Короли в изгнании - Мах Макс - Страница 15

Итак, с 14:07 у Виктора снова были работоспособный штаб и связь, и, следовательно, он мог, как это и предполагалось довоенными планами, руководить сражением за Тхолан в режиме реального времени. Однако, оказавшись в привычной обстановке, в хорошо оборудованном и эффективно работающем командном центре, Виктор сразу почувствовал всю меру усталости, вызванной не только и не столько физическими нагрузками, выпавшими на его долю в первые часы войны, сколько огромным нервным напряжением, боевым стрессом, если хотите. Но, с другой стороны, опустив свой зад в удобное кресло перед командно-аналитическим пультом, Виктор почувствовал и вполне закономерный прилив сил.

«Ничего, еще не вечер! – сказал он себе твердо. – Игра только начинается, и мы еще поглядим, кто из нас родился в Сочи!»

Вестовой подал ему большую чашку крепкого и очень сладкого кофе, то есть того, что в империи сходило за кофе, и, закурив любезно предложенную ему бароном Счёо сигару, Виктор углубился в изучение ситуации, какой она представлялась отсюда, из «Клоповника», методично собиравшего всю доступную информацию в течение всего прошедшего дня. Естественно, он не вдавался в подробности – некогда было, но кое-какие выводы из беглого обзора накопленного массива данных все-таки сделал.

Ситуация на 14:30 отражала положение тактического пата, достигнутого к этому моменту аханками и ратай. С одной стороны, ратай смогли удивить и упредить аханков. В известной мере, разумеется, но все-таки. Впрочем, и аханки проявили и незаурядное упорство, и характер при отражении внезапной атаки. Кроме того, аханки были дома, а ресурсы империи были колоссальны.

Итак, на первом этапе, то есть в первые утренние часы, ратай, совершив, казалось бы, невозможное, смогли прорваться к Тхолану. Связав Флот Метрополии боем, они одновременно начали высадку десанта, и в целом преуспели, преодолев сопротивление планетарных сил обороны. При этом, как и следовало ожидать, ратай понесли чудовищные потери, однако и их удары по аханским штабам, базам ПКО и центрам дислокации были поразительно эффективны. И эта эффективность, вкупе с самим фактом прорыва в сердце империи, заставляла заподозрить неладное.

«Да, без предательства здесь не обошлось», – не в первый раз за этот длинный день признал Виктор.

Сомнений у него уже не было, были вопросы, на которые стоило – он чувствовал, что это критически важно, – найти ответы. Однако с ответами дело обстояло гораздо хуже, чем с вопросами. Как всегда, впрочем. Как обычно.

Всего ратай высадили четыре десантные армии и, ведя непрерывный бой с аханками, нуждались, что естественно, в постоянных подкреплениях. Последние подкрепления, однако, прибыли к ним в 11:10. С тех пор с орбиты осуществлялась лишь спорадическая огневая поддержка, но новых десантов не было. Объяснений этому могло быть два. Или ратай не смогли пропихнуть резервы через нежданно-негаданно для них захлопнувшуюся «дверцу», или они с самого начала знали, что им будет предоставлен шанс лишь на один-единственный удар. Второе предположение казалось невероятным. Не самоубийцы же они на самом-то деле? И не полные идиоты, насколько смог убедиться Виктор на собственном опыте. Тем не менее и такой вариант сбрасывать со счетов полностью не следовало. Гибель правящей династии и огромные потери в командной цепочке империи кое-чего стоили. Но тогда непонятно было, почему ратай не применили ядерного оружия. Вот уж что могло полностью решить поставленную задачу – если, конечно, планы ратай были именно таковы – так это хороший и решительный Армагеддон. Но противник на это не пошел. Почему? И что – черт их всех подери! – им нужно в Черной Горе?

«Или, – размышлял он, – они просчитались. Надеялись подбросить подкрепления, но не смогли реализовать свой план».

