Леннар. Тетралогия - Краснов Антон - Страница 33

Вдруг ему припомнился слюнявый рот Гаара и его тяжелые лапищи, срывающие одежду. Угрожающий голос Ревнителя… слова Стерегущего, мерно падающие на каменный пол, как воск со свечи: «Убить… всех… всех, кто с ним…» И снова — рот, лапищи… Физическое отвращение вдруг вытеснило все колебания лучше любых рассуждений, самых убедительных, самых действенных.

Послушник Бреник выскочил из своего укрытия и опрометью бросился по галерее.

7

Леннар сидел в клети, куда его перевели сразу же после того, как он вторично побывал у Толкователя… Надо полагать, мнение веселого брата Караала изменилось о нем в худшую сторону. Такой вывод напрашивался не только из-за перевода «гостя Храма» из вполне приличной жилой комнаты в клетушку, в которой можно было растянуться в полный рост только при условии, что ляжешь по диагонали. Нет, не только… Леннар хорошо помнил, как изменилось лицо старшего Толкователя за несколько минут до окончания «приема», как называл эти дознания сам Леннар. Его добродушная физиономия вытянулась, на ней явственно проступили красные пятна, Караал смятенно выругался себе под нос, поминая всех демонов и всех призраков Проклятого леса. А когда Цензоры в голос загнусили о том, что подобные грязные словеса недопустимы в священных стенах Храма, Караал так рявкнул на них, что пергаментные личики Цензоров пожелтели еще больше; оба они трясущимися руками принялись заносить какие-то записи в свои доносные свитки. Не иначе собрались жаловаться Стерегущему Скверну. А потом и вовсе убрались из допросной кельи.

Впрочем, на этот раз брат Караал не обратил на них никакого внимания. Он бросился к полке с целой горой свитков, распотрошил ее, потом выволок из пыли какой-то громадный черный том с холодным серебряным тиснением на массивной обложке. Раскрыл.

Когда Леннара уводили, он слышал быстрые, встревоженные слова Толкователя, сбивчивую скороговорку:

— Стерегущего предупредите, чтобы… пусть он зайдет ко мне… И да спаси нас всех Ааааму, чье истинное Имя неназываемо!

…Углубившийся в свои мысли Леннар очнулся от какого-то подозрительного шума из коридора, отделенного от него прутьями клетки, и от шепота:

— Леннар! Леннар… ты здесь?

— Я-то здесь, — немедленно ответил он, — а вот ты где, что-то я не вижу. И кто ты? Что нужно?

— Подожди… сейчас открою замок. — Послышалось звяканье ключей, недовольное пыхтение: верно, замок не хотел подаваться. Невидимка меж тем бормотал: — Я потом все объясню, а сейчас нужно бежать. Хорошо, что тут был всего лишь жрец-страж, а не Ревнитель… С Ревнителем мне ни за что бы не справиться, я всю дорогу молил богов, чтобы тебя сторожил не человек омм-Гаара.

— А почему ты возишься в темноте? Тут что, нет огня?

— Не стоит зажигать… К тому же я могу и вслепую. Сейчас… сейчас же нужно бежать. Стерегущий Скверну приказал назначить аутодафе на площади Гнева. Тебя будут… Ладно, лучше тебе этого не знать.

Брр… страшная вещь! Да что ж этот проклятый замок, Илдызово отродье!!!

До Бреника (понятно, это был он) донесся спокойный, холодный, доброжелательный голос узника:

— А этот Илдыз, он что, ремесленник, который кует или чинит замки? Мне никак толком не объяснят, хотя склоняют этого бедолагу на все лады.

— Бе-до-ла… — В темноте не было видно, как глаза Бреника поступательно лезут на лоб. — Тсс! Илдыз… лучше тебе и не знать!

— Лучше тебе не знать, лучше тебе не знать! — передразнил Леннар. — Что ж мне, так и подохнуть в темноте и невежестве? Что касается темноты, так я не вижу и кончика собственного носа, не понимаю, как ты там умудряешься еще и возиться с замком?

Тут что-то щелкнуло, и Бреник удовлетворенно вздохнул:

— Ну вот, кажется, порядок. Выходи.

Заскрипела оттягиваемая решетка, и Леннар направился к выходу. По пути больно ударился головой, отчего из глаз брызнул яркий свет — кстати, единственное освещение в этой кромешной тьме.

— Куда идти-то?

— За мной! — выдохнул послушник и чуть присел. — Схвати меня за пояс. Вот так. Не отпускай, я выведу. Я этот Храм как свои пять пальцев знаю. Идем. Нам нужно пройти через портал, один из восемнадцати выходов, но нужно сделать это в момент, когда будет сменяться караул. Там ведь на страже не какие-нибудь жрецы, те, что стражи, то бишь непосвященные, низшего звена, а — орденские братья, сами Ревнители, Субревнители и порой даже младшие. И не допусти великие боги, чтобы они нас увидели! От Ревнителей нет спасения, и… вот!

— А ты что, хочешь помочь мне бежать?

— Не только! Я помогу тебе бежать, но только при условии, что ты возьмешь меня с собой. Меня… мне нельзя тут оставаться, но я… я не должен бежать без тебя. Это было бы нарушением обета… и…

— Насколько я помню, еще вчера ты был вполне доволен жизнью в этом Храме, — резонно заметил Леннар.

Как спокоен голос этого человека!.. Бреник простонал:

— Да… был. Был доволен… н-но не теперь! Тсс! В нишу! Туда, туда! Я слышу, сюда идут! Да, это Ревнители!

Впереди блеснул свет. В его отблесках зоркие молодые глаза Бреника и не менее цепкий взгляд Леннара выхватили характерные очертания тучной фигуры самого старшего Ревнителя Гаара. В одной руке он нес факел, освещая им путь, в другой держал нечто похожее на большой искривленный веер.

— Боевой нож питтаку! — в ужасе простонал Бреник, утягивая Леннара за собой в темную пустоту стенной ниши. — Оружие Ревнителей… Я только раз видел, как им орудуют… уфф!!!

Омм-Гаар, а с ним двое младших Ревнителей, прошли мимо. Бреник вцепился в руку Леннара и потащил за собой со словами:

— Бежим, бежим! Они наверняка направились к тебе! Клеть пуста, сейчас они поднимут тревогу, и тогда будет поздно!

— Да сейчас и так не утро… — растерянно пробормотал Леннар, не очень понимая, что означает все происходящее и отчего все это происходит именно с ним, а не с кем-нибудь более достойным подобного переплета.

Они продвинулись еще на несколько десятков шагов, свернули за угол, Бреник отодвинул тяжеленную железную дверь. Брызнул свет, они оказались в довольно сносно освещенной просторной галерее. Свет лился сквозь большие отверстия в высоком потолке, затянутые многоцветными витражами. Леннар задрал голову, рассматривая мощное каменное перекрытие галереи и ряд мраморных колонн, поддерживающих его, — и тотчас же из глубин узилища, из-за железной двери, в которую они только что вошли, раздался бешеный вопль изумления и гнева. И Бреник и Леннар не могли не узнать этот характерный басовый рык: это был голос старшего Ревнителя Гаара, и не требовалось доискиваться причин, которые побудили его заорать. Причины были на поверхности. Причины — это они, Леннар и помогший бежать ему послушник Бреник. Последнее обстоятельство Гаару еще неизвестно, но он узнает, непременно узнает.

Спешить! Спешить!

И начался бешеный бег по галереям, то суживающимся до узких коридорчиков, то распахивающимся гигантскими залами; несколько раз приходилось нырять в боковые ходы, потому что на пути попадались жрецы, послушники, простые стражники или же Ревнители. Леннару даже показалось, что в конце какого-то очередного тоннеля, похожего на чрево гигантского питона, мелькнуло бородатое лицо старшего Толкователя брата Караала, а за ним бледными тенями метнулись Цензоры… Впрочем, уже в следующий миг Бреник дернул Леннара за руку и увлек его в какой-то отнорок, разветвившийся через несколько шагов еще на несколько ходов. Леннар уже начал задыхаться, когда Бреник наконец остановился перед небольшой, узорчато откованной металлической дверью и выдохнул:

— Уф! Вот мы и на месте. За этой дверью находится караул портала, через который мы должны попасть наружу. Вот окошечко… Ну-ка!

Он взглянул и тут же, содрогнувшись всем телом, отпрянул. Прямо перед ним в нескольких шагах висело непроницаемое лицо караульного Ревнителя. Контуры фигуры стража были приглушены голубоватым дымом, воскурявшимся от нескольких чаш, полукругом расставленных возле входа — мощных решетчатых ворот с тяжелым кольцом на каждой створке. Голубоватый туман оставлял отчетливо видным только лицо Ревнителя, отчего казалось, будто в воздухе неведомым ухищрением парит одна голова.