Обратная сторона - Лыхвар Александр - Страница 87

– А делать будем то, что всегда делали в такой ситуации – поплаваем.

Он заглушил турбины и отдал несколько команд системе управления с клавиатуры. Входные жалюзи и выходные сопла прямоточных турбин, способных работать в условиях атмосферы, содержащей до десяти процентов кислорода от номинального значения, закрылись герметичными панелями, надежно отделившими маршевую установку от окружающей среды.

– Через полторы минуты они будут здесь, – тихо сказал Алин, понижая мощность на генераторах антигравитационных полей, – пора.

Разведчик мягко, почти без всплеска, рухнул в темную воду. На высотомере, переключившемся в еще один из своих режимов, нулевой уровень моря сменился на цифру –15, обозначавшую уже глубину. Значение стало быстро увеличиваться, перепрыгивая через два, а вскоре и через три последних знака.

– Вот за что я люблю этот корабль, – прокомментировал происходящее Алин. – Без всяких последствий, так быстро занырнуть может только разведчик.

– Значит вот почему ты вошел в это пространство над водой, – догадался Хандор. – И ты думаешь они нас не обнаружат?

– Все может быть, – с сомнением в голосе проворчал пилот, – но пока это еще никому не удавалось.

– Нужно немного подождать.

Когда разведчик погрузился на глубину около семидесяти метров, Алин прекратил погружение. Корабль не званных гостей послушно завис на месте, не мало разочаровав таким поворотом холодные, мрачные глубины, намеревавшиеся пополнить длиннющих список своих тайн еще одним, коротким пунктом. На корме корабля, прямо перед хвостовыми стабилизаторами, открылась небольшой, круглый люк, из которого сжатым воздухом отстрелилась вверх небольшая, круглая антенна, величиной с детский мячик, закрепленная на тонком тросу. В полуметре от поверхности, подъем странного устройства прекратился.

– Ну, как ты думаешь, они уже улетели? – спросил Хандор больше для того, чтобы услышать свой собственный голос, нежели надеясь на утвердительный ответ.

– Сейчас посмотрим, – пообещал Алин включая на пульте один из своих экранов.

– Ты что, хочешь их облучать локатором?! Да они же моментально нас засекут!

– Не волнуйся, этот локатор не облучает. Это обыкновенный пассивный всеволновой приемник, только очень чувствительный. Даже если они и будут знать, что за ними наблюдают при помощи такой штуки, то даже антенну не смогут обнаружить, она не выступает над водой.

– Ну если так…

Изображение, которое выдавал этот сканер конечно же было интересным, но без хорошо развитой фантазии нечего было даже и думать в нем что-то разобрать. Хандор несколько секунд смотрел на экран, как это и полагается делать всем нормальным людям, потом наклонял голову право и влево, присваивая правой и левой стороне экрана статус нижней, но так ничего и не смог разобрать. Все поле экрана было переполнено атмосферными засветками и «шумом» самой аппаратуры. Несколько больших объектов, правда, находились в покое, но разобрать что это было на самом деле, берег, дно под кораблем или вдруг налетевшие облака, для новичка было трудно.

– Вот они, видишь, – Алин ткнул пальцем в экран на две пульсирующие точки, ползущие по пологой дуге от правого верхнего угла к центру, – только прибыли на место. Я думал они уже давно здесь. Если они так медленно летают, то даже бояться нечего, что они нас заметят.

Хандор присмотрелся. Действительно, указанные засветки несколько отличались частотой пульсации от всего остального, что было на экране, но это отличие было настолько незначительным, что он быстро потерял их среди всех остальных засветок.

– Ничего себе! – воспрял духом Алин. – Они нас возле берега не видели и не знают, что мы именно здесь, а пошли в ту точку, где мы входили в это пространство. Я думал здесь у них с технологиями дела получше, а оказывается глушь – глушью. Что ты хочешь? Технологии денег стоят.

– Тогда что, взлетаем?

– Нет, подождем немного. Пусть уберутся эти соколы, я не думаю, чтобы у них не было даже простеньких локаторов. По всей видимости они долго здесь висеть не будут – минут пятнадцать-двадцать и пойдут обратно на базу – горючее то не резиновое.

Стали ждать. Чтобы не тратить зря времени, Хандор, начинавший уже чувствовать себя на этом корабле вполне комфортно, отправился на камбуз, разогрел еду и вернулся обратно в пилотскую кабину.

