Генерал Панк. Дилогия - Чичин Сергей - Страница 12

Итак, эльф… Мало радости в таком известии. Эльфы добрались не просто до оружия, но до зарока несокрушимости Марки Горных Кланов. Хоть и мало кто слышал про эти кланы — они, как и дварфы, отгородились от мира неприступными скалами, и единственной связью Марки с остальным миром много веков был Хундертауэр, — они живут, и нет в Дримланде силы, что вышибла бы их с обжитых за века мест. И мощь это такая, что шороху навела бы по всему миру, нимало не напрягаясь. Но даже для таких, как сам Панк, чистокровных горцев нет хода обратно в Марку. То есть — просто пути не найдёшь. Путь, говорят, можно узнать в Цитадели, Призрачном Замке Занги, но призрачный он всерьёз, пройдешь мимо и не разглядишь. Так же было зачаровано и капище в Кобольдовых Горах, но вот же — на тебе… Эльфы, гм…

— А гоблины-то? — припомнил генерал. — Ну, наши, хундертауэрские?

— Ах, ну да. Началось это лет тому полста. В Аракане — а это такая держава на востоке, где Нейтральная Зона, — власть поменялась. Надо, кстати, туда наведаться, не было ещё такого, чтоб от старой династии никаких заначек не осталось. Правда, ничем тот Аракан не славен, кроме как тем, что трон тамошний дварфами из скалы единой сработан, а это даже если сопрёшь…

— Ты о гоблинах…

— А я о чём? Сменилась власть, и в короли выбился типец пренеприятнейший — вот вроде тебя, тоже весь из себя полководец, единственно что из хумансов. Замечал, анарал, какие у хумансов проклятых амбиции? Ты вон до высот ратного дела, коли не врёшь, вознёсся, так и то сопишь в две дырки, а этот в короли полез, а сам, поди, и кошелёк срезать не умел… Впрочем, это тебе не по плацу шаг печатать, тут нужна тонкость и душевный подход…

— А гоблины?

— А чего гоблины? Ты меня с мысли не сбивай! Ну вот, вылез он в короли — правил, правда, недолго, сместили его, так что от этого едва ли хоть кубышка денег осталась… Не-а, не поедем в Аракан, разве что по пути будет, вот ещё новость — ноги бить, чтоб на тот трон глянуть… Не рычи, подбираемся к гоблинам. Выйдя в короли, объявил тот деятель перепись и подсчёт всех коренных жителей с целью взятия их на воинский учет.

— Это ещё зачем? — хмуро полюбопытствовал генерал.

— А хотел объявить поголовную мобилизацию. Это не по-эльфийски… кажется… хотя не знаю, надо будет в Копошилке у Хастреда спросить, он известный слововед и словоблуд… у нас вроде таким словесам нарисоваться не откуда… А значит это, чтоб тебе понятно было, — согнать всех в войско и пойти войной на соседнее государство.

— А-а, — сказал генерал с уважением, наконец-то что-то поняв. — Это дельно. Свой парень. Не припомню такого толкового, а знал бы, взял бы сержантом, вечно нехватка понимающих унтеров. А гоблины при чём? Никогда мы, по-моему, ни в каких араканах не жили, хотя слово и знакомое…

— Многие араканцы на учёт сей браться не желали и рвения на сей счёт нимало не испытывали. Ну и рванулись они всем скопом в поисках лучших мест. А поскольку на север, в земли Марки, им хотелось ещё меньше, а на восток был океан дюже глубокий, часть из них забурилась и в Хундертауэр твой ненаглядный. Это ты вроде помнить должен.

— Всего не упомнишь. — Панк с достоинством сморкнулся двумя пальцами. — Детство-то у меня было весёлое, каждую неделю то цирк какой заедет, то ярмарка, то караван… Лорд это дело поощрял, потому — знал, что коли нас не развлекать, так мы сами начнем развлекаться, а уж тут камня на камне не останется. Впрочем, может, и не врёшь — бывало, что и хумансы толпами набегали… И чего? Они у нас долго не выдерживали.

— А им и не надо было. Их роль в другом. Напели они гоблинам про героев и чудовищ, царства и битвы, войсковые манёвры и колдовские коленца, прекрасных женщин и злата кучи, ну и прочее всякое.

— Винцом ещё прельщали, — припомнил генерал. — Глянь, как гладко врёшь! Прям-таки само вспоминается.