К сожалению, он не знал, каким маршрутом они достигли Тхолана, но догадывался, что хитрость ратай, пусть и с опозданием, была раскрыта, и какой-то из флотов империи перерезал их коммуникации. Следствий из этого предположения было опять же два. Первое, ему предстоит теперь иметь дело только с теми силами ратай, которые успели высадиться на планету, и второе – помощь придет, но не к противнику, а к аханкам, то есть к нему. Вот такие следствия ему нравились гораздо больше. Оба нравились.

Теперь, решив для себя главные на данный момент вопросы, он мог действовать не только в тактической плоскости, но и в стратегической. Стратегия же, как он понимал ее сейчас, у него могла быть одна: изматывать ратай, сохраняя при этом все, что еще можно было сохранить из инфраструктуры имперской столицы.

К 15:00, вчерне разобравшись в ситуации, он наметил несколько ключевых пунктов, в которых ратай нельзя было оставить ни единого шанса. Туда Виктор и начал стягивать подкрепления – развертывающиеся на ходу части резервистов, одновременно начав формировать и штурмовые колонны, которые, по его замыслу, должны были ближе к ночи начать решительное контрнаступление с целью блокировать и уничтожить наиболее крупные группировки врага. И все это приходилось делать в условиях ни на секунду не ослабевавшего сражения, кипевшего кровью как минимум в двух десятках наиболее важных районов планеты. Столичная область была лишь одним из таких мест, и практически вся превратилась в поле боя уже несколько часов назад.

Смотреть на Тхолан без содрогания было нельзя. Сейчас, казалось, уже вся столица была охвачена огнем, и небо над ней стало черным от плотных клубов дыма. Бой шел везде – на земле и в воздухе, в подземных коммуникациях и в верхних слоях атмосферы. Тут и там вспухали шапки колоссальных разрывов. Рушились здания, стены пламени поглощали великолепные парки и священные рощи, боевые машины кружили над корчащимся в агонии городом, как духи мести, нанося ракетные удары и погибая в безумных атаках. И где-то в этой огненной купели сражались живые, во всяком случае, пока еще живые люди: аханки и ратай.

В довершение всех бед с северо-востока на город надвигалось радиоактивное облако, возникшее после падения сбитого ракетами ПКО ратайского крейсера. Какой ад случился на месте падения – на океанском побережье в районе города Же – можно было только догадываться. А смотреть на это безобразие Виктор решительно не желал, хотя и имел возможность. Там, в непосредственной близости от апокалипсиса местного значения, оперировала спецгруппа Тылового Командования, проводившая радиационную и прочую разведку.

В общем, с трех часов дня Виктор снова стал диспетчером конца света. По крайней мере, со стороны аханков главным в этой дикой бойне, охватившей оба полушария столичной планеты Тхолан, был именно он, черный бригадир, адмирал, князь Яагш, Абель Вараба.

В 18:53 к Виктору подошел барон Счёо, лично, и тихим невыразительным голосом спросил, не сможет ли князь уделить ему полчаса «своего драгоценного времени». Князь, естественно, мог, потому что было понятно, барон не стал бы отрывать его по пустякам. Вдобавок к этому времени Виктор уже в целом реализовал свои планы, и в сражении наметился очевидный перелом. Наступление ратай захлебнулось на всех направлениях, и они уже не навязывали аханкам свою игру, а играли, нравилось им это или нет, в чужую. Они лишь злобно огрызались, не имея сил для чего-нибудь более существенного. Приближался финал. Конец десанта из вероятности постепенно становился медицинским фактом, а часа через два – максимум три, по прикидкам Виктора, можно было бы приступить и к завершающей фазе операции. Во всяком случае, в условиях ощутимо снизившейся активности противника в верхних слоях атмосферы формирование ударных группировок аханской армии проходило гораздо быстрее, чем он планировал днем, и у Виктора появилась уверенность, что в своих прогнозах он не ошибся. Все-таки в Сочи родился именно он, хотя запись о его рождении и была…

«А нету уже ни той книги, ни той церкви, – подумал он вдруг с грустью. – И имения того тоже нет».

– Я в вашем распоряжении, барон, – сказал Виктор, передавая управление войсками новому начальнику штаба и вставая из-за пульта.