Восторг - Уорд Дж. Р. - Страница 12

Матиас проигнорировал новую медсестру.

– Я ухожу. Прямо сейчас… против медицинских указаний, да, я знаю.

Он закрыл дверь прямо перед ее лицом, и включил душ. Почему-то, снова посмотрев в зеркало, он подумал о Мэлс Кармайкл. Не удивительно, что ее первая реакция была из разряда «боже мой».

Далеко до красавца.

Иисусе, почему он так думает? Почему его заботит то, как его видят другие?

Под быстрым наплывом координации, Матиас открыл дверь и выглянул в палату. Медсестра ушла, но, безусловно, вернется с кем-то, перед чьим именем стоит приставка «доктор»… пора пошевеливаться. Он схватил визитку, оставленную Мэлс, и положил ее в бумажник. Затем взял одежду из шкафа и заперся в ванной.

Через десять минут у него были чистые волосы, чистое тело, на нем была простая белая футболка, черная ветровка и свободные джинсы.

По пути к двери он захватил трость, которая, как он полагал, была оставлена для него.

Приспособление комфортно ощущалось в его руке, с ней он начал идти гораздо быстрее. Словно привык пользоваться ею.

Направляясь к лифтам, он ни у кого не отметился, ни с кем не попрощался, не поставил подпись на указанных линиях. Их отдел выписки счетов найдет мужчину, проживающего по адресу, указанному в водительских правах.

Может, он тоже.

***

Крик Эдриана разбудил Джима и вытурил из кровати, его тело приземлилось, приняв боевую позицию. С хрустальным кинжалом в одной руке и пистолетом – в другой, он был готов иметь дело как с человеком, так и с отродием Девины. Пес, не тормозя, залез под кровать с пружинным матрасом в поисках укрытия.

– Я в норме, – сказал Эд. Со всей убедительностью человека с артериальным кровотечением.

Джим завернул за угол с мыслью «Ну да. Разумеется».

В солнечном свете, льющемся сквозь тонкие шторы, ангел выглядел совершенно опустошенным; рассевшись на полу, с темными кругами под глазами, взлохмаченными черными волосами, он трясущимися руками оттянул ворот своей футболки от «Хейнс»[28]. Его пирсинги, эти кусочки металла, окружавшие нижнюю губу, покрывавшие мочки ушей и пронзавшие бровь, были единственными предметами, отражавшими свет. Все остальное казалось лишь живой оболочкой.

Его внутренний свет погас.

Джим подошел к парню и протянул ему руку:

– Пора вставать.

Ангел ухватился за его ладонь, и на мгновение Джим напрягся, неприятная острая боль поднялась по его собственной руке, заставляя инстинкты насторожиться. Но когда он поднял Эда с пола, чем бы это ни было, оно исчезло.

– Ты уже встречался с Найджелом и парнями? – спросил Эдриан, меряя шагами комнату, словно он пытался стряхнуть то, что овладело им.

– Какого черта ради?

– И то верно.

На этой ноте ангел зашел в ванную и запер дверь. После того, как смыли воду в туалете, включился душ, а затем кран над раковиной.

Подойдя к ванной, Джим сел у двери и заговорил сквозь хлипкое дерево:

– Что тебе приснилось.

Когда ответа не последовало, он сжал руку в кулак и постучал.

– Эдриан. Расскажи мне.

Бог свидетель, Девина использовала всяческие изощренные приемы, чтобы получить желаемое. Мысль о том, что она могла взломать потайную дверь в мозгу Эда, пока тот спал, была не из приятных.

Он постучал снова.

Когда ему не ответили, он послал к черту скромность и вторгся в ванную.

Сквозь прозрачную пластиковую шторку для душа он вновь увидел Эдриана на полу, на этот раз под его задом был кафель: он забился в душевой кабине, поджав колени и локти к груди, голова обхватил ладонями. Но он не плакал, не ругался, не разрывался, и, может, как раз это и есть самое страшное. Ангел просто сидел под теплой струей, его огромное тело свернуто в клубок.

Джим опустил крышку сиденья туалета и сел на нее.

– Поговори со мной.

– Она была Эдди, – резко сказал ангел спустя пару секунд. – В моем сне она была Эдди.

Дерьмо.

– Понятно, почему ты закричал.

– Он тоже там был. Вообще-то, он меня разбудил. Черт возьми, Джим… видеть его…

Когда предложение не продолжилось, Джим уделил особое внимание лезвию своего кинжала.

– Да, я знаю.

– Я убью ее.

– Только если доберешься до нее раньше меня.

Эдриан позволил рукам упасть по бокам, его кулаки окунулись в неспокойную лужицу, сформировавшуюся вокруг его зада. Он выглядел разбитым, но лишь в эту минуту. Ледяная ярость вернется, как только рядом с ними покажется демон, и откровенно говоря, предсказуемая реакция обернется проблемой: нежелательно, чтобы его напарник потерял контроль, а человека в таком психическом состоянии сложно урезонить.

– Думаю, ты должен попросить Найджела о замене, – тихо сказал Эд. Словно прочитал его мысли.

– Мне не нужна твоя замена.

Но это ложь. Он все еще осваивал свои собственные способности и оружие… разумеется, тропа познания была уже не такой крутой, как в первую пару раундов, но едва ли он владеет всей полнотой информации. А Девина – не тот враг, с которым посредственная работа считается даже отдаленно приемлемой.

Поэтому ему требовалась прочная опора.

Говоря со всей честностью, Эдди здесь очень не хватало. Именно поэтому враг убил его.

Гребаная сука.

– Ты знаешь кого-нибудь еще? – спросил Джим.

– Был один парень… выше нас с Эдди, вообще-то. Почти одного уровня с Найджелом и Колином. Но он нажил себе проблем… последнее, что я о нем слышал, он в Небытии. С другой стороны, парень был тем еще джокером. С таким же успехом ты можешь торчать со мной.

– Нам нужно как-то вернуть Эдди…

– Он единственный, кто знал бы, как поступить. – Эдриан застонал и встал на ноги, его крупное тело поднялось, словно дерево. – Может, еще Колин.

Джим кивнул и вновь сосредоточился на своем хрустальном кинжале. Оружие было прозрачным как ледяной куб, крепким как сталь, легким как дыхание. Эдди дал его…

Услышав скрип и глухой звук, Джим посмотрел на оставшегося напарника. Эд взял мыло, но уронил его, его руки поднялись к лицу, а рот открывался, словно он пытался выругаться.

– Что не так?

– О… черт… – Эд развернул руки и посмотрел на другую их сторону. – Дерьмо, нет…

– Что?

– Они черные. – Парень резко вытянул руки. – Разве ты не видишь? Она во мне… Девина во мне… и она захватывает контроль…

Джим на секунду подумал «какого черта», но он знал, что должен включиться и вернуть эту ситуацию к реальности. Причем чертовски быстро. Положив на раковину свой кинжал, он убрал шторку с дороги, схватил широкое запястье ангела…

Плохое предчувствие одолело его снова, оживляя нервные окончания в пальцах и ладонях, как если бы он окунул их в кислоту. Сосредоточившись на коже парня, он гадал, что за хрень произошла в том сне.

Но плоть была совершенно нормальной. А людям, потерявшим лучшего друга, позволялось раскиснуть от горя.

Однако оставаться в таком состоянии...

– Эдриан, приятель… – он хорошенько встряхнул парня, – …эй, посмотрина меня.

Когда несчастный ублюдок, наконец, сделал это, Джим уставился в эти глаза, будто пробирался внутрь и брал под контроль часть мозга парня.

– Ты в порядке. Здесь ничего не происходит. Она не в тебе, ее здесь нет, и…

– Ты ошибаешься.

Мрачные слова заставили Джима замолчать. Но затем он покачал головой.

– Эдриан, ты ангел.

– Разве?

– Ну, скажем так… – парировал Джим зловещим голосом, – тебе уж точно лучше быть таковым.

После напряженной тишины Джим начал говорить, слова полились из него, разумные успокаивающие фразы сокращали дистанцию, разделявшую их. Но на задворках сознания он послал молитву тому, кто сможет ее услышать.

Девина – паразит, который лестью прокрадывается в людей и заражает их.

Понятно, что эмоционально раненые были более уязвимы.

Трагедия в том, что он не мог держать врага подле себя.

Как бы сильно он ни любил парня.