Хранитель понятий - Майданный Семен - Страница 11

Нашла номер Гериной «трубы». Или не связываться? Я зажмурилась и увидела двадцать тысяч. Они привиделись мне в открытом кейсе, аккуратно уложенные зелеными пачечками, перетянутые, резинками. Вытаскиваешь из кейса пачку – и сразу столько всего можешь…

Я начата втыкать кнопки. Скажу, чтобы ждали внизу. У машины. Не в квартире. Нет, только не в квартире. Я ни при чем. Они же могли вычислить Сергея по машине?

Раздачей первый гудок. Я заволновалась – а вдруг вместо Геры замымрит противный женский голос: «Абонент находится вне зоны действия сигнала, или его аппарат отключен».

– Да.

Гера, я сразу узнала. Еще не поздно нажать «отбой». Но набралась-таки духу:

– Гера, это Анжела…

Защелку выдрало с корнем. Дверь отлетела в коридор, но на петлях как-то удержалась. Он уже был в брюках, но босой и с голым торсом. Подошел – я сидела на краю ванны, как мокрая мышь, а на моих коленях хрипел Гера: «Алле, кто это? Какая Анжела?» – взял у меня телефон.

– Ну это же так просто, дорогая. Если бабы убегают в ванную, Анжелка, то сразу. А если уж начинают гладить да ворковать, то ждут продолжения банкета.

Да, я промахнулась. Ведь действительно его болванчик начал оживать, приподнимать голову, а я, дура, схватилась за зеркало.

– Сергей… – Я хотела ему что-то наврать, кажется, про ревнивого ухажера.

Он не дал:

– Молчи, Анжелка, молчи, лярва. Ну никакого спокоя, все норовят продать.

Он запустил мне в волосы тяжелую пятерню, провел по голове.

– Не знаю, оставить тебя в живых или наказать?

Его пальцы обхватили мой подбородок, больно сжали. Усмехаясь, он входил своими глазами в мои глаза. Трахал взглядом. Я вдруг поняла, что вчера он пробрал меня именно глазами – серые клещи, цапающие тебя за сердцевину.

Сейчас по глазам же поняла – не оставит в живых, он не умеет прощать. Выть и заклинать бесполезно. А он вдруг нажал на мобиле повтор номера и через три сердечных еканья хрипнул:

– Салют, Панцирь. Почему не растолковал своей шмаре, что сезон охоты на Шрама закрыт. Кто говорит? ШРАМ ГОВОРИТ! Тебя что, не учили правилу: «Уходя, гасите свет»?

Мужчины, мужчины… Так и должно было закончиться. В мужские игры нельзя забираться слишком глубоко. Эх, надо было выходить замуж за того белобрысого и конопатого студента, что ползал на коленях по моей комнате в общаге, плакал и умолял. Сейчас он кем-то при губернаторе. Но кто ж знал…

– Но, Алиса, мы должны угодить его пристрастиям, – так сложно выразилась Юлия Борисовна. – Если он в предвыборной программе заявляет, что выступает против социальной несправедливости, значит, он – розовый. Если божится денно и нощно помогать неимущим, значит, придерживается правых взглядов. Это же как дважды два!

– Юлия Борисовна, не пори чушь! Сейчас только больной не любит неимущих, – на правах главной в отсутствии Дениса повысила голос Алиса. – Ты б еще подшивку «Правды» придумала на гвоздик повесить. Лучше пыль вытри, больше толку будет. Насосам не нужны единомышленники. Им нужны профессионалы. Думаю, поэтому он отказался от услуг размазней из «Елея».

– Я с вами не согласна. – Подчиненная обиженно прижала к блузе на уровне впалой груди развернутый журнал «Первые лица». Развернутый на интервью с Зюганычем. – Я буду вынуждена поставить в известность о нашем споре Дениса Матвеевича!

– Твое право, – сухо сказала Алиса и мысленно добавила: «Старая вобла», – впрочем, без особой злобы. – А пока давай-ка пыль протри.

Юлия Борисовна с гордо поднятой головой отправилась за тряпкой. Алиса принялась расставлять на полке книги «Теория и практика рекламы» Латыниной, «Политическая реклама» Константинова, «Создание положительного имиджа» Бушкова… Последнюю книгу, подумав, Алиса положила на стол начальника рекламного агентства. С понтом – настольная. Примерилась завесить выцветшее пятно на стене рекламным календарем «Арс лонга», но не оказалось под рукой канцелярских кнопок.

Опять вошла в кабинет Юлия Борисовна. Опять без тряпки.

– Алиса, – торжественно сказала старая вобла, – я вот тут над вашей идеей с «Правдой» подумала. Может, действительно разных политических газет на стол Дениса на бросать? В этаком живописном беспорядке? Пусть гость увидит, что мы интересуемся политической жизнью.

– Юлия Борисовна, нам начхать на политическую жизнь. Мы просто делаем депутатов. Мы – не подпольный обком, а фабрика по производству депутатов. По выпечке депутатов муниципальных образований, по пошиву депутатов местного созыва, по штамповке депутатов Законодательного Собрания. Ясно? А сейчас мне нужны кнопки.

Юлия Борисовна, сейчас, как никогда, похожая на червивую сливу, поджав блеклые губы, исчезла из кабинета.

Весь сыр-бор происходил по заурядной причине. Директор рекламного агентства «Правильный выбор» Денис Кораблев рядом с офисом в кафешке пересекался с потенциальным клиентом. Клиент разочаровался в обслуживавшем его прежде агентстве «Елей» и подыскивал замену. Вполне вероятно, Денис заманит клиента продолжить беседу в кабинет. А клиент – феерически денежный мешок.

В чем Алиса заранее была согласна с клиентом, так это в том, что в «Елее» напрочь не умеют работать. До сих пор город навзрыд хохочет над одной историей. Ведя кандидата (по профессии – врач, по горькой фамилии – Козлов), халявщики из «Елея» устроили пиарную акцию у метро «Маяковская». Несколько гавриков в белых хататах раздавали на халяву простенькие таблетки и, понятно, бумажки с агитацией. На спинах медицинских халатов было пафосно написано: «Выбери меня! Козлов». Однако халаты оказались кроены на дядь Степ, а напялили их сплошь коротышки. И «меня!» терялось в складках.

Алиса вдумчиво рассыпала по столу горсть визиток из канцелярского стакана. В стакане спецом для таких случаев хранились особенно почетные визитки: всякие Балтийские авиалинии, Ассоциации мебельщиков, ПТС и иже с ними. Типа, от крутых заказчиков отбоя нет.

Наконец появилась Юлия Борисовна с тряпкой пыль протирать.

– Я же просила кнопки,

Юлия Борисовна, из синей став фиолетовой, испарилась. Алиса, вздохнув, положила на стол свой «паркер», как завершающую натюрморт деталь. Вдруг потребуется срочно подписывать контракт? Прочие, натыканные в канцелярский прибор презентационные авторучки давно выдоились или высохли.

Появилась Юлия Борисовна с кнопками. Дамы, забыв прежние обиды, стали дружно пришпиливать к обоям глянцевый календарь «Арс лонга». Пока пришпиливали, Алиса все жалела, что они – честное рекламное агентство. Вот ходит же по народу история, будто некие москвичи втюхали «Кока-Коле» право размещать рекламу на корпусах космических кораблей «Энергия». Бабки нешуточные. Только когда «кокакольщики» сунулись на космодром, их послали подальше. Мол, ничего не знаем. Понятно, рекламное агентство ждать предъяв не стало, растворилось во мгле.

И тут в кабинет вошел косолапый Денис, лицом пасмурный, спиной сгорбленный. Один: Недоуменно посмотрел на сотрудниц, вроде совершенно не узнавая. Студнем опустился в кресло. И уставился затурканными глазищами на обложку книги «Создание положительного имиджа».

– Этот Сергей Владимирович Шрамов – настоящий урка, – как бы оправдываясь, промямлил Денис. – Причем птица очень высокого полета. Нет, он вообще-то вежливый и культурный. Только в гробу видал я такую вежливость! – как бы самому себе и не замечая теток, жаловался Денис.

– А по политическим убеждениям он кто? – Юлия Борисовна доказала, что правильно ей не повышают зарплату.

– А знаете, почему его «Елей» не согрел? – Денис раскололся, что в курсе о присутствии женщин в его кабинете. – Он объяснил им на пальцах, что если его не изберут, они будут отвечать за базар. «Елей» тут же свалил в осадок.

Алиеа взяла Юлию Борисовну под руку, проводила до дверей и выставила из директорского кабинета.

– Ну рассказывай, – повернулась она к начальству. – Он на тебя наезжал?