Нежный бес для падшего ангела (СИ) - "Solveig Ericson" - Страница 20

- Чем же пугает Жоржа этот человек? Извращенец? Любит причинять боль? – мне когда-то попадались такие скоты, которые получали плотское удовлетворение, прижигая мою кожу и слушая, как она шипит.

- Нет, ничего подобного за ним пока не наблюдается. Да, ты и сам знаешь, что я своих не даю на растерзание.

Это правда, все увечия на моем теле были получены до нашей с ней встречи. Мне пришлось когда-то быстро освоить приемы владения ножом. Моим спасением был эффект неожиданности – никому и в голову не могло прийти, что такой тощий заморыш как я, может быть опасным.

- Тогда что?

- На его лице почти не отражаются эмоции, взгляд холодный, скуп на слова, – ответила мне Анриета. – А еще он заставляет Жоржа надевать дамское белье и корсет.

- Не он первый, – рассмеялся я.

Хозяйка весело хохотнула, разделив мое веселье.

- Это точно.

Джей

Я стал ненавидеть фехтование, потому что мне полтора часа приходилось находиться с Дереком нос к носу. Это все равно, что поставить передо мной любимый черешневый джем и пирог с патокой, предварительно дня два поморив голодом, и сказать: не ешь!

Мне хотелось прикасаться к нему, запутывать пальцы в красноватых спиралях, целовать яркие губы, говорить всякие сентиментальные глупости и млеть от таких же глупостей в ответ.

Ага, как бы ни так! Будет он мне говорить сентиментальные глупости, скорей ткнет лицом в подушку и снова отымеет.

На сегодняшнюю тренировку я шел с замирающим сердцем, а когда вошел в оружейный зал и услышал щелчок замка за спиной, сердце рухнуло в живот, а потом кузнечиком подскочило к горлу.

- Джей…- тихий, гипнотический голос донесся от двери.

Что-то подсказывало мне, что именно урока фехтования сегодня не будет.

Я боялся повернуться к нему лицом, потому что был совершенно не готов дать ему отпор. Я истосковался по этому невозможному падшему ангелу, по его грубым, настойчивым ласкам, и если мой ирландец сейчас будет слишком убедительным, то я с позором сдам свои позиции.

Шаги за спиной…

Сердце билось так сильно, что от притока крови к вискам, я почти ничего не видел, а может это от того, что мне приходилось прислушиваться к происходящему позади меня. Широкие ладони легли мне на плечи, такие горячие, что я даже сквозь ткань блузки чувствовал их тепло. Пожалуйста, не надо… Я не смогу проигнорировать его ласки.

Дерек провел руками по моим, потом положил ладони на талию, скользнул вперед на живот и прижал меня спиной к своей груди. Я напрягся.

- Чего ты хочешь? – мой голос был хриплым и дрожащим, выдавая волнение.

- Скажи, что ты чувствуешь ко мне?

Мое сердце сделало просто невероятный скачок, такой, что у меня подкосились коленки.

- С какой стати я должен тебе что-то говорить? – я пытался скрыть свое смущение под возмущенными нотками.

Дерек развернул меня к себе лицом и склонился надо мной.

- Скажи, здесь и сейчас, что ничего ко мне не чувствуешь, – попросил он все так же тихо, а в глазах на миг промелькнула тревога.

Я сглотнул пересохшим горлом и продолжил молча смотреть на него.

- Скажи, – прошептал мой рыжий ангел мне в губы.

Я сделал слабую попытку отстраниться, уперев ему в грудь ладони. Но мой протест смели горячим поцелуем. Любимые черешневые губы ласкали мои собственные нежно и осторожно, язык дразнил рот, робко проникая внутрь и сразу же исчезая. Когда он ускользнул от меня в очередной раз, то я не выдержал и потянулся за ним с тихим стоном. Услышав это, Дерек обхватил мое лицо ладонями, прожигая меня полубезумным взглядом.

- Прости меня, малыш, – он стал осыпать меня поцелуями, легко прикасаясь к векам, щекам, лбу, а потом снова завладел ртом, превращая нежный поцелуй в глубокий и страстный. – Прошу тебя, я больше не могу…так.

- Почему? – мне, в свою очередь, хотелось знать, что я для него значу. – Почему я должен прощать тебя?

Дерек посмотрел на меня и сказал:

- Потому что я люблю тебя.

В такой важный для меня момент я стоял и глупо хлопал глазами. Все слова застряли где-то по пути до рта.