— Вот и потянулись гоблины в Большой Мир — впервые за последние четыреста лет; кто возвращался — тряс мечом или там цепью вроде твоей под носом у иных других прочих, вот и те в корчах от завидок поперли в Мир как в кабак. И тебя вот чаша сия не миновала. Там все они и сгинули, кто в офицеры выбился, кто укатил так далеко, что и не вернёшься, а многие, поди, и вовсе полегли, ибо войн с тех пор было больше, чем за те четыреста лет, что гоблины сидели взаперти. Опять, небось, не без гномьей подачи обошлось…

— Но не все ж умотали? Куды бы мой дед пошёл? Ему и до корчмы-то путь был в тягость, потому он и не ходил — поселился прямо в корчме, а как корчмарь на него покатил, так вмиг об него скамейку обломал, а новый корчмарь был уж предусмотрительнее…

— А вот тут как раз входят в нашу историю гномы, а конкретно — знакомый тебе, анарал, Орден Гулга.

— Ну-ну?

— Орден Гулга был создан где-то в самом конце Эпохи Хранителя. Точнее не скажу — не интересовался, ибо никаких таких ритуалов при этом не совершалось и особые материальные ценности вложены не были, ну так чего зря голову сушить? И вообще, Орден это, сам понимаешь, не рыцарский, а также и не религиозный — кто, вообще, такой этот самый Гулг, кто бы знал… Всех интересов у подлых гулгитов — захват территорий, ну да ты сам заметил.

Генерал Панк отвел душу, изощрённо выматерившись по адресу неправильного Ордена и его безнадёжно испорченных членов. В глазах Чумпа промелькнуло уважение.

— Что значит офицер… В общем, не знаю, стены ли Хундертауэра им приглянулись или они всё гребли под чистую, даже нашими логовищами не гнушаясь, но долго ли, коротко ли, а въехали они и живо навели свои порядки.

— Это как же? Нешто повырезали всех? Да нет, это ж какие войска стянуть надобно, я бы прослышал!

— Многое можно и не вырезывая. Ты вот кем начинал карьеру?

— Ополченцем, кем ещё? Дубину в руки — и бегом за обозом. Потом уж пикинёром взяли, благо статью вышел, в фалангу, потом и мечником в панцирную пехоту, а тут и в Бутраиль занесло, там драконы были, вот уж тут-то я разогнался!

— Не всякий польстится, верно? А тут вдруг подходит к тебе гном и говорит: ты вона какой могучий, чего б воевать не пойти? Мы тебе прямо сразу — доспехи, меч и коня! А старикам: ты мудрый, тебе бы байки рассказывать где-нить в метрополии! На вот тебе злата кошель, поживи там на старости лет в своё удовольствие. А малым — оплата обучения в престижной школе, тоже подальше. А хумансам, к примеру — всё то же самое, ежели соберут манатки и вселятся в Хундертауэр. Вот так, не в один день, но из года в год — гоблины уходят, хумансы приходят, но сколько себя помню, а это зим почти тридцать — ни разу не видывал и даже не слыхивал про хундертауэрских гоблинов…

Генерал мучительно передернулся. Где подвох? Не видать. Вроде по-честному, если не считать, что ему никто меч и доспехи не дал на халяву, пришлось самому заслуживать. А что по шее накостыляли, так ведь не убили же, а вот он и впрямь с гзурами погорячился — соседи бароны, например, и сами не дураки в корчме подраться, но меч обнажать считают зазорным. А ежели смотреть на дело с философической точки зрения — мол, всё течёт, всё изменяется, пожили в Хундертауэре гоблины — пришла пора и гномам… хм, вовсе хоть извиняйся…

Чумп понял страдания генерала по-своему.

— Не переживай ты за гоблинов, анарал, — буркнул он. — Мы народ такой — палкой не убьёшь, сам же знаешь. Ну выселили нас по природному раздолбайству из замка, чего ж теперь? Заверяю как историк — на нас всю жизнь шишки за весь мир сыплются. Зато однажды как проснутся братья гоблины… пиво там кончится или всех разом слепни одолеют… Вот уж тут потеха пойдет так потеха, только и успевай колотить на все стороны.

— Кому просыпаться-то? Где они, гоблины?

— А вон на Лунном Кряже Роки живут по сей день. Знаешь, на кой нужна птица Рок? Эх ты, всё бы на драконе… Рок нужен, дабы на нем летать, во какой финдель. А видывал ли ты хоть раз гнома, да чтобы летал на Роке?

Генерал невольно фыркнул. Да уж! Гоблин на Роке — это привычно, гоблины вообще летают на всём, что способно махать крылами и поднимать при этом десять пудов мяса, стали и безудержной удали. Но гном-рокер — это уже даже не сказки, это анекдот! Гномы и ездят-то только на телегах, а летают разве что самые отважные, только при крайней необходимости и разве что на Летучем Корабле, сиречь чисто магическим способом. Но Панка беспокоило другое.