– Ну что там? – спросил он протягивая Алину слегка парующую упаковку.

– Пока без изменений. Еще не возвращались. Нет, – поправился тот, – идут обратно. Уже не так быстро и по прямой линии – точно горючее кончается. Поедим и пойдем следом.

Через минут десять, армейский разведчик выскочил из воды, как легкий поплавок, даже на мгновение не задержавшись на поверхности воды и пошел с небольшим набором высоты в сторону берега. Вокруг уже во всю распоряжалась ночь. Ни луны, ни чего-то подобного в этом мире не было. Только россыпь мелких звезд вела с мраком отчаянную, неравную схватку, но и эти жалкие усилия уже были обречены – с юго-запада надвигался первый, потрепанный в схватках облачный фронт, за ним шли еще и еще, предвещая быструю победу и по всей видимости скорую грозу.

– Кажется будет дождь, – прокомментировал облачность Алин, когда под кораблем уже проносилась равнина.

– Дождь, это хорошо – к удаче. Только бы посильней. Таким как мы в дождь всегда лучше.

Пилот посмотрел на своего напарника, но ничего не сказал. Уже все было сказано.

Когда первая, невысокая горная гряда осталась позади, Алин включил автоматический навигатор. На его экране появилась замысловатая кривая, наложенная поверх орбитального снимка этого участка местности по самым глубоким ущельям и разломам. Ориентируясь исключительно по снимку, система проложила оптимальный маршрут движения, гарантирующий кораблю радарную невидимость. Полностью положившись на автоматику, Алин убрал руки со штурвала и еще поддал гари. Прожектора не включали, сквозь лобовое стекло на двух смельчаков глядел мрак, своими темными, широко раскрытыми от удивления глазами. Алин выглядел вполне спокойным и уверенным, чего нельзя было сказать про Хандора. В противоположность пилоту, на «все сто» доверяющему всем системам своего корабля, ему делалось не по себе от одной мысли о том, что совсем рядом, в нескольких метрах от корабля на большой скорости проносятся голые скалы, грозя в любой момент прекратить путешествие. К тому же, опасность не было видно, а то, чего не видно, всегда действует на нервы сильнее.

Глава 18. Парадокс.

Картак встретил друзей ясным бирюзовым небом, портовой толчеей и неразберихой, и назойливым вниманием таможенников. Шестой мегаполис планеты жил своей жизнью и казалось ничего не изменилось с тех пор, как Дэн покинул эти края. Так оно и было. Улицы все так же несли разноликую толпу и потоки машин, все так же, как и раньше, куда не глянь, взгляд обязательно натыкался на полицейского, а потерявшие страх таксисты все так же хватали прилично одетых господ за рукав. Ничего не изменилось, кроме самого Дэна. Казалось, что успела пройти целая жизнь, а воспоминания, сохранившиеся об этом городе, вообще воспринимались как что-то потустороннее, чего никогда не было и не могло быть. Вот только этот запах… Запах мира в котором вырос и возмужал. Ничто так стимулирующе не действует на память как запахи. И кто бы мог подумать.

Приземистое старое такси несло их из порта по ровному, как стрела шоссе. Продавленные тысячами пассажиров сиденья жалобно поскрипывали, когда идущую на большой скорости машину слегка подбрасывало на плохо зализанных неровностях дороги. По обе стороны шоссе проносилась поросшая затравленным кустарником территория отчуждения.

– И как можно жить в таком мире, – не стесняясь удивлялся Халтон. – Это же сплошное издевательство – жить в промышленном мире. Ведь есть столько прекрасных мест. С природным голубым небом, чистой водой в реках и натуральными продуктами, выращенными и переработанными тут же.

Таксист, мужчина лет сорока, в сильно поношенной куртке и комбинезоне, сшитом из плотной, не сгибающейся ткани, молча слушал его излияния по поводу окружающей действительности и не говорил ни слова. Единственной его видимой реакцией на сильно разговорившегося пассажира были время от времени выступающие на скулах желваки. Дэн вообще никого не слушал и ни ни кого не обращал внимания. Он смотрел в окно и прислушивался к собственным противоречивым чувствам. Когда они въехали в город и вокруг завертелся хоровод транспортных развязок, устремившихся в небеса небоскребов финансовых и деловых центров, приземистые правительственные здания и конторы поскромнее, эти чувства стали еще сильнее и еще противоречивее.