Танцующая с Ауте. Трилогия - Парфенова Анастасия Геннадьевна - Страница 113

и

(...охрана с корабля, доставившая в лабораторию новую эльфийку, вдруг одновременно закрывает глаза, будто отключается, и, прежде чем Жакрэ соображает, что что-то не так, крышка саркофага отлетает в сторону, оттуда серой тенью взмывает нечто туманное, клокочущее и излучающее дикий, первобытный ужас. Крик, и это кричит он сам, он, руководитель седьмой лаборатории, который не повышал голоса никогда и ни перед кем. А это бросается на него, и это волк, огромная, серая волчица, совсем как та, над которыми он проводил первые эксперименты по трехфазовым мутациям, та самая, что на его глазах прорвала защитное поле клетки и загрызла охранника. В горящих алым заревом преисподней глазах сверкает разум, дьявольский, изощренный разум существа, которое несет возмездие. Крик. Стоящий рядом техник потом всю оставшуюся жизнь будет клясться, что именно на него летело это, что это было черной, отвратительно воняющей ящерицей. А скорчившийся сейчас у их ног сержант службы безопасности ясно ощущает, как его шею оплетает огромная красно-черная змея, чувствует, как трещат его ребра, не выдерживая этого ужасного давления. И с двух длинных, загнутых внутрь клыков срывается капля яда и падает на его обнаженное запястье, на котором до конца жизни останется шрам... Крик. Крик. Вой.

...выхватывает оружие и пытается выстрелить, но оказывается свален своими же бывшими товарищами, привезшими это с корабля, их глаза закрыты и чуть подрагивают, точно во сне им приходится быстро-быстро бежать...

...тоже бывшие на корабле и тоже с закрытыми глазами целенаправленно приближаются к саркофагам, разбросанным по разным лабораториям, выстрелами в спины и ударами сзади убирают охрану, отключают приборы, открывают прозрачные крышки...

Мастер сновидений из Нед'Эстро коротким взмахом когтистой руки рвет горло попавшемуся на пути смертному. Лицо человека искажено первобытным ужасом, волосы стремительно, на глазах седеют. Этот контраст: белые волосы и ярко-алая кровь — врезается в память Кесрит четким сен-образом, который она теперь всегда будет использовать при мысли о своеобразной красоте битвы. Что увидел в ней человек? Жуткое чудовище из своих кошмаров? Дикого зверя? Старого врага? Да какая ей разница? Она — Мастерица сновидений и наваждений. Когда кто-то выступает против нее, он обречен схватиться со своими собственными страхами, встретиться лицом к лицу с тщательно скрываемыми от самого себя уголками собственной души.

Высшее искусство стратегии — заставить противника биться с самим собой.

Она врывается в одну из закрытых лабораторий и склоняется над потихоньку приходящей в себя девочкой. Озабоченно прижимает пальцы к шее, пытаясь считать состояние пленницы. Подхватывает нити ее сновидений и начинает расплетать их, выдергивая ту из благословенного забытья.)

Надрывается сирена, кричащая о вторжении. Компьютеры и автоматические системы безопасности вдруг сходят с ума.

и

(...прошедшие курс подготовки и обученные сопротивляться таким атакам отшвыривают сцепившихся друг с другом, точно в кошмарном сне, людей и набрасываются на склонившуюся над одним из медблоков серокрылую фигуру. Пытаются наброситься. Клык, старый и жесткий, как ядерный взрыв, воин из северд-ин, очень серьезно относился к взятым на себя обязательствам. Если леди тор Дернул-Шеррн попросила его позаботиться об этой серой, значит, он позаботится, что бы при этом ни думал о воинах, которые вместо того, чтобы самим сражаться с еще не поверженным противником, отвлекаются на всяких там одурманенных заложников.

Закутанная в темный балахон фигура вдруг появляется из ниоткуда перед оборзевшими смертными, четко, как на тренировке, ловит лезвием меча пули и заряды излучателей. Клыку-то от них ни жарко ни холодно, а вот эльфочке вполне могут помять крылья. Энергетическое оружие, да еще с автоматическим прицелом. Фу, какой позор! Это не воины, это оскорбление Мастерства. Эти не заслуживают даже честной смерти..

Северд-ин бросается вперед, красивой отмашкой отрубает чью-то руку с пистолетом, медленно, с ленцой поворачивает меч и, прежде чем мозг смертного смог зафиксировать потерю конечности, отрубает ему голову. Следующих двух убивает одним скользящим ударом клинка, одновременно с разворотом выбросив ногу назад. И впечатав подъем стопы в горло третьего. Уходит от вполне приличной, но чудовищно медленной контратаки, сев почти на полный шпагат, из этой позиции подрубает ноги своему излишне ретивому противнику. Вскакивает, попутно перерезав человеку горло, уходит в сторону, вновь отбивая выстрелы, направленные на Кесрит, врубается в гущу противников, и секунды спустя драться уже не с кем...)

и

(...взрыв сотрясает один из доков, где, по расчетам леди тор Дернул-Шеррн, находилось едва ли не единственное сравнительно уязвимое место станции. Если бы кто-то действительно умный попытался атаковать крепость, он не смог бы пройти мимо такой возможности. Дикая нажимает кнопку, и пол снова едва не выскакивает у нее из-под ног, а на уши обрушивается грохот еще одной серии взрывов. Юной северд никогда раньше не приходилось пользоваться таким «бесчестным» оружием, как бомбы, и ей совсем это не нравится, но задача сейчас не в чистой победе, а в том, чтобы привлечь внимание. Хорошая, красивая бомба подходит для этого гораздо лучше почти невидимой тени с острым мечом. Дикая застывает за одной из перегородок, слушая, как с надрывным воем падают блокирующие двери шлюзов и потрескивают активируемые щиты, затем нажимает еще одну кнопку. Ну что ж, по крайней мере шуму она наделала более чем достаточно. Дикая (ей очень нравилось придуманное Хранительницей имя) была самой молодой из звезд северд и, по признанию Беса, самой талантливой. Но вот бесценные качества вроде бесконечного терпения ей еще предстояло выработать, так что Антея решила, что отвлекающий маневр лучше всего поручить именно ей.

Дикая взрывает последний из заложенных пакетов и стремительной тенью скользит вперед, небрежно и как-то даже презрительно пропуская сквозь себя стены и брошенные кем-то наугад гранаты. Выныривает в тылу у забившихся в один из коридоров солдат и ударом меча, столь быстрым, что никто даже не успел увидеть, как она его доставала и как вложила обратно в ножны, разрезает установленную там плазмотронную пушку на две аккуратные части. Разворачивается, готовая встретить несущиеся на нее боевые дройды — этакие крабообразные маленькие танки, окруженные защитным полем и ощетинивающиеся всякими пушками. Улыбается под непроницаемой чернотой маски. День обещает быть интересным...)

(...аккуратно так отправляет «капитана» в нокаут. Кастет останавливается и оглядывается на учиненный им кровавый хаос. Вообще в крепости четыре точки, которые можно было бы назвать командными мостиками, но некоторые всегда можно ограничить в полномочиях при наличии определенных кодов доступа. Что люди и поспешили сделать за несколько секунд до того, как Кастет обнаружил свое присутствие, — смертные вовсе не хотели в разгар внезапного нападения сталкиваться с проблемой противоречивых приказов сразу с нескольких командных пунктов. Ну а теперь, хотя компьютеры вряд ли будут принимать его приказы, ничего более-менее разумного они передать сражающимся с фантомами по всей территории базы все равно не смогут. Кастет медленно, по-кошачьи скользнул дальше...)

Сирены захлебывались натужным воем. Вагончики с натягивающим вооружение десантом неслись в противоположных направлениях, командующие спешно стаскивали себя с теплых постелей, ученые судорожно пытались проникнуть в информационную базу.

Что происходит?

(...Злюка лишь нетерпеливо отмахивается от последнего из пытавшихся преградить ей путь — тот двигался так медленно, что, казалось, вяз в воздухе, и из открытого рта вырывался низкий, нечленораздельный гул: «Неееее-е-е-е-е-е-е-еееет!» Человека, этого не-северд, как Безликие называли всех не принадлежащих к их роду, отшвырнуло в сторону, и стена из гибкого, упругого материала, выдерживавшего попадание плазматической гранаты, прогнулась под ударом его тела. Оставив беднягу (и как только не умер?) медленно сползать вниз, Злюка ударом ноги вышибает мешающую ей дверь и натыкается на спокойный взгляд откинувшейся на спинку кресла эльфийки. Не похоже, чтобы той слишком досаждал плен. Вся обвешанная диагностической аппаратурой, с крыльями темного индиго, разлетевшимися по комнате клочьями пряного тумана, она кажется языческой богиней, принимающей ворвавшегося в ее чертоги варварского царька. Люди, то ли более умные, чем те, что попадались Злюке до сих пор, то ли просто хорошо выдрессированные имевшей с ними дело эль-леди, испуганно шарахаются в стороны. «Пленница» царственно склоняет уши в приветствии, и Злюка ловит себя на совсем не ко времени пришедшей в голову ослабляющей мысли: «Кто-нибудь позаботился предупредить это, что я, вообще-то, на ее стороне?».)