Теарнская партия - Раткевич Сергей - Страница 47

«А вирдисского посла все равно убьют. И про Ильтара теперь начнут шептаться. Эти ведь нипочем не поверят, что принц не имеет никакого отношения к моей шпаге. Что она мне, можно сказать, случайно досталась».

И тут Карвен вспомнил: удивленное лицо принца… Ильтар отрывается от древней рукописи и смотрит на него. Нет, не на него, а на его шпагу. «Здесь написано, что такие шпаги принадлежали каким-то «зовущим», – говорит он. «А что это значит? – интересуется Карвен. – Кто они такие, эти зовущие?» – «Не знаю, – отвечает Ильтар. – Но гномы пишут о них с таким почтением, словно это как минимум воплощения их первопредков. Ты представляешь, какие руки когда-то сжимали эту рукоять?» Карвен качает головой. «Мудрецы говорят, если двое касались одного и того же предмета, они касались и друг друга тоже, сколько бы времени их ни разделяло», – говорит Ильтар.

«Зовущие, – проносится в голове Карвена. – Не значит ли это, что…»

Иди ко мне, – мысленно приказывает он своей шпаге. – Ну же, я жду!

Ничего не происходит. Совсем ничего.

«Она такая древняя, – с горечью думает Карвен. – Может, когда-то в ней и было волшебство, но уже давно выдохлось… Или она меня просто не понимает? Но я же не знаю по-гномски… или по-каковски там говорили эти самые «зовущие»? Ничего я не знаю… А ведь мог спросить Ильтара. Сейчас бы знал. Говорил мне наставник, учись, учись, а я… Или ее просто вслух позвать нужно?»

– Иди ко мне! – яростно выдохнул Карвен, уставившись на свою шпагу.

И поймал удивленный взгляд графа Крэтторна.

– О чем это вы, юноша? И с какой стати на «ты»? Или вы решили, что ваше знакомство с принцем дает нам право на любые выходки? Как я уже заметил в самом начале, принц далеко…

Граф не глядя сунул шпагу Вирлину, а потом рука его медленно потянула из-за пояса плеть.

Его величество Ренарт пришпорил коня. Оставалось уже немного. Он нарочно решил не отправляться в свое герцогство порталом, а просто поехать верхом. Ему просто необходимо было немного подумать, а что может быть лучше неспешных раздумий в седле?

Всю дорогу он думал о своем сыне.

«Вирдисский принц должен превзойти ирнийского. Несколько ближайших лет все решат. И если Вирдису удастся заполучить теарнскую принцессу… Да, все бы прекрасно, вот только Феррен для решения этой задачи никак не подходит. И как это я его упустил? Все времени не находилось, видите ли… А теперь что делать?»

Король понятия не имел, как ему воспитать уже почти взрослого сына. Как за оставшийся срок внушить ему важность стоящей перед ним задачи. А кроме Феррена, решать ее некому. Не самому же королю с женой разводиться и принцессу Лорну очаровывать. Не отдадут ему Лорну.

Король Ренарт нахмурился, припоминая отдельные выходки своего сына.

Из столицы его пришлось убрать. Прямой, вспыльчивый, заносчивый юнец никому не давал проходу. Пока дело ограничивалось ссорами и драками, это еще можно было терпеть, но самовлюбленный олух знать не хотел никакого удержу и очень быстро наскочил, на одну за другой, на две дуэли.

Своего первого противника Феррен убил.

Изнеженный аристократ, представитель древней и знатной фамилии, тот совершенно не умел фехтовать, считая дуэли своего рода спортивными упражнениями. Подвижными играми на свежем воздухе. Ему самому это стоило жизни, а герцогу Ренарту – серьезных политических осложнений и крупных денежных трат. Знатные фамилии теряют память и забывают о мести только при виде очень больших денег, другого рецепта, увы, не существует.

Единственным, кто ничего не потерял и кого это ничему не научило, был сам Феррен. Убил и убил. Доблесть проявил. Удаль. Отец заткнул рты судейским, и все дела. Так оно и должно быть, а как же иначе?

Вторая дуэль последовала за первой незамедлительно.

