Наследники Виннету - Май Карл Фридрих - Страница 73

— Это комната Черномазого, — тихо заметил Папперман. — Энтерсы мне ее точно описали. Слышите — там разговаривают!

— Да. Встану-ка я на ящик и посмотрю.

— А я покараулю.

Забравшись наверх, я осмотрел комнату. Там стояли два грубо сколоченных стола с такими же скамьями. Разговаривали оба Энтерса, Тусага Сарич и То-Кей-Хун. Представьте себе мое удивление по поводу присутствия двух последних! Пятый, похоже, был хозяин — чернокожий великан с индейскими чертами лица, но курносым негритянским носом. Весьма неприятный тип, с отталкивающей внешностью. Он говорил:

— Думаю, наверху до сих пор не знают, что оба шамана сбежали. Будь проклят этот Олд Шеттерхэнд! Ведь у него карта пещеры! Но, к счастью, нам она не нужна. Шаманы точно знают дорогу. Этот Шеттерхэнд, несмотря ни на что, просто тупица. Явившись на место схватки и хвалясь украденными «лекарствами», он и не догадывался, что его пленники уже на свободе, а наш план на завтра уже готов. У него в запасе всего один день. А завтра вечером он умрет вместе со своей бабой! Вы сдержите слово?

Вопрос был обращен к братьям.

— Сделаем, что обещали, — сухо ответил Гарриман.

А Зебулон добавил:

— У нас свои счеты с этим человеком и его женой.

— Был бы прок от вас! — пробормотал Черномазый. — Итак, завтра будет двое мертвецов. Либо супруги-немцы, либо Энтерсы. Можете не сомневаться! Как бы там ни было, я не доверяю вам. Речь идет о нашей работе, о нашем существовании, о многих тысячах долларов, которые мы хотим и можем тут заработать. Поэтому я дал на подмогу вождям рабочих и настаиваю на том, чтобы все шло точно так, как я говорю. Кто не сдержит слово — умрет! Сейчас не до шуток.

— Хорошо, так и решим! — сказал То-Кей-Хун, вождь ракурро-команчей. — Все мы приглашены на праздник. Мы рассредоточимся в тех местах, которые нам указали. А наши четыре тысячи воинов пройдут через пещеру. Они не поскачут верхом, а именно пройдут. Лошади будут ждать их в долине, пока мы не узнаем, преодолим ли верхом последний участок подземных путей.

— А я тем временем здесь подниму рабочих, — снова заговорил Черномазый. — Оба Энтерса примутся за Олд Шеттерхэнда и его жену. Когда ваши воины достигнут под землей водопада и будут готовы выйти на поверхность, дайте нам знать выстрелом. Как только раздастся этот выстрел, Олд Шеттерхэнд и его жена будут убиты, а я вместе с остальными рабочими брошусь на оставшуюся банду, чтобы расчистить путь воинам.

— Все верно, — вставил Тусага Сарич. — Так и будет. Если что-нибудь изменится, мы дадим тебе знать или вышлем гонца. Мы уходим.

Хозяин вышел их проводить, и Энтерсы остались одни.

— Дело может закончиться плачевно, — проговорил Зебулон.

— Почему? — удивился Гарриман. — Теперь мы знаем все, что хотели узнать. Завтра утром поедем к Олд Шеттерхэнду, предупредим его об опасности. Что тут может произойти плохого?

— Да не с тобой и не со мной — мы-то прорвемся! Но вот кровопролитие, которое задумано… С такой армадой воинов не справится ни один Шеттерхэнд! Вообще, я больше беспокоюсь не за него, а за его жену. Пусть даже всем суждено умереть, но только не ей!

Теперь я знал достаточно и мог покинуть свой пост.

— Что-нибудь важное? — сразу кинулся ко мне Папперман.

— Весьма и весьма! — задумчиво ответил я. — Оба шамана, которых мы взяли в плен у входа в пещеру, сбежали.

— Неужели!

— Да, это так.

— Когда?

— Сегодня утром, вероятно. Они тотчас отыскали других вождей и обсудили с ними план, о котором я только что узнал. Идемте скорее!

По пути я рассказал старому, верному товарищу обо всем, что услышал.

Охранять пленников было поручено очень надежному индейцу, жившему на нижнем этаже дома Тателла-Саты — именно там держали пленников. Однако в жилище краснокожего мы никого не обнаружили, и никто толком не мог ничего о нем сообщить. Потом мы отыскали подвал, где содержались пленники. Дверь оказалась запертой засовом снаружи. Едва мы принялись ее открывать, как изнутри послышался голос, и через минуту наружу вышел… охранник!

