Центурион - Корчевский Юрий Григорьевич - Страница 60

– Где располагались казармы пятого века?

– О, господин, это было так давно! Сейчас попробую найти на старых картах, если там что-то есть.

Музейный работник довольно долго рылся в запасниках, и за это время Алексей успел бегло осмотреть экспозицию, однако ничего нового для себя он не обнаружил. Монеты Византийской империи? Он держал их в руках, пользовался в обыденной жизни. Изъеденные ржавчиной мечи? Он воевал такими, только новыми.

Наконец музейщик вошёл в зал, держа в руке старинную, свёрнутую в рулон карту.

– Нашёл. На части бывших казарм сейчас жилые дома, но одна из стен сохранилась. А вы, простите, историк? Чем вызван ваш интерес?

– Да, в некотором роде историк, – согласился Алексей, – интересуюсь древними армиями.

Поскольку в музее не было посетителей, музейный работник вызвался сам провести Алексея с Натальей до интересующего их места.

Они прошли два квартала, повернули – и у Алексея замерло сердце. Он узнал угол, недалеко от которого были когда-то ворота. Отсюда он выводил гоплитов на защиту побережья, из этих же ворот он вышел в последний раз вместе с Острисом и трибунами, направляясь на корабль.

Бывший плац был застроен коттеджами, но часть стены сохранилась.

Алексей подошёл, погладил кирпичи, закрыл глаза. Метрах в семидесяти от угла был когда-то домик трибуна, в другом углу – кухня.

Сердце защемило, на глаза навернулись непрошеные слёзы, и он смахнул их украдкой. Негоже мужчине плакать – не женщина. Неужели он стал таким сентиментальным? Или воспоминания подействовали так сильно?

Теперь, стоя на территории бывших казарм, он сориентировался. Бегло осмотрел стену, но, кроме надписей красками, ничего не обнаружил. Да и не стал бы Острис использовать стену.

Они вышли на улицу.

– Вон там был дом дукса Стракиса, – показал рукой Алексей.

– Да! – удивлённо воскликнул музейщик. – Он долго там стоял, пока лет тридцать назад его не разобрали из-за ветхости. Я даже помню его.

– В два этажа, с портиком и бассейном во дворе, – уточнил Алексей.

– Вы когда-то здесь были? Но, господин, судя по вашему возрасту, вы никак не могли застать дом в прежнем виде.

– Я даже могу нарисовать вам схему комнат, – вырвалось у Алексея.

Только к чему? Крит не раз переходил из рук в руки, захватывался неприятелями, подвергался немецким бомбардировкам. Это ещё чудо, что сохранился кусок стены. «И на что ты надеялся, Лёшка? Даже если легату удалось вернуться и исполнить данное тебе обещание, время и люди уничтожают любые знаки, записи, артефакты», – с горечью подумал Алексей.

И всё-таки он решил потратить остатки дня на поиски. Уже у музея, прощаясь с музейным работником, он спросил:

– Не подскажете, нет ли в окрестностях Феста каких-либо знаков, выбитых на камнях надписей? Может быть, вам что-нибудь говорит имя «Острис»?

– Острис? – наморщил лоб музейщик. – Если мне не изменяет память, он был командиром Иллирийского легиона.

– Вы правы.

– Но на Крите он никогда не был – по крайней мере, записей об этом нигде нет.

– Вы ошибаетесь, на Крите он был дважды. В четыреста пятьдесят седьмом году точно.

– Позвольте спросить, какими источниками вы пользовались? Я об этом слышу впервые.

– Лучше ищите. Он не только был на Крите, а именно в Фесте!

– Да? Боже, как интересно!

– Так что там насчёт знаков, надписей?

– Видите ли, в городе не сохранились постройки тех времён – слишком много времени прошло. Хотя…

– Всё, что угодно, даже нелепости.

– На скале, что высится за городом, есть полустёртая надпись на латинице. Наверное, кто-то из древних вандалов начертал, поскольку латиница – мёртвый язык, – грустно улыбнулся музейщик и показал рукой в направлении горы.

– Спасибо, вы нам очень помогли.

Алексей остановил такси:

– К горе!

– Господин желает осмотреть пещеры? Без провожатого нельзя.

– Я про пещеры не говорил. Пожалуйста, поезжайте к горе.

Таксист пожал плечами. Чудят иностранцы, наверное, сбрендили от пухлых кошельков. Что там смотреть? Вот море или пляж – другое дело. И вообще: Фест – город маленький, туристам здесь смотреть нечего, только вино пить в ресторанчиках.

