Пылающий Север - Коваль Ярослав - Страница 52

Пришлось прервать сеанс связи, чтоб обратиться к Аканшу, отдать распоряжение. Глаза у моего зама округлились и, помедлив, он заметил со всей осторожностью:

— Но ведь никто из нас уже не успеет вмешаться. Скорее всего, бой уже идёт. Даже если сейчас отправить человека, он придёт тогда, когда уже будет поздно или почти поздно. И — что самое главное — бессмысленно. — Он понизил голос. — Серге, тебе не стоит сильно беспокоиться. Там же в лесу наши, они наверняка сообразят, что к чему, и выведут ребят через полосу обеспечения.

— Это не так просто с отрядом в две тысячи человек. Или больше.

— Да, но на учениях ты ведь всегда делал ставку на личную инициативу. Ты обучил командиров летучих отрядов думать и решать самостоятельно, искать выход. Готов поспорить, что они его найдут. Спорю на тот свой выигрыш.

— И скорее всего выиграешь ещё раз. Ты прав, пожалуй. Нам остаётся только ждать. Но уже теперь очевидно, что Юрий не годится для того, чтоб водить войска или распоряжаться обороной.

— Я бы на твоём месте не спешил принимать окончательное решение относительно своего столь юного и неопытного сына.

— Он не понимает очевидных вещей!

— Эти вещи очевидны для нас. Я в армии с семнадцати, ты тоже, как я понимаю.

— С девятнадцати.

— Мы всё видим со своей башни, но твой-то сын себе башню опыта пока ещё не отстроил. Всё впереди. Из Юри может получиться толк — в будущем, когда подкопит знаний и развернётся. Кто из нас не делал ошибок в юности?

— Он не видит в этой своей ошибке ничего особенного!

— Он никогда не оказывался в отряде, отрезанном от своих и истребляемом. Он ещё слишком молод.

— Ты меня успокаиваешь. — Я вздохнул. — Но Яромиру всё равно теперь придётся его контролировать. Сам смотри — они же близнецы, учились вместе, на равных. Но Ярик явно соображает лучше. Он-то всё успел подготовить. Как я понимаю, бойцы на валу дали противнику достойный отпор.

— На валу это проще, чем на дороге… Кстати, как я понимаю, с тобой хотят поговорить, Серге.

Я вернулся к «бусине». Теперь в сфере оказалось лицо Яромира, перекошенное и злое. Он заговорил первым, будто торопился оправдаться прежде, чем я вывалю на него свои претензии. Да, виноват, что не проинструктировал брата должным образом. Но поручил ему, казалось бы, самое простое дело — проследить за выдвижением отрядов. Откуда ему было знать, что брат разовьёт активную и при этом бестолковую деятельность на поприще проверки! С его стороны всё в полном порядке.

— Мне известно, что ты не допускал ошибок. Но что тебя больше всего волнует? То, что ты не виноват, или то, что мы можем потерять весь авангард нашей лучшей пехоты?!

— То, что ты оказался в опасном положении, отец. Это, разумеется, самое ужасное.

— Ты говоришь ерунду. Я не в опасном положении, а вот бойцы там гибнут.

— Солдаты ведь для того и существуют, чтоб воевать, отец, — неуверенно сказал Яромир.

— Уж явно не для того, чтоб помирать без какой-либо пользы. Вот так, из-за глупой ошибки командования.

— На тебе не лежит ответственность за эту ошибку, отец.

— На мне лежит ответственность за всё.

— Папа, никому не придёт в голову вспоминать тебе подобную ерунду. Всего четыре тысячи человек…

— Не хочу больше слышать. «Всего» четыре тысячи — это целые четыре тысячи. Я начинал с тремя сотнями. Распорядись, чтоб мне сюда передавали самую свежую информацию. Думаю, лишний контроль не помешает. И тебе придётся присматривать за тем, что делает Юрий. Если именно это убедит тебя — из-за его, а по сути, вашей общей ошибки я застрял здесь. Больше никаких ошибок.

— Да, отец.

