Иная терра.Трилогия - Эльтеррус Иар - Страница 91

Значит, сейф. Небольшой сейф, встроенный в стену, традиционно прикрытый фоторамкой с объемным снимком всей семьи, сделанным года два назад. Код должен быть простой, отец часто пользуется сейфом, он не стал бы устанавливать здесь длинную и сложную комбинацию.

Полминуты подумав, Леша уверенно набрал: два-ноль-пять-один-ноль-шесть-один-семь. Дата его рождения.

Тихо щелкнул замок, и тяжелая дверца медленно отошла в сторону. Просто и банально… казалось бы. Если не знать, что в документах юноши везде стояло девятнадцатое июля, а не семнадцатое — ошиблись при регистрации.

Алексей грустно улыбнулся — отец не изменял себе ни в чем, семья всегда была для него важнее всего. Жаль только, что свой долг перед женой и сыном он видел в первую очередь в финансовом обеспечении, и с раннего утра до позднего вечера пропадал на работе.

Стопка бумаг, несколько перехваченных старой резинкой пачек купюр — британские фунты стерлингов. Нет больше Британии, уже сто тридцать лет как нет, а самая дорогая до двадцатого года валюта таковой и осталась — самой дорогой и самой надежной. Ради ее сохранения французы даже отказались от родных франков при объединении с Англией.

А в дальнем углу неожиданно просторного сейфа — простой плазмер полицейского образца. Официально оформленный, с разрешением и всем прилагающимся. Отец занимал достаточно высокую должность в крупной корпорации, и имел все основания заботиться о собственной безопасности, равно как и о безопасности семьи.

Закрепив кобуру на поясе, Алексей тщательно запер сейф и вышел из кабинета, не забыв закрыть за собой дверь. Вернул ключи в тумбочку, бросил еще один взгляд на родителей и покинул спальню.

Спустя несколько минут он уже бежал к высившейся невдалеке станции — в запасе у него оставалось всего десять минут сверх положенных на дорогу получаса.

Поднявшись на платформу, Леша посмотрел на табло — поезд через пять минут. Вытащив мобил, он активировал связь с контактными аудиосенсорами, пролистал трек-листы, пытаясь подобрать что-нибудь, подходящее по настроению — но в голову ничего не шло. Чертыхнувшись, Леша закрыл глаза и наугад коснулся стилусом экрана.

Тихо заплакала скрипка.

Алексей скрипнул зубами — он плохо знал классику, хоть и слушал иногда, но это произведение Моцарта не узнать не мог. Слишком сильно врезалась мелодия в память на похоронах Кирилла.

Серебристая стрела метропоезда подлетела к платформе под аккомпанемент виолончелей.

Как ни странно, за те двенадцать с половиной минут, что поезд летел от Северного Парка до Парка Победы, Леша полностью успокоился. Он спокойно вышел на платформу, спустился на лифте вниз, и скорым ровным шагом направился к входу в парк и дальше, по аллее к фонтану. Сердце билось в такт ритму композиции «O Fortuna», куртка приятной и будто бы надежной тяжестью лежала на плечах, нож, зажатый в ладони — просто так, для уверенности — холодил кожу.

Не дойдя до фонтана полутора сотен метров, Алексей выключил музыку, взглянул на экран — до встречи оставалось семь минут.

Собеседник появился точно в назначенное время. Он оказался ровно таким, каким представлялся по голосу — слегка полноватый ухоженный мужчина лет сорока на вид, темноволосый, одет в дорогой, но не слишком броский костюм. А еще он прямо-таки излучал совершенную уверенность в себе. Казалось, он абсолютно точно знает, с кем он встретился, чем визави может ему угрожать, а главное — что на самом деле вышеозначенный визави не может ему угрожать ровным счетом ничем, даже если притащит с собой бета-версию аннигиляционной бомбы.

— Доброй ночи, Алексей, — он улыбнулся, и Леша только сейчас разглядел его глаза — невероятно светлые, цвета чайной розы, глаза, в которых затаилась улыбка пополам со смертельной опасностью. — Итак, о чем же вы хотели со мной поговорить?