Наталья сидела, слегка притихшая. Она видела, чувствовала, что происходит что-то странное, необычное, что Алексей ведёт себя так, как будто он был здесь когда-то. Этот разговор про дом дукса, стены казарм… Не этот ли сюрприз он и обещал?

У горы машина остановилась. Ехали-то всего ничего, километров пять.

Алексей рассчитался с водителем. Тот был удивлён:

– Разве вы не поедете назад?

– Если вам не трудно, вернитесь за нами часа через два, – попросил Алексей.

Таксист хитро подмигнул. Парочка молодая – вдруг приспичило? Ну так ведь отели есть!

Фыркнув мотором, «Фиат» уехал.

Алексей стал рассматривать скалу. Не увидев ничего, что могло бы привлечь его внимание, он начал обходить её справа.

– Ты что ищешь? – заинтересовалась Наталья.

– Наташа, иди влево. Если обнаружишь какую-нибудь надпись или знак, ну – треугольник либо ещё что-то позови.

– Ну хорошо.

Алексей уже прошёл метров сто, когда увидев возвращающуюся к нему Наталью. Она призывно размахивала рукой.

Алексей побежал ей навстречу. Ведь ещё часа три – и начнёт темнеть, потому стоило поторопиться.

– Там надпись есть, вроде бы на английском.

От разочарования Алексей едва не сплюнул, но решил посмотреть.

Они подошли к месту, где на скале едва проглядывались буквы. Просматривались они на изрядной высоте, метрах в пяти над землёй, и были выбиты зубилом на камне. Но ветер, пыль и дождь сделали своё чёрное дело: буквы полустёрлись и были заметны, если очень хорошо вглядываться.

Чтобы охватить глазами надпись, пришлось отойти шагов на двадцать от скалы.

Алексей почувствовал, как от волнения пересохли губы. Надпись была на латинице – это точно. Он стал читать её по буквам:

– В…е…р…н…у… Вернулся!

Надпись читалась не вся, концовка стёрлась вовсе, но было и так понятно.

Алексей шумно выдохнул, облизал пересохшие губы. Вроде после слова «вернулся» видна буква «О» – первоначальная от имени «Острис». И рядом – вертикальная чёрточка. Что бы это могло значить? Или ветер с дождём сделали небольшую промоину?

– Наташ, посмотри – там промоина от воды или трещина? – он показал пальцем.

– По-моему, черта, слишком ровная для промоины.

«А не стрела ли это? Вверх, в небо она указывать не может, стало быть, смотреть надо вниз», – осенило Алексея. Он подошёл к подножию скалы, прямо под чертой. Ну и что тут? Камень изрядный, и всё. Никаких знаков, расщелин.

Он ухватился за камень, поднатужился, но сил не хватало. Одной ногой Алексей упёрся в скалу и напрягся так, что затрещало в спине. Камень отвалился, обнажив небольшую трещину или, скорее, отверстие. Алексей встал на камень, пытаясь заглянуть туда. Из отверстия выскочила маленькая ящерица и шмыгнула в сторону, испугав его. Ну, раз ящерица убежала, стало быть, змей нет.

Алексей сунул в отверстие руку и сразу нащупал что-то небольшое, какой-то металлический предмет. Он ухватил его, зажал в кулаке и вытащил. На свету разжал кулак и невольно улыбнулся: на ладони лежала маленькая золотая фига. Не плод фигового дерева, а настоящий кукиш из пальцев. Ну и шутник же этот Острис! И работа мастерская.

Любопытная Наташа не смогла удержаться, подошла поближе и заглянула из-за плеча.

– Ой, какая прелесть! Позолоченная?

– Обижаешь, Острис не тот человек! Чистое золото!

– Дай подержать!

– Любуйся.

Наталья взяла в руку золотую поделку.

– Ух ты, тяжёлая!

– Ну так золото, причём старинное, не пластмасса.

На всякий случай Алексей снова запустил руку в отверстие в скале, прошёлся ладонью. Пальцы нащупали что-то мягкое. Ухватив это «что-то», он потянул и вытащил за тонкий, кожаный, почти сопревший ремешок кожаный чехольчик. Открыл его, и на ладонь выпал его камень с рунами, бывший пять лет талисманом, амулетом. Стало быть, Острис действительно вернулся назад, в своё время. А поскольку он был человеком порядочным и рассудительным, вернул чудо-камень его владельцу. Не твоя вещь – верни на место. Он так и поступил. И намёк в возвращённом камне тоже был, некое приглашение, призыв к Алексею вернуться в древние века, в Византию, в его хилиархию.