Взгляд, которым сын одарил меня напоследок, был далёк от приязни. В одном близнецы были похожи — они оба терпеть не могли, когда их критиковали. Один сразу надувался, другой замыкался, лишь взгляды его выдавали. Но, по крайней мере, Яромиру злость или обида не мешали действовать. Я понял, что продолжать разговор не стоит — мы только разругаемся, а на ругань сейчас нет времени. Пусть лучше сын действует, чем препирается со мной. Я отпустил его и устало откинулся на спинку стула. Правда, тут же вскочил — стул оказался вызывающе неудобным, прямо как насмешка. Ну естественно, не дворец же, чтоб сюда комфортные стулья завозить. Для подземелий даже такой — предмет роскоши.

— Ты всё выяснил? — осторожно спросил Аканш.

— Да. Ярика больше беспокоит, что я думаю о нём, чем судьба наших бойцов. Мне это не нравится. Меня это напрягает.

— Он просто очень молод. Ты для него — высший авторитет. Даже по сравнению с совестью.

— Хм… Вспоминаю себя мальчишкой. Правда, у меня не было отца.

— Не было отца?!

— Надеюсь, эта информация останется между нами? Мой отец бросил мою мать, когда я был ещё младенцем. Нет, не надумай себе лишнего, они состояли в официальном браке, всё было вполне пристойно.

— Как такое возможно, чтоб мужчина бросил жену? — Не веря своим ушам, Аканш смотрел на меня во все глаза. — И семья не вмешалась? Не заставила его содержать своё семейство должным образом?

— В наших краях родственники не вмешиваются в личную жизнь друг друга. То есть бывает, что вмешиваются, но это не принято.

— Но как же там вообще живут?!

— О-о… Живут… Да, что такое?

— Пришёл посыльный от командующего одного из отрядов. Важные сведения.

— Давай его сюда!

— Милорд!

— Без церемоний, солдат. Докладывай.

— Слушаюсь. Офицер велел сообщить, что бойцы с озёрного и приморского трактов были выведены в полосу обеспечения и чуть позже будут приведены сюда. Если милорд считает нужным наложить запрет на отступление тяжёлых отрядов, то…

— Ни в коем случае! — завопил я так, что даже кое-кто из моих телохранителей подскочил на месте. — Всех отвести! Сюда. Я вскрою тайники с припасами, и провизии хватит на всех. Хватит и лёгкого снаряжения, если мы примем решение оставить бойцов при засеке. Сколько их удалось отвести?

— Не меньше двух тысяч, милорд. Возможно, больше. Все бойцы ожидавших отрядов сработали, как проводники. Часть ловушек пришлось задействовать, чтоб помешать противнику преследовать отступающих.

— Отлично сработано! Передай командующему отрядом, что я очень им доволен. И остальными, кто поучаствовал в этом деле — тоже!

Глава 10

ЛЕСНАЯ ОБОРОНА

В лесу становилось тесно. Бойцы, занявшие было оборону на дорогах, прорезающих полосу обеспечения, быстро сообразили, что всё пошло не так, как планировалось, и успели развернуться лицом к врагу, метившему им в тыл. Командующие лесными отрядами тоже сориентировались без задержки. Им было проще — лес ведь их вотчина, тем более в ситуации, когда враг, уже разок получив стрелу из кустов и копьём в спину, сообразил держаться подальше от опушки. Пехотинцев стали уводить в засеки почти сразу, как только отряд атаковали в спину.

Отступить удалось почти трём тысячам, и спаслось бы намного больше, если б враг не пустил в ход какую-то очень мощную магию. Она прокатилась по дороге из конца в конец, калеча и давя не успевших спастись людей. Странное дело, но в лес чары не сумели проникнуть. Или, может быть, не были для этого предназначены.

Я тут же связался с замком, чтоб передать новые сведения. С Яромиром мы почти не поговорили — он продолжал то ли сердиться, то ли бояться моего гнева, а я слишком торопился, полагая, что ещё многое нужно выяснить. Но замковые маги уже начали думать над новыми фактами. Надежда на то, что они сумеют раскусить эту вражескую тайну по моим путаным объяснениям, да ещё и полученным не из первых рук, если у кого и была, то не у меня. Однако пытаться всегда стоит.

Выясняя подробности произошедшего, я узнал и о том, почему же именно центральный отряд успел только высунуться из-за вала. Противник, не тратя времени даже на то, чтоб просто осмотреть затворившиеся замки переднего края обороны, пошёл на Ледяной предел через тракт, идущий на юг прямо от Младшего уступа. На приморский и озёрный тракты сперва никто даже не сунулся, и как раз там было время развернуть войска.