— Мне показалось, это вы назначили мне встречу, — ровно проговорил молодой человек. Странное спокойствие, непонятным образом обретенное в поезде и только усилившееся за время краткой прогулки по парку, медленно, но верно уступало место прежнему страху. Но пока что Леша держался, причем без особых усилий.

— Встречу вам назначил я, — согласно кивнул Дориан. — Но обсудить на этой встрече я желал бы повод, по которому вы мне звонили. Прежде чем кидаться обвинениями, справедливыми или не очень, я попрошу вас для начала спокойно рассказать мне все.

Алексей отошел на пару шагов, опустился на бортик фонтана, закурил.

— Я с самого начала знал, что Кир не покончил с собой. Он просто не мог этого сделать. Я знал его лучше, чем кто-либо еще… за исключением, пожалуй, его загадочного учителя, которого он уважал и ценил безмерно. Кира любили все, и это не будет преувеличением — он не делал ничего специально для этого, просто он был такой, что его нельзя было не любить. У него не было врагов — может, несколько недоброжелателей из числа завистников, но никого, кто мог бы ненавидеть его настолько, чтобы даже пожелать ему смерти, не говоря уже о том, чтобы и в самом деле убить. Единственной фигурой в его окружении, о ком я не мог сказать наверняка ничего, оставался этот самый учитель. Я долго — практически с самых похорон — искал этого учителя. Я расспрашивал родителей Кира, его друзей, сокурсников — никто ничего не знал. Я перекопал все пятнадцать терабайт информации на диске его компа, вскрыл все запароленные папки — но не нашел ничего. Я отдал немалую сумму за пиратскую базу данных СПб-мобайл, и обманом выудил у них отчет по звонкам Кирилла в те дни, когда он разговаривал с учителем при мне. Меня ждало разочарование: в это время на номер чип-карты Кира не было ни одного входящего звонка, но ведь я точно помнил!

Сигарета обожгла пальцы. Леша вздрогнул, прерывая свой монолог, затряс головой.

— Продолжайте, мой друг, продолжайте, — мягко проговорил Дориан, глядя в расширившиеся от непонимания глаза собеседника.

Алексей хотел выхватить плазмер. Хотел прикусить губу и не проговорить более ни слова. Хотел вскочить и убежать как можно дальше.

Вместо этого он вновь начал говорить.

— В какой-то момент мои поиски окончательно зашли в тупик. Я не знал, что делать дальше. Помог мой друг, Стас. Он тоже был близко знаком с Киром. Стас пригласил меня в свою волонтерскую группу, занимающуюся помощью детскими домами, — мысли об Ордене Леша старательно гнал прочь, запрещая самому себе даже мысленно упоминать его. На это уходили все его силы, но почему-то он чувствовал, что поступает правильно. — На время я забылся, и даже не думал больше о поиске убийцы. А потом мне пришло письмо из СПб-мобайла: «вы давно не пользуетесь чип-картой номер такой-то, желаете ли вы ее заблокировать? Я вспомнил: давно, года два назад, Киру срочно потребовалась чип-карта, и я ее ему купил. Она была оформлена на мое имя. Я только сегодня до этого додумался. Когда сообразил — посмотрел по интерсети его модель мобила, и убедился: она поддерживает одновременное полноценное использование двух чип-карт. Дальше все было просто: я вполне легально запросил у СПб-мобайла списки вызовов. Номер, с которого звонили в те самые дни и часы, совпал с последним вызовом, сделанным за полтора часа до смерти Кира. Дальше я пробил по базе номер, и позвонил по нему. Позвонил вам. Не понимаю только, почему полиция не проверила последние вызовы, чип-карта-то должна была быть в мобиле…

— Я приказал Велесу выкинуть карту в Неву, — Дориан задумчиво изучал визави. — Сразу после нашей встречи.

Леша почувствовал, что липкий и тягучий, как патока, туман отпускает его разум. Тут же вспомнились последние желания — молчать, стрелять, бежать.

Молчать было поздно. Бежать — стыдно.

Он решил стрелять.

Прохладная рукоять плазмера удобно легла в ладонь. Алексей сидел очень удачно — левым боком к Дориану, и тот не мог видеть движения его руки.

Он никогда в жизни не стрелял из плазмера. Из пистолета и винтовки — было дело, отец несколько раз брал сына с собой в тