Бремя императора. Трилогия - Эльтеррус Иар - Страница 32

Этой ночью в разных концах Тарсидара два человека так и не уснули до утра. В огромном поместье высокого лорда ар Инвата в одной из бесчисленных комнат на краю большой кровати сидел юноша, выглядящий типичным манхенским горцем, и смотрел в стену остановившимися, широко раскрытыми глазами. Его высохшие губы то и дело шептали: «Не верю… Она не такая… Не такая… Не верю…» Он молился, ломал пальцы, сотни раз повторял одни и те же слова, но все никак не мог поверить в расказанное мастером-наставником о девушке, так глубоко запавшей ему в душу. А не верить тоже не мог – разве способен лгать мастер-наставник, великий воин? Нет, конечно. Юноша ничего не понимал, ему просто было больно.

В маленькой, но уютной спальне небогатого дома плакала на редкость красивая девушка. Она всхлипывала в подушку, порой рыдала взахлеб, зная, что никто ее не услышит. В голове бились страшные слова мертвеца: «Люблю… Благословляю… Не могу без тебя… Пусть твой избранник любит тебя так же, как любил я…» Перед глазами стоял образ светловолосого коренастого северянина, которого она считала ни на что не способным наглым фанфароном. Как он мог написать такое? Как?! Зачем он умер? Единый! Это что же получается, ему было настолько больно, что он не смог жить? И виновата в этом она? Да как же это?! Ведь не хотела никому зла… Хотела только, чтобы ее оставили в покое… Образ северянина сменился образом смущенно улыбающегося Лека ар Сантена. Девушка чувствовала в глубине души, что этот долговязый парень стал ей дорог. Но может, прав Ланиг ар Вортон? Может, она не способна ни на что, кроме как растоптать чужую душу? Может, каждый, столкнувшийся с ней, гибнет? Может, она приносит всем вокруг только горе? Представив, что горец умер из-за нее, девушка едва не задохнулась от внезапной боли в сердце. А потом тихо и безнадежно заплакала в подушку, прощаясь с надеждой на свое маленькое счастье. У нее тоже болела душа.

8. Слово кузнеца

– Наставник! – В приоткрытую дверь просунулась хитрая физиономия Санти. – Уже рассвело! Ты будешь вставать?

– Я не сплю, – ответил Лек, подняв голову.

Он резко встал и с ходу принялся крутить разминочные формы, избавляясь от сонливости. Скоморох с восхищением смотрел на точные, резкие, четкие движения молодого горца. Сколько раз видел, а не мог не восхищаться. Пытался добиться того же, но, увы, пока не получалось. Не понимал сути многих переходов, путался в собственных ногах и руках, особенно на сверхскорости. Никак не выходило повысить уровень восприятия, тело уже способно было двигаться намного быстрее, чем раньше, а вот сознание за ним не успевало. Да и от боевой импровизации, далекой от заученных форм, Санти находился не ближе, чем от звезды небесной. Но мог немало, раньше и не поверил бы, что за каких-то полтора месяца тренировок окажется способен на что-нибудь в этом роде. Теперь скоморох мог бежать сутками, ничуть не уставая, да еще и нести на себе груз, равный половине собственного веса. Мог до вечера вести тренировочный бой, оставаясь таким же свежим, как утром, даже одышка не возникала. А уж о новых акробатических трюках и говорить не стоило. Их оказалось столько, что у рыжего слов не находилось. Он уже понимал, как ему повезло, что стал учеником горного мастера.

За полторы тысячи лет истории боевого братства систему тренировок отработали настолько, что даже самые слабые ученики прогрессировали с удивительной скоростью. Взять того же Энета. Вообще ведь ни на что не способен был! Отжаться десяти раз не мог. А теперь? Почти догнал остальных.

Санти захихикал, вспомнив, как они вчера устроили с юным графом соревнование, кто больше фляков сделает на сверхскорости. Случайным свидетелям казалось, что по коридорам старого дома несется туманный вихрь, за движениями кровных братьев обычные люди уследить не могли. Слуги едва успевали отпрыгивать с пути этого вихря, многие исподтишка крутили пальцем у виска, сообщая, что они думают о новой придури хозяйского сынка. Увлекшиеся шкодники едва не налетели на ошеломленного зрелищем лорда Дайара, из серии пришлось выходить в тройном сальто. Приземление, правда, вышло не слишком удачным – Санти с Энетом шлепнулись под ноги хозяину дома, причем на мягкие места. Старший ар Инват довольно долго с удивлением смотрел на смущенного, раскрасневшегося сына. Не думал, наверное, что за столь короткий срок недавний калека окажется способным на такое. Потом улыбнулся, устало махнул рукой и обреченно вздохнул. Только попросил не разносить дом на куски, он еще пригодится. К сожалению, свидетелем этой сцены оказался Лек, и приятелям пришлось выслушать немало неприятных слов от наставника. Да и уши шкодникам горец надрал, чтобы неповадно было.

Озабоченно покосившись на сосредоточенного Лека, рыжий незаметно вздохнул. После бала наставник сильно не нравился своим ученикам. Юноша стал мрачным, раздражительным, не похожим на себя самого. Ненадолго оживлялся во время тренировок, но, как только они заканчивались, снова превращался в тень. Ел без всякого аппетита, надолго исчезал, все время кого-то разыскивая. Но кого? Что случилось во время этого проклятого бала? Энет что-то знал, но молчал, как рыба, только досадливо морщился в ответ на вопросы остальных. Даже сейчас Санти видел, что в глазах тренирующегося Лека застыла тоска. Как же помочь наставнику? Что с ним такое? Рыжий озабоченно нахмурился, пытаясь найти выход, но ничего не придумал. Может, посоветоваться с мастером-наставником? Он-то, во всяком случае, понимает куда больше.

– Идем, – закончил тренировку Лек.

Они вышли из спальни, в которую осторожно скользнула молоденькая горничная в кружевном передничке. Слуги откровенно побаивались гостей и старались не попадаться им на глаза, слишком много недобрых легенд ходило о горных мастерах. Впрочем, не меньше рассказывали сказок об их доброте и справедливости… Но люди охотнее слушают плохое, а на хорошее стараются не обращать внимания. Санти всегда интересовало, почему так происходит. Однако понять этого рыжий так и не сумел.

Выскочив во двор, Лек с Санти на ходу сбросили одежду и нырнули в облицованный серым мрамором большой бассейн, к которому в свое время подвели канал от моря. Мало кто позволял себе такую роскошь, но высокий лорд ар Инват был несметно богат и жил в свое удовольствие. В его поместье имелось все, что только могло прийти в голову самому требовательному сибариту. Даже такая редкость, как водопровод, – медные, а тем более, стальные трубы стоили так дорого, что далеко не каждый богач разорялся на их покупку. За тщательно ухоженным парком следил добрый десяток опытных садовников. А когда сын лорда Дайара стал учеником горного мастера, хозяин дома распорядился оборудовать в парке тренировочную площадку со всеми необходимыми принадлежностями. Однако горец предпочитал гонять учеников за город и тренироваться на природе. Зато бассейн он оценил по достоинству.

Рыжий вынырнул, отфыркиваясь, и довольно рассмеялся. Даже Лек оживился в холодной морской воде и принялся раз за разом пересекать бассейн быстрым кролем. Плавать он научился уже здесь, в Тарсидаре, у Энета, который чувствовал себя в воде прекрасно и с раннего детства плавал не хуже дельфина. Слева от бассейна находились ванны, наполненные пресной водой, чтобы смыть соль после купания. До того, как в поместье высокого лорда завели водопровод, слугам приходилось наполнять их вручную из недалекого источника. Наплававшись вдоволь, Санти выпрыгнул на берег и окунулся в одну из ванн, затем вытерся и побежал в дом, есть хотелось неимоверно. Лек не отставал от него.

Оказавшись в трапезном зале, горец удивленно приподнял брови. За столом сидел лорд Дайар и негромко разговаривал с сыном. Оба выглядели хмурыми и встревоженными. Странно, обычно хозяин дома не поднимался раньше полудня, визиты аристократы наносили ночами и ложились спать с рассветом.

– Доброе утро, светлый лорд, – сдержанно кивнул Дайар. – Садитесь, нам нужно поговорить. Тревожные новости.

– Что-то случилось? – насторожился Лек.