Оказалось, что сегодня утром, когда он принес пленным еду и воду, они напали на него и сильно избили. Когда страдалец пришел в себя, он увидел, что заперт в темном подвале, а пленные исчезли. Он кричал, стучал, но все было напрасно. Боясь наказания, он попросил похлопотать за него перед Тателла-Сатой. Я пообещал ему.

Душеньки дома не было. В записке она сообщила, что ушла к Тателла-Сате и взяла с собой манускрипты, что Вакон будет продолжать чтение, но я все равно должен поторопиться. Я так и сделал.

В часовне, когда я приблизился к ней, стояла глубокая тишина. Я тихонько приоткрыл дверь, и в этот момент прозвучал голос Олд Шурхэнда:

— Да, действительно, он значил больше, гораздо больше, чем все мы, вместе взятые!

— Но мы этого не заметили! — вздохнул Апаначка.

— Как дела с памятником? — услышал я вопрос Атапаски.

— Он мал, слишком мал для него, а строить еще так долго! — возвысила голос Кольма Пуши.

Ашта-мать добавила:

— Мы не хотим Виннету из камня! Нам нужен он сам. Мы хотим ощутить его в наших сердцах. Все его драгоценные слова, которые он написал для нас, всегда должны звучать в наших душах.

Только теперь заметили меня.

— Ты как раз вовремя! — обратился ко мне Тателла-Сата. — У нас перерыв, и мы никак не можем продолжить чтение — слишком глубоко впечатление от прочитанного. Мы сейчас прослушали описание твоей победы над ним, а потом его победы над всеми вождями апачей. Мы узнали о том, как он повернулся от войны к миру, от ненависти к любви, от мести к прощению. И это разбудило всех нас. Это подняло темную завесу. Теперь мы видим, что лежит за ней! Услышанное встряхнуло даже Олд Шурхэнда, Апаначку и их сыновей!

— Не встряхнуло, — поправил Янг Апаначка. — Но кое-что мы поняли. Говорят, что наше искусство показное, без души и мысли. Такой же и образ Виннету… Мы еще раз приглашаем вас завтра вечером к водопаду. Там мы попытаемся оживить камень светом. Если удастся, то будет здорово! Если нет…

— Удастся! — перебил его Янг Шурхэнд уверенно.

Я быстро вставил:

— Он прав! Подождем.

— Хорошо, подождем, — согласился со мной Атапаска. — Но даже если это удастся, мы увидим какого-то бандита, с револьвером в руке. А здесь у нас настоящий Виннету. Мы, его раса, должны стремиться постичь его высокую душу. — Сказав это, Атапаска указал на украшенный цветами портрет Виннету, который мы отдали Тателла-Сате.

Поскольку люди никак не могли успокоиться, Олд Шурхэнд предложил закончить занятия, тем более что ему предстояло приготовиться к грядущему дню. Все согласились.

Когда индейцы удалились, у Тателла-Саты остались только я и Душенька.

— Сегодня одержана победа, великая победа! — воскликнул шаман. — Завтра у водопада они попытаются спасти свою идею, но уже сегодня они чувствуют, что их усилия будут напрасны. Ты ездил с Папперманом в каменоломни и возвратился поздно. Значит, вы потратили время не зря.

— Конечно, — ответил я. — Первое, что мы, к примеру, узнали: сбежали шаманы кайова и команчей!

— Уфф! — с тревогой в голосе воскликнул Тателла-Сата.

— Это еще не самое худшее.

Когда я закончил свой рассказ об увиденном и услышанном, Тателла-Сата спросил:

— Почему ты не рассказал об этом, когда наши вожди были здесь?

— А разве им надо это знать? Я считаю, что пока не нужно никому ничего рассказывать.

— Думаешь, справишься один?

— Да.

— С четырьмя тысячами?

— Да.

Он смерил меня скептическим взглядом.

— Теперь я понимаю то, чего не мог понять тогда, когда был жив Виннету. Я имею в виду его полнейшее доверие к тебе. Сегодня я и сам его чувствую. Что же ты собираешься предпринять против наших врагов?

— Дело довольно простое. Я запру их в Долине Пещеры, и они останутся там, пока не запросят пощады. Я возьму в заложники их вождей. Сколько вооруженных «Виннету» в твоем распоряжении?