сказал тебе: мне понравилось, какой ты была сегодня вечером, этот огонь в тебе. Когда я вижу что-нибудь необычное, я хочу больше знать об этом.

– Раньше вы никогда ничего не хотели знать обо мне.

– А теперь хочу. Анна, это смешно. Почему бы нам не стать друзьями?

– Вы мой дядя, – сказала девочка. Он поднял брови.

– Какое это может иметь отношение к нашей дружбе?

– Я не знаю, – сказала она смущенно. – Это как...Я не знаю.

Винс улыбнулся.

– Не о чем беспокоиться, обещаю тебе. Но если что-то, если я допустил какой-то промах, почему бы тебе не сказать, что тебя беспокоит? Не надо скрывать. Я уверен, что могу уладить это.

Анна вскочила на ноги и стояла теперь возле пруда, глядя на темную поверхность.

– Мы родственники, – сказала она. Мужчина кивнул.

– А родственники должны быть даже ближе, чем друзья. Или ты так не считаешь?

Мельтешащие насекомые задевали водную гладь, по которой шла легкая зыбь. Девочка пристально смотрела на пруд.

– Думаю, что да.

– Ну, я это знаю, – голос Винса был теплым. – Они должны стараться сделать друг друга счастливыми. Разве ты не счастлива от того, что я здесь? Ведь лучше говорить с кем-то настоящим, а не с воображаемым другом? Ну же, Анна, правда, так лучше?

Она медленно кивнула. Так было лучше. Приятно слышать на этой поляне два голоса, а не один, когда разговариваешь сама с собой. Даже твое собственное, особое место становится одиноким через некоторое время. Она не знала, почему так смущается, но знала, что в этом разговоре было что-то нехорошее, в любом случае, Винс дал ей понять, что если она чувствовала себя неудобно, то только по своей вине, так как вела себя глупо, говорила ненужные вещи и упускала приятное время.

Девочка взглянула на дядю. Он улыбался и казался таким симпатичным и честным, что Анне захотелось плакать, потому что девочка ничего не понимала. Винс вытянул ноги, скрестив их в щиколотках.

– Ты сказала, тебе хотелось бы научиться чему-нибудь. Чему?

Она закусила ноготь. Он действительно беспокоился о ней, интересовался ею. О чем же было беспокоиться?

«Не то чтобы она беспокоилась, – сказала девочка сама себе. – Просто не могла понять, что на самом деле происходит, поэтому чувствовала себя неловко».

Переступая с ноги на ногу Анна медленно выговорила:

– Я хочу изучать вещи сложные и трудные, то, что требует большого труда.

– Почему? – Винс удивился.

– Потому что тогда у меня не было бы времени, чтобы думать о чем-то еще... – она посмотрела мимо него на лес – Не будет иметь значения, где я живу или как себя чувствую, есть у меня друзья или нет; это не будет волновать меня, потому что я буду слишком занята. А когда научусь всему и кем-то стану, люди меня поздравят и скажут, какая я замечательная, и я не буду больше сердиться на них.

– Сердиться на них, – повторил за нею Винс. – Почему же ты сердишься на людей?

Она пожала плечами.

– Анна, – мягко произнес он. – Скажи мне, скажи, почему ты несчастна.

– Я счастлива, – с вызовом ответила девочка.

– Нет, ты несчастна. Расскажи мне об этом. Мы друзья, Анна; расскажи мне об этом.

Она снова пожала плечами и принялась кусать другой ноготь.

– Просто мне многие не нравятся, вот я и сержусь на них. Я не хочу входить в эти глупые группировки, где все кричат и рассказывают всякие шутки о мальчиках... все это так глупо. Кто же захочет иметь отношение ко всему этому?»

– И ты думаешь, все будет иначе, если научиться трудным, сложным вещам?

– Конечно. Потому что я стану важной и найду других важных людей, и мы будем друзьями, потому что... потому что им будет хорошо со мной.

Винс поднялся и подошел к девочке. Он легонько провел пальцем по ее щеке.

– Ты уже важная, маленькая Анна, и с тобой очень хорошо. Из всех кого я знаю, с тобой лучше всего.

Солнце склонилось к горизонту и закатилось за него. Воздух был еще теплым, но из-за густых теней казался прохладным. Анна поежилась.

