Темный принц (трилогия) - Иванова Виктория - Страница 25

— Рыжий, я не понял, ты что, позагорать захотел? Или решил перед смертью порадовать присутствующих здесь дам танцем с раздеванием?! Так за Тайму тебе Вангар морду начистит! А что касается Аэлиниэль и Аматы… Ты своими мослами скорее волков соблазнишь, а не их!

Поеживаясь, вор бросил на меня взгляд, полный ненависти, и я замер, увидев, как глаза Шамита преображаются. От зрачка — к краю радужки прошла волна серебристого цвета, превращая черную радужку в ярко–золотую… Сами зрачки вытянулись и заострились…

Тха'кресс! Оборотень! Да еще и истинный, способный контролировать свои превращения! И за каким только мархангом его занесло в эту светлую команду?!

Оборотни появились на этой земле веков пятнадцать назад. Поговаривают, что они, жалкая кучка переселенцев, смогли открыть Врата и сбежать из своего Мира, погибающего от какой–то жуткой то ли катастрофы, то ли еще чего… Не знаю. В любом случае, светлые с самого начала невзлюбили многоликих, решив, что раз те так легко изменяют свой облик, то с таким же успехом и предадут.

Пару столетий оборотни скитались по материку, пока не осели в Темной империи. Благо тогдашний мой предок не страдал такой «светлой» мнительностью и принял этих без сомнения сильных воинов под свою руку.

Как бы там ни было, сейчас светлые по–прежнему ненавидят оборотней, считая их лгунами, предателями и вообще темной нечистью. Мы же к ним относимся вполне спокойно. Особенно старшая знать. Так какого же маргула Шамит шляется со светлой командой, а на меня смотрит так, словно я ему в суп плюнул, а потом еще и в скатерть высморкался для полного счастья… Причем не один раз!

Тело Шамита между тем словно плавилось в невидимом огне. И через пару мгновений из его брюк принялся выпутываться огненно–рыжий лис… Отбросив в сторону уже ненужную одежду, зверюшка рыжим промельком метнулась к стае волков и, замерев перед ними, подобно статуэтке, издала серию тявкающих звуков. Волки недоумевающе начали переглядываться и сбились в кучку, повернувшись к нам куцыми иглистыми хвостами. Из глубины стаи донеслось недоумевающее ворчание.

Они что, совещаются? О чем бы, интересно знать? Так, стоп, стоп, стоп! Похоже, общение с этими светлыми влияет на меня ну крайне пагубно!

Не обращая внимания на выпученные глаза светлых (кроме Шамита, тот был занят с волками), я принялся рыться в седельных сумках Трима. Через пару минут нужная книга была найдена. Но все мои попытки открыть ее не увенчались успехом. Обложку словно приклеили к страницам!

Я покосился на стаю — там продолжали о чем–то совещаться, а лис уселся на снег, обвив лапы роскошным хвостом, — и осторожно постучал по корешку книги согнутым пальцем:

— Микоши, ну открой, а?

— Нет! — ехидно фыркнули из–под обложки. — Я обиделась!

— Ну, — я с трудом вспомнил нужное слово, — пожалуйста!

Книга резко распахнулась, и ведьма, в страшной огуречно–свекольной маске, ворчливо поинтересовалась:

— Ну чего тебе?

— Ты ж лингвист? — на всякий случай уточнил я.

— Предположим, — недовольно буркнула она.

— Волчий язык знаешь?

— Предположим! — А вот человечий, видать, с трудом…

— Сможешь перевести, что они говорят? — полюбопытствовал я. — Или не по силам?

— А тебе зачем? — Видимо, эта гримаса должна была обозначать вопрос. Но огуречная маска превратила ее в жутко перекошенную рожу.

— Ну пожалуйста! — выдохнул я уже знакомое волшебное слово.

Команда, слышавшая только мои реплики (Микоши говорила очень тихо), начала переглядываться и недоуменно коситься в мою сторону. Ведьма тяжело вздохнула:

— Ладно, я сейчас…

Она на мгновение спряталась за рамку портрета и, выглянув из–за нее уже умытой, бодро поинтересовалась:

— Ну? Чего переводить?

Я развернул открытую книгу в сторону кучки зверей. А та, между прочим, перестала совещаться, и из центра, снежной стаи вышел огромный серебристо–пепельный волк. Он издал низкий горловой рык, на который лис ответил коротким тявканьем. Микоши громко, так, чтобы слышали и светлые, начала:

— Рыжий говорит, что вам необходимо пройти. Белый — что не пошел бы он. Далеко и надолго. Стая голодна, кушать всем хочется, а нечего. Рыжий: пройти надо очень. Белый требует выкуп. Говорит, что согласен на одну эльфийку и двух лошадей. Мясо нежное, а команда все равно маленькая, на всю стаю не хватит. Рыжий предлагает заменить эльфийку не менее вкусным и питательным темным…

Все, допрыгался рыжик, убью! Собственными руками!

— Белый отказывается. Говорит, обмен не равнозначный. Темные жилистые, горькие и вредны для здоровья.

Это я–то вредный, жилистый и горький? Да я им сейчас!!

Светлые принялись хихикать и отворачиваться.

Сунув томик с «Уж замуж невтерпеж…» Вангару, я снова принялся копаться в сумке. Наконец, я вытянул толстый фолиант в позеленевшем от времени кожаном переплете. Так… Где у нас тут оглавление? Посмотрим, посмотрим… Ага!

Распахнув книгу где–то на середине и не обращая внимания на заунывное бормотание Микоши (вор и вожак стаи продолжали торговаться: сейчас они сошлись на одном темном и половинке гнома, ну–ну…), я вчитался в текст: «А волки вьюжно–снежные вельми страшные и ужасные… И нет никому победы над ними, покуда лежит снег…»

И все?! Эй, не понял юмора! Книжка ж называется «Способы убиения злобных темных монстров»! Там еще на сто семьдесят пятой странице должен быть способ убиения моего папы при помощи «Сердца Дракона»! Довольно, кстати, оригинальный способ… А еще он проще того, что хочет сделать команда… «Возьми артефакту древнюю, что «Сердцем Дракона“ именуется… (Пометка на полях: «Можна любой, лиж бы был покребче да потяжилее“) и бей, бей, бей злобного Властелина Темного по голове его! Пока не окочурится Властелин Темный!» И еще одна пометка: «Изпробована мною, Антиром Серым, четыресста питьдисяд шесть рас! Недействена! Перепесадь!»

М–да… Светлые всегда были образцом грамотности и доброты…

Вор и вожак стаи дошли уже до одного темного и уха гнома…

Думай, Диран, думай! А то сам без уха останешься! Пока лежит снег… Пока лежит снег…

У–у! Какой же я идиот!

Я метнулся к Амате и, дернув ее за рукав, чтоб обратить на себя внимание, прошипел:

— Растапливай снег на земле! Живо!

Клиричка недоумевающее захлопала глазками:

— А? Чего?

Нет, они что, всегда такие тупые или только в случае серьезной опасности? Я встряхнул ее за плечи и рыкнул:

— Делай, что говорят!

Амата мотнула головой, и в ее глазах появился первый намек на хоть какую–то осмысленность:

— «Кольцо Огня» подойдет? Третьей степени?

— Второй хватит! А диаметр я тебе сам растяну! Давай, насчет «три»… Три!!!

Амата вздрогнула, и с ее вскинутой над головой руки сорвался зеленоватый, все увеличивающийся в диаметре шар. Он коснулся земли, сплющился… Я быстро присоединился к ее заклинанию — это ж не светлое или темное, а так, стихийное — и… обжигающий зеленый круг, ускоряясь, стал быстро разрастаться во все стороны…

Волки испуганно взвыли, кинулись к нам, но было уже поздно. Через мгновение от страшных монстров осталась только медленно застывающая на морозе лужа…

Лис, в начале подпаленный огненным кольцом, а потом подмоченный растаявшими волками, разъяренной белкой прыгал на каком–то торчащем из земли валуне, что–то гневно тявкая.

— Далее следует непереводимая игра слов! — невозмутимо сообщила Микоши.

М–да… Я тоже не думаю, что это слова благодарности. Наконец, оборотню надоело изображать танец мыши на раскаленной сковороде, и он, метнувшись к своим брюкам, подхваченным Аэлиниэль за мгновение до того, как тех коснулось огненное кольцо, вырвал их зубами из рук эльфийки и юркнул за ближайший валун.

Через пару минут (Ха! Не служил он в папиных войсках! Его бы тогда за сорок пять секунд, пока горит лучина, одеваться научили!) вор, уже в человеческом облике, вышел из–за камня и принялся молча натягивать остальную одежду, заботливо сложенную Аэлиниэль на крупе его же коня.