Здравствуйте, я ваша ведьма! Трилогия - Андрианова Татьяна - Страница 148

– Во-первых, тот демон находится в геенне огненной. Во– вторых, попробуй задушить меня, это проще.

Я едва удержалась, чтобы не сплюнуть в сердцах. Надо же быть такой ехидной! А ведь роль заразы – это чисто моя привилегия.

– Загнибеда, – вывел меня из задумчивости голос Макса. – А нам действительно необходимо вернуться домой? Мы ведь только начали охотиться.

– Разумеется, надо, – откликнулась я, выдерживая паузу. – Вот волколака убьем и вернемся.

Макс неприлично взвизгнул от радости и запрыгал по комнате на одной ножке, как ребенок, который надеялся получить на Новый год самокат и вдруг обнаружил под елью мотоцикл последней модели.

Спать устроились, разделив пространство по-рыцарски. То бишь кровать уступили мне (читай: отвоевывала каждый сантиметр от распоясавшегося целителя, твердо настроенного на ночной комфорт), на полу расстелили матрас для Макса. Васька воспользовался преимуществом домашних любимцев и свернулся калачиком в ногах. Филька еще до ужина упорхнул куда-то в ночь на охоту. Свежатинки ему захотелось.

Тем временем в Новых Усадьбах в доме местной ведьмы царило небывалое оживление. На первый взгляд могло показаться, что шабаш с местной Лысой горы переместился прямиком в дом Виктории. Несмотря на отсутствие хозяйки, в окнах дома горел яркий свет и оттуда доносились странные звуки и шумы, словно кто-то забивал гвозди и вовсю использовал циркулярную пилу. Если бы кому-то взбрело в голову заглянуть в одно из светящихся в ночи окон, то его ошеломленному взору предстала бы следующая картина. Множество домовых всех возрастов производили ремонт. Кто-то красил, кто-то возводил камин, кто-то клеил обои, а кто-то обтачивал заготовки под новую мебель. Между ними метался всклокоченный как фурия Дворя, причитая на все лады:

– Ой не успеем… Ой не успеем…

Веня обложился новомодными журналами по дизайну интерьеров и со знанием дела инструктировал работников. Он даже соорудил себе треуголку из газеты, торжественно провозгласил себя главным дизайнером и часто спорил со всеми по тому или иному поводу. То и дело раздавались его покрикивания:

– Кузя!.. Кузя!.. Обои ровнее наклеивай… Да разглаживай получше, а то вздуются пузырем… Ну кто так клей мажет? Кто так мешает? А ну, дай покажу…

Словом, работа кипела и, судя по вдохновенному блеску в глазах Вени, ремонт грозил превратить дом в Версаль в миниатюре – не меньше, и теперь вдохновленный домовой сосредоточенно прикидывал, где бы так поизящнее соорудить фонтаны. В это время раздался жуткий грохот, и одна из внутренних стен с треском осыпалась. Стоящие рядом домовые брызнули в разные стороны. Увидев размеры причиненного дому ущерба, Дворя сдавленно пискнул и рухнул в обморок. Среди оседающей пыли и строительного мусора стояла совершенно растерянная группа домовых, синхронно почесывающая седые от пыли затылки.

Веня наметанным взглядом оценил размеры бедствия и понял, что надо принимать меры, и, судя по масштабам катастрофы, меры решительные.

– Ладно. Без паники. Будем делать арку, как в этом журнале, – быстро зашелестели листы, указующий перст домового ткнул в одну из страниц. – Кто-нибудь, оттащите Дворю в сторону, чтобы не мешал… Как только идут в домовые к ведьме с такой хрупкой психикой? Уму непостижимо.

«Эх! Домик маловат. Разгуляться негде, – с досадой думал домовой Бабы-яги, ощутив в себе непреодолимую тягу творить прекрасное и на века. – Хотя… Что, если…»

Озаренный светлой идеей домовой расстелил прямо на полу лист бумаги, извлек чертежные принадлежности и принялся вычерчивать нечто грандиозное.

Посторонний звук пробрался в мой сон, где царило безмятежное спокойствие и, можно сказать, счастье. Я малодушно пыталась проигнорировать въедливый звук, но не тут-то было. Противный звук буравил не хуже бормашины в кабинете стоматолога и действовал на спящее сознание примерно так же.

