Через пустыню - Май Карл Фридрих - Страница 44

— И что теперь? — спросил англичанин.

— Вы устроитесь здесь, в тростниках, и позволите людям пройти. Я спрячусь за мимозами, у выхода из этой теснины. Когда воры окажутся между нами, мы оба выступим. Стрелять буду я один, потому что я, видимо, лучше разбираюсь в обстановке, а вы употребите свое оружие только по особому моему приказу или если вашей жизни будет грозить серьезная опасность.

— Well… Хорошо, очень хорошо… Великолепное приключение!

Он исчез в тростнике, я тоже выбрал себе укромное место. Уже через короткое время мы услышали стук копыт. Они поехали мимо Линдсея без какого-либо дурного предчувствия, не озираясь, после чего я увидел вынырнувшего из тростников англичанина и вышел из укрытия. Мгновенно они остановили лошадей. Ружье висело у меня за спиной, в руках был штуцер.

— Селям алейкум!

Дружеский привет ошеломил их.

— Алейк… — начал было один из них. — Что ты здесь делаешь?

— Жду моих братьев, которые должны мне помочь.

— Какая помощь тебе нужна?

— Видишь, я без лошади. Как смогу я теперь проехать по пустыне? У тебя четыре лишних лошади. Не хочешь ли продать мне одну из них?

— Мы не продадим ни одной из этих лошадей!

— Я слышал, что ты любимец Аллаха. Ты только потому не хочешь продавать лошадей, что твое доброе сердце желает подарить ее мне.

— Да исцелит Аллах твой разум! И дарить тебе лошадь я не буду.

— О, образец милосердия, ты когда-нибудь четырехкратно отведаешь райское блаженство, потому что ты не хочешь продать мне одну лошадь — ты собираешься подарить все четыре.

— Аллах керим! Этот человек несомненно и по-настоящему сошел с ума.

— Подумай, брат мой, что сумасшедшие берут то, что им не отдают добровольно! Обернись-ка! Возможно, ты дашь тому человеку то, в чем отказываешь мне.

Только теперь, при виде англичанина, ситуация стала им полностью ясной. Они наставили копья, словно готовились в атаку.

— Что вы хотите? — спросил меня говоривший.

— Вернуть наших лошадей, которых вы на рассвете у нас украли.

— Человек, ты действительно безумен! Если бы мы у тебя взяли лошадей, то ты бы не смог догнать нас пешком!

— Ты думаешь? Вы знаете, что эти четыре лошади принадлежат франкам, которые прибыли на пароходе. Как могли вы подумать, что франков можно безнаказанно обкрадывать и что они не умнее вас! Я знал, что вы сделаете крюк по реке, приплыл сюда и оказался здесь быстрее вас. Но вы ошиблись. Я не хочу проливать кровь, поэтому прошу вас отдать мне лошадей подобру-поздорову. Тогда вы сможете ехать, куда хотите.

Он засмеялся:

— Вас двое, а нас шестеро.

— Хорошо! Пусть каждый делает то, что ему нравится.

— Освободи дорогу!

Он выставил украшенное страусиными перьями копье и направил свою лошадь прямо на меня. Я вскинул штуцер: раздался выстрел, конь и всадник упали. Мне и минуты не потребовалось, чтобы еще пять раз прицелиться и пять раз нажать на спусковой крючок. Все лошади рухнули на землю, и только наши, связанные вместе, остались невредимыми. Тот, кто держал их вначале на привязи, отпустил. Мы воспользовались минутным замешательством, вскочили на лошадей и помчались прочь.

В спину нам слышался яростный крик арабов. Мы не обратили на него внимания, привели в порядок сбрую и, смеясь, помчались в направлении нашего лагеря.

— Magnificent… Великолепно… прекрасное приключение… Стоит ста фунтов! Нас двое, а их шестеро… они у нас взяли четырех лошадей, мы у них отобрали шесть… Отлично… великолепно! — сказал Линдсей и засмеялся.

— Счастье, что это так отлично, так великолепно прошло, сэр. Будь наши животные боязливыми, мы бы не уехали так быстро и могли очень легко получить несколько пуль.

— Мы тоже сделаем крюк или поедем прямо?

— Прямо. Мы знаем наших лошадей — они преодолеют переправу.

Скоро мы вернулись к своим палаткам. Почти сразу после нашего прибытия пароход отчалил, и мы остались одни в пустыне.

— Теперь — только на Тигре, — сказал он. — Теперь отправимся на поиски Fowling bulls и других древностей!

Бравый англичанин, конечно, очень много читал и слышал о раскопках в Хорсабаде, Куфьюнджике, Хаммум-али, Нимруде, Кешафе и Эль-Хатаре; при чтении ему пришла в голову мысль: опираясь только на свои силы, обогатить собрание Британского музея и благодаря этому стать знаменитым.

— Сейчас же? — спросил я его. — Не выйдет!

— Почему? Я прихватил с собой кирку.

— О, этим вы много не сделаете. Кто хочет здесь копать, должен сначала договориться с правительством…

— Правительством? Каким?

— Турецким.

— Ба! Разве Ниневия принадлежала туркам?

— Разумеется, нет, потому что тогда турок и в помине не было. Но теперь развалины находятся на турецкой земле, хотя здесь рука султана не столь могуча. Настоящие хозяева здесь — арабские кочевники, и тот, кто хочет вести раскопки, прежде всего должен установить дружеские отношения с ними, потому что иначе он не будет уверен в сохранности ни своего имущества, ни собственной жизни. Поэтому я вам и советовал взять подарки для местных властей.

— Шелковые одежды?

— Да, их здесь больше всего спрашивают, да и по месту они удобны.

— Well… Так вы хотите установить дружественные связи… но сейчас же, немедленно… нет?

Я знал, что он не отступится от своих планов, и не намеревался, конечно, теперь в них вмешиваться.

— Я согласен. Только спрашивается, какому главарю надо прежде всего засвидетельствовать свое почтение.

— Посоветуйте!

— Самое могущественное племя называется эль-шаммар. Их пастбища расположены вверх по течению, на южных отрогах гор Синджар и на правом берегу Тартара.

— Как далеко отсюда Синджар?

— Ровно градус широты.

— Очень далеко. А другие арабские племена здесь есть?

— Обеиды, абу-зальман, абу-ферхан… однако никогда нельзя точно определить, где надо искать эти орды, ибо они постоянно перемещаются. Когда их стада съедят все в округе, кочевники складывают палатки и меняют место жительства. При этом отдельные племена живут в постоянной кровавой вражде между собой; они избегают друг друга, и это в немалой степени способствует бродячей их жизни.

— Прекрасная жизнь… Интересные приключения… Найти развалины… Много рассказывать… Отлично… Великолепно!

— Самое лучшее — заехать в пустыню и спросить у первого встречного бедуина о месте стоянки ближайшего племени.

— Хорошо… Well… Очень хорошо! Сразу же поскачем и спросим!

— Сегодня мы бы могли еще остаться здесь!

— Остаться и не копать? Нет… не пойдет! Долой палатку и прочь отсюда!

Я вынужден был предоставить ему свободу действий, тем более что, поразмыслив, убедил себя: из-за сегодняшнего столкновения лучше поскорей оставить эти места. Итак, мы сняли легкие палатки. Их должны были принять на себя лошади наших слуг. Потом мы вскочили в седла и направились к озеру Сабака.

Это была великолепная скачка по усыпанной цветами степи. Каждый шаг лошадей поднимал в воздух все новые и новые благоухания. Даже обширные и сочнейшие североамериканские прерии я не мог бы сравнить с этим краем. Выбранное нами направление оказалось удачным, поскольку не позднее чем через час впереди появились три всадника. Они производили неизгладимое впечатление в своих развевающихся плащах и в тюрбанах, увенчанных страусиными перьями. С громким воинственным криком они мчались прямо на нас.

— Они что-то кричат. Они будут нас колоть? — спросил англичанин.

— Нет. Таковы приветствия у этих людей. Кто при этом испугается, тот больше не считается мужчиной.

— Давайте будем мужчинами.

Он сдержал слово и даже глазом не моргнул, когда один из всадников направил острие своего копья прямо ему в грудь и только тогда, вздыбив своего коня, остановил его, когда кончик копья почти коснулся груди Линдсея.

— Селям алейкум! Что вы здесь ищете? — приветствовал нас всадник.

— Из какого ты племени?

— Из племени хаддединов, которые принадлежат к великой нации шаммаров.