Мужчина придвинулся ближе и взял ее лицо в ладони.

– Милая маленькая Анна. Люди должны любить тебя, – девочка пристально посмотрела на него. – И я буду, – сказал он и придвинулся еще ближе, чтобы поцеловать ее. Его рот накрыл ее губы, а язык проник вовнутрь, заталкивая язык Анны в глотку. Это было ужасно, но девочка не пошевелилась и не закричала; она вдруг испугалась, что рассердит его. Он действительно, заботился о ней и любил, любил настолько, что спрашивал, как она относится к разным вещам и выслушивал ответы. Он любил ее настолько, что целовал и говорил, что она важная и что она милая.

Ей бы не хотелось, чтобы дядя целовал ее; но ей действительно хотелось, чтобы он ее обнимал, как по ее воспоминаниям обнимала мать, и отец, до того как умерла мать. Девочка вздрогнула, и Винс обвил ее руками и притянул к себе. Он как будто читал мысли. Мужчина прижимал Анну к себе так сильно, что ей стало больно, но она не обращала на это внимания. И было хорошо в его объятиях и приятно слушать этот теплый, проникновенный голос, говоривший, что она хорошая. Ей хотелось, чтобы он снова сказал это, но он бы этого не говорил, если бы Анна была глупым ребенком, а она была уверена, что именно так Винс и подумал бы, если бы она уклонилась от его языка, глубоко проникавшего в ее рот. Нужно быть осторожной, а то он уйдет и никогда больше не обратит на нее внимания, а она будет приходить на поляну совсем одна, зная, что так будет всегда.

А как же Рита? Рита и Дора? Винс целовал Анну, но у него были жена и дочь.

Это только поцелуй. Ее мысли метались, как осенние листья: они взлетали и проносились по поверхности сознания, она не могла на них сосредоточиться. Это только поцелуй. Это ничего не значит.

Винс оторвался от ее рта. Он обнял Анну и одной рукой сжимая ее ягодицы, а другой плечи, повел к траве у края поляны, где заставил опуститься на колени.

– Нет! Дядя Винс... – закричала она, но тот пригибал ее к земле, пока не оказался сверху.

– Винс! – снова закричала девочка, – Я не хочу! Винс, пожалуйста, не надо...!

– Хочешь, – сказал он жестко и, стоя на коленях над нею, одной рукой зажал ее запястья, проворно поднял юбку сарафана и стянул с нее трусики, отбросив их в сторону.

– Нет, я не хочу! Не хочу! Дядя Винс, пожалуйста, остановитесь!

Он сел на ее извивающиеся ноги и расстегнул ремень.

– Тебе понравилось, как я целовал тебя. Я это чувствовал.

– Мне не понравилось! Я только...

– Не лги мне!

Смущенная и потрясенная Анна смотрела на дядю. А тот покраснел и тяжело дышал, уставившись на нее. Девочка зажмурилась так сильно, что стало больно. Неужели это была правда? Понравилось ли ей, как Винс целовал ее? Ей было приятно, когда мужчина обнимал ее, а может быть, понравились и поцелуи? Она сделала что-то, из-за чего тот подумал, будто ей это понравилось. Он знал гораздо больше, чем она, знал все. Анна ничего не понимала, кроме того, что ей было страшно и ее тошнило. Она мотала головой на твердой земле.

– Я не знаю. Пожалуйста, Винс, отпустите меня, я не хочу...

– Ты хочешь этого. Я знаю, чего ты хочешь.

Он отбросил свои брюки. Все еще сжимая запястья, он держал ее руки у нее над головой, просунул пальцы между тесно сжатых ног девочки, раздвигая их коленом.

– Тебе понравится. Я тебя научу.

Он был страшно возбужден. Ее колени были шишковатыми, как раз такими, как он себе их представлял; бедра – твердыми и хрупкими. Вся она была кожа да кости, с упругими мускулами, со скрытыми и тайными местечками. Ему предстоит их открыть и взять. Он развел ее бедра пошире своими ногами и глубоко запустил в нее свои пальцы, ощупывая то, что таилось под черными кудрявыми волосами.

– Не сопротивляйся, Анна. Сейчас я научу тебя, как надо любить.