– Какая сволочь котеночка мучает? – вопросила я, с трудом разлепив веки и почти смирившись с тем фактом, что вставать все-таки придется.

Радости мне это, разумеется, не прибавило и настроения тоже. Так что я пребывала в том же состоянии, в котором находится бык, созерцающий бестолково машущего красной тряпкой мальчишку. Звенящая тишина была мне ответом. Я взъярилась еще больше. Несправедливость! Все нагло дрыхнут без задних ног, а я одна здесь сижу и бодрствую как дура.

– Васька! – Я толкнула кота так, что тот грохнулся с кровати.

– На нас напали! – заверещал кот и заметался по комнате, стараясь запихнуть в нашу вместительную сумку буквально все, что попадалось под руки, то бишь под лапы.

Причем он не делал принципиальной разницы между полом, стенами и потолком, что сильно усложняло задачу его поимки. Найти в темной комнате, освещенной только серебряным серпом луны, совершенно черного кота – занятие бесперспективное. Пришлось ориентироваться только на звук кошачьих воплей. Сначала совместными усилиями был уничтожен канделябр, затем разбито зеркало над трюмо, после так, по мелочи – разметали баночки с разными притираниями и духами. По комнате поплыл сладкий дурманящий аромат дорогого парфюма. А у хозяйки башни был прекрасный вкус, краем сознания отметила я, чудом нащупывая шкирку котяшки. Васька, почувствовав мою властную руку, присмирел, только сверкал огромными перепуганными глазищами в мою сторону.

– Ты чего мечешься? – вопросила я перепуганного ночной побудкой Ваську.

– Так на нас напали! – испуганно икнул тот.

– Кто? – опешила я.

– Враги, – последовал не менее шокирующий ответ.

Я задумалась.

– Интересно, откуда такие сведения?

– А разве ты меня не потому разбудила?

– Нет, – замотала головой я. – Там кто-то котеночка мучает. Сил слушать нет…

Васька напряженно вслушался во тьму.

– Так это какой-то местный придурок горло дерет… Это из-за него ты подняла такой шум?

Я смущенно потупилась.

– Я думала, там кого-то убивают…

– Идея хорошая, – многозначительно заметил Васька. – Этим как раз и займемся, когда ты оставишь в покое мою шкуру, разумеется.

Я послушно разжала пальцы и кот с диким мявом рухнул на пол. Впрочем, Васька, как и все представители своего семейства, приземлился относительно бесшумно и на все четыре лапы. Уже хорошо, а то пришлось бы лечить беднягу.

– Могла бы и помягче! – Бездна укоризны в зеленых глазах. – Смотри, пожалуюсь в Лигу защиты животных, и тебе запретят держать даже рыбок в банке за особый садизм.

Я благоразумно пропустила слова котика мимо ушей. Страсть как любопытно было узнать, кого это угораздило забрести в такую глухомань ради сомнительного удовольствия попеть соло у подножия заброшенной башни. Интересно, на каких слушателей рассчитывает этот мартовский кот? На летучих мышей, что ли? Но как я ни старалась, до слуха долетало только маловразумительное завывание. Недолго думая я привычно высунулась из окна практически по пояс. Васька едва успел вскочить мне на спину и умело балансировал на моей пятой точке, служа противовесом, чтобы я не вывалилась наружу. Но эта секунда промедления заставила мое сердце испуганно замереть, пропуская удар. Раньше Васька всегда успевал, и просто не хотелось задумываться, что именно случилось бы с моей тушкой, не поспей кот вовремя.

Внизу парень в белой рубашке самозабвенно выводил:

– Рапунцель! Рапунцель! Сбрось мне свои косы!

Я недоуменно уставилась на кота:

– Не поняла. Чего он хочет?

– Чтобы некая Рапунцель сбросила ему косы.

– Зачем?

– Не знаю, – пожал плечами котик. – Может, он решил сена накосить собственной буренке.

– Ночью в лесу? – засомневалась я.

– Ой, Вика! Ну кто их, деревенских, разберет? У них вечно то надои, то покосы, то куры понеслись, то пшеница не уродилась… Может, ему днем некогда было…

Действительно, странный парень какой-то. Это ж надо додуматься устраивать ночью сенокос в лесу, полном нежити! Ладно, про нежить это я, пожалуй, загнула. Но волколак-то имеется, значит, частично я права.