Остров безветрия - Воскобойников Валерий Михайлович - Страница 14

26 июля 1911 года.

Встречный ветер. Идём под парами.

Встретились с торговым судном «Брегет». Капитан сообщил, что пролив Югорский Шар накрепко заперт льда ми. У входа в пролив скопилось несколько судов — ждут, пока лёд разрядится.

Ссадил штурмана. До этого несколько раз пытался поговорить с ним. Удивительно, но он искренне убеждён, что был прав, ударив матроса по лицу. Простой матрос,

30 июля 1911 года.

Вошли в пролив Югорский Шар. Видимо, в последний раз отдали почту на суда, пережидающие у входа.

Крутимся между льдинами, лавируем, наползаем, давим их и продвигаемся вперёд. Судно ведёт себя превосходно.

Только и командую: полный вперёд, малый назад, лево руля, право руля, снова лево. Рулевое колесо в руках Ивана Пахомова мелькает, словно велосипедное, сам он весь вымок от пота. Отличный рулевой и смышлёный чело век — этот Иван Пахомов. К тому же, великолепный умелец, может починить любую вещь от паровой машины до карманных часов. В свободные минуты беседую поодиночке со всеми, а с ним с особенным удовольствием.

3 августа 1911 года.

Наконец выходим на чистую воду.

Плотность льда была невиданная мною прежде.

Послал трёх матросов во главе с Иваном Пахомовым. Сложили на берегу столб из камней, а под столбом оставили запаянную жестяную банку с докладом.

Итак, Карское море. Коли удастся благополучно его пересечь и миновать, то самое трудное будет выполнено.

21 августа 1911 года.

Три дня штормило. Теперь же — бес конечные поля битого льда, замедляющие наше продвижение. Но ведь мы и не ожидали одной лишь чистой воды да по путного ветра.

Хорошо ведёт себя молодой попугай, подаренный мне Кольцовым, возвратившимся из южных морей. Мы назвали его Изабеллой. Это единственная на нашем судне дама. Я боялся, что мы застудим её, а то и просто от непривычки к северному климату она заболеет. Но попугай ведёт себя бодро. К прежним своим изречениям добавила не сколько новых. По утрам потешно объявляет боцманским басом побудку. Обожает, когда почёсывают ей голову. Если не обращать на неё долго внимания, сама теребит клювом руку и наклоняет шею. Немало радости и смеха доставляю я команде, когда сижу во главе обеденного стола с попугаем на плече и руковожу корабельной трапезой.

В команде все здоровы, бодры.

30 августа 1911 года.

Густой туман, а впереди и вокруг ледовые поля и едва видны между ними проходы. Весь день простоял в воронь ем гнезде, так матросы зовут бочку на мачте.

Днём вплотную к судну подошёл белый медведь. Шкура грязная, облезлая, сам тощий. Видимо, принял нас за большой айсберг. Запретил стрелять по нему, хотя охотники нашлись сразу. Дали три гудка. Так забавно он улепётывал!

10 сентября 1911 года.

Десять дней бились в ледяных полях.

Команда измучена, да и я приустал.

Вырвались наконец на чистую воду. До намеченного срока выхода к Берингову проливу остался лишь месяц. Повалил большими хлопьями снег, виснет на снастях, не тает.

1 октября 1911 года.

Ещё пять-шесть дней такого ходу, и увидим мыс Дежнёва, Берингов пролив. Так далеко на восток за одну навигацию никому пройти не удавалось. Даже Норденшельд зимовал гораздо западнее того места, где мы сейчас находимся.

Ещё бы неделю такого везения, и угощу я команду японскими мандаринами до конца месяца.

Ледяные поля встречаются, но удаётся отыскать проход.

Судно ведёт себя хорошо, команда отлично.

4 октября 1911 года.

Сглазил! Встретили такой древний, мощный паковый лёд, что и нашему «Святому Петру» не одолеть. Легли в дрейф, чтобы не жечь понапрасну уголь. И всего-то в трёх днях пути от желаемой точки. Потихоньку ледяное поле тащит нас мимо тех мест, которые мы как раз вчера прошли.