- Я знаю, что я тяжелый человек, – продолжил он, отпуская меня и отступая на шаг. Любимое лицо закаменело. – Знаю, что не достоин тебя. Я бастард, половина моей жизни прошла на улице, в грязи и нищете, где об меня каждый вытирал ноги и имел так, как ему вздумается.

Я продолжал хлопать глазами, чувствуя, как деревенеют мои ноги.

- Я до пятнадцати лет продавал свое тело и не знал, что в жизни я могу чего-то да стоить, пока меня не забрал к себе один… человек, – его речь была спокойной, будто он излагал голые факты, не углубляясь в эмоции.

А я продолжал стоять истуканом, боясь дышать, холодея от ужаса. Дерек шагнул ко мне и схватил за плечи, встряхнул и зло спросил:

- Что ты молчишь? Я спросил тебя, что ты чувствуешь ко мне?

Я судорожно всхлипнул, обнял его за талию и уткнулся носом в широкую грудь. Меня прорвало, и сейчас я рыдал, пачкая его рубашку.

Он обнял меня, но как-то неуверенно.

- Ты чего ревешь? – в голосе Дерека слышалось напряжение.

- Жаааалкооо, – протянул я, захлебываясь слезами.

Он замер, а потом попытался отстранить меня от себя.

- Мне не жалость твоя нужна, – сказал он севшим голосом, – не смей меня жалеть… Не знаю, что на меня нашло… Забудь.

- Дууураак, – продолжал я реветь, – мне жалко тебя, потому что люблюююю.

Рыжий ирландец снова взял мое мокрое лицо в ладони и заставил смотреть себе в глаза. Его взгляд был требовательным, а пальцы нежными, когда он одной рукой стирал мои слезы.

- Любишь? Даже после того, что я рассказал тебе?

Я кивнул, не в силах произнести ни слова. Мне плевать, что было раньше, я не идиот, и предполагал, что в жизни этого жесткого человека не все было гладко. Дерек поцеловал меня в губы так трепетно, что я снова начал реветь. А потом прижался к моим губам сильно и властно, словно печать свою ставил. Пусть ставит, пусть хоть клеймит как племенного жеребца, я все стерплю, потому что хочу быть его…

Я прервал поцелуй, потому что мне нужен был ответ на мучавший меня вопрос.

- Зачем ты открылся мне?

Зеленые глаза смотрели серьезно, без тени присущей им иронии.

- Я хотел, чтобы ты знал, с кем связался, а иначе будет не честно, с моим-то прошлым, – ответил он, а потом сжал меня крепче и приподнял на руках так, что наши глаза оказались почти на одном уровне. – А теперь, когда ты сказал, что любишь, зная о том, кем я был, назад пути нет. Я не смогу отказаться от тебя, потому что эгоист до мозга костей. Тебе не страшно?

- Нет, – сказал я уверено, – попробуй только отказаться от меня.

Про рапиры мы так и не вспомнили, потому что полтора часа целовались как одержимые. А мы и были одержимыми… друг другом. Во мне кипела кровь, требуя большего, я стал дрожащими пальцами расстегивать на нем жилетку, при этом требуя поцелуев. Закончив с жилеткой, я стал срывать пуговицы с его рубашки.

Я ХОТЕЛ!

Хотелось чувствовать горячую кожу Дерека на своей, хотелось закинуть голые ноги на его поясницу…

- Успокойся, – прервал меня ирландец, слегка отстраняя мои руки, – не здесь, не сейчас.

Я еле дождался ночи, окружающий мир меня не интересовал. Я ждал… своего падшего ангела. Ждал, когда он придет и вознесет меня до небес, потому что там, где он, для меня не может быть Ада.

Я сел в кровати, когда он зашел и закрыл мою комнату на ключ. Я знал, что сегодня все будет не так, как в прошлый раз, все будет по-другому, наполнено чувствами и эмоциями.

Я зачаровано следил за тем, как Дерек освобождается от одежды, стоя возле моей постели, как постепенно оголяется его совершенное тело. Я дождался, когда мой ирландец избавится от всего, оголив свое возбуждение, и встал в кровати на колени, а потом одним движением стянул с себя ночную рубашку. В комнате было прохладно, и длинные волосы холодили спину, но замерзнуть я не успел.

Мой рыжий ангел забрался ко мне и встал на коленях напротив, вплел пальцы в волосы на моем затылке и запрокинул голову, подставляя для поцелуев мои губы.