Когда все доступные наслаждения уже перепробованы по многу раз, когда все скучно и ничего не радует, когда нет ничего неизведанного или недоступного – остается убийство. Какое-то время оно еще развлекает. Но убивать крестьян противно. Они жалкие, слабые и не способны оказать сопротивления. То ли дело поединки чести, когда меж собой сходятся равные, с оружием и руках. Убивать равных упоительно. Вновь начинаешь казаться себе живым.

Его величество тряхнул головой, отгоняя воспоминания.

Да, именно это и говорил Феррен, валяясь тяжело раненным.

Лучшие маги Ренарта с большим трудом исцелили тогда его раны. Потому что второй противник оказался ничуть не похож на первого. И едва не прикончил Феррена.

Обе эти дуэли вкупе с прочими выходками настолько испортили репутацию Феррена, что даже король Эттон, обычно равнодушный к такого рода вещам, заметил, что лучше бы юноше отправиться в родовой замок и немного там поскучать, поскольку повеселился он, кажется, достаточно. В кои-то веки герцог был полностью согласен с королем. Тем более что он начал уже попросту опасаться за жизнь своего сына и наследника.

«По крайней мере, в замке ему не с кем будет драться на дуэли!» – понадеялся герцог Ренарт.

Что ж, сын и не стал драться. Он занялся другим. Пьянки, карты и девицы столь сомнительного происхождения, что докладывавшим герцогу было просто неудобно об этом говорить, занимали теперь юного Феррена. А уж компанию он себе подобрал…

– На этих мерзавцев и лоботрясов просто смотреть совестно, – с горечью поведал один из магов герцога.

Ренарт не раз пытался что-то со всем этим делать. Он урывал время и приезжал в замок. Он разгонял компанию подонков, которых сын подбирал где ни попадя. Он пытался знакомить сына с порядочными девушками. Было испробовано все, от мягкого увещевания до грубого рукоприкладства, но увы…

На какое-то время юнец утихал, и даже казалось, что он взялся за ум, но стоило герцогу уехать…

Ренарт не мог оставаться с сыном чересчур долго, слишком важные дела и серьезные соперники оставались у него в столице. Один герцог Угерн чего стоил! А потом Эттон начал свою проклятую авантюру, и герцог забросил сына совершенно.

Что ж, теперь уже не герцогу, а королю нужно что-то со всем этим делать.

День клонился к вечеру. Его величество Ренарт, с небольшой свитой и охраной, приближался к собственным родовым владениям. Стены замка были по-прежнему крепки, на башнях развевались родовые стяги, гарнизон дружно приветствовал своего герцога. А потом, выяснив, что их герцог теперь король, приветствовал еще раз, уже как государя. Все было хорошо, кроме одного…

В замке будущего принца не оказалось.

Вздохнув, король Ренарт приказал направляться в сторону ближайшего кабака. Мальчишка наверняка там. И как он еще этот несчастный замок не пропил такими-то темпами? И, можно не сомневаться, вокруг него опять трется всякий сброд.

«И за что меня боги наказали таким сыном?» – горестно подумал король. Приказав свите оставаться снаружи, он, в сопровождении двух телохранителей, вошел внутрь.

Как раз вовремя…

Столы были сдвинуты. В кабаке шла игра. Цепким взглядом окинув происходящее, король Ренарт прояснил для себя подробности. Играли на девушку. Заплаканную девушку, привязанную к стулу. Король поморщился. Играли давно, и его единственный сын и наследник уже проиграл все, что только возможно. Еще немного, и он уйдет отсюда голым. Или вовсе не уйдет.

Ренарт явился как раз вовремя, чтобы услышать, как Феррен пьяным голосом произносит:

– Все равно… она мне нужна! Только… я уже все поставил, что у меня… было… А! Нет, знаю! Ставлю свою герцогскую цепь, когда она у меня будет, против всего, что проиграл!

«Вот так, – подумалось королю. – Этот пьяный сопляк, проигрывающий еще не полученное наследство, все, что у меня есть. А ведь он должен стать не хуже Ильтара».

Король Ренарт шагнул к столу.

– Благословляю игру, – веско промолвил он. Все вздрогнули. Посмотрели на него.

– Герцог! – прошелестело по рядам собутыльником сына. – Герцог приехал!