Надеюсь лишь на ветры, морское течение да на чудо, которое взломает лёд и освободит для нас проход к Берингову проливу.

6 октября 1911 года. Как будто бы вырвались!

Идём по битому льду, ломаем с треском и грохотом молодой лёд и движемся, движемся к мысу Дежнёва! Снова проходим мимо тех мест, которые проходили 2–3 октября.

Уже не только видим, а даже слышим плеск волн по ту сторону.

10 октября 1911 года.

Большое ледяное поле, а дальше — чистая вода и пролив. Хорошо просматривается скалистый берег мыса. Даже не верится, что дошли.

За ледяным полем — чистая вода.

С бочки на мачте вороньего гнезда хорошо видно, как волны по ту сторону поля разбиваются о лёд.

Но мы пока — по эту сторону, и ни какое чудо не перенесёт нас через льды, кроме наших собственных усилий.

Рвём лёд порохом — помогает мало. Пилим, колем, рубим — вся команда на льду.

Неужели не пробьёмся, когда оста лось так мало до победы.

Кругом настоящая зима, снег. Но погода мягкая.

12 октября 1911 года.

Понимаю, что команда выбилась из сил, но осталось совсем немного. Уже не только видим, а даже слышим плеск волн по ту сторону.

13 октября 1911 года.

Боремся со льдом. Сам только что вернулся с «ледовых работ». Шатает от усталости. Прошли половину.

14 октября 1911 года.

Похоже на то, что пробились. Боюсь и думать об этом…

15 октября 1911 года.

Внезапный ураганный ветер. Гонит и гонит новый лёд из Берингова пролива. А нас вместе с ним несёт на север. Бороться с ураганом нет сил ни у людей, ни у машины.

Вот оно — стечение обстоятельств.

17 октября 1911 года.

За двое суток отнесло так далеко, что нам и за неделю не вернуться. Природа показала нам свою удаль. Ветер стихает, но крепчает мороз. Кругом, куда ни глянь, сплошные ледяные поля.

Как обидно: быть у цели, видеть её, уже ощущать радость победы и в послед нее мгновение потерпеть поражение!

Погожу ещё два-три дня, но если обстоятельства не изменятся к лучшему, будем готовиться к зимовке.

20 октября 1911 года.

Объявил команде о начале зимовки.

Приказал носа не вешать, ибо мы всё же сумели пройти так далеко, как никто до нас не хаживал. А с весной высвободимся изо льда и — привет вам, тёплые моря!

1 января 1912 года.

Новый год встретили преотлично. Были шутливые пожелания в стихах, песни, пляски, праздничный фейерверк.

Многие из команды даже не догадываются, какие богатые дарования они в себе таят. Сейчас, во время зимовки, эти дарования разворачиваются.

Все здоровы, а некоторые слегка рас полнели. Прежде, дома, мало кто из нас питался так разумно и вкусно, как здесь.

Почти каждую неделю удаётся хорошо поохотиться на медведей. Повар готовит из медвежатины отличные бифштексы. Заодно и продукты экономим.

В каютах тепло и сухо. Сказалась моя (теперь уже прошлогодняя) работа по переоборудованию и утеплению судна. А ведь на всех судах, кроме нансеновского «Фрама», вдоль переборок намерзал лёд, и беспрестанно капало с потолков.

Если бы не ужасный грохот и толчки во время сжатия льда, особенно по ночам, мы чувствовали бы себя как на прекрасном курорте.

Чтобы занять унылое однообразие дней, учу желающих основам штурманского дела. Желающими оказались все. Таким образом, с 11 до 2 часов дня судно напоминает класс мореходного училища.

Принял доклад от фельдшера. Все здоровы, и цинги нет. Спасибо клюкве и физическим упражнениям: бегу, стрельбе, лыжам, которые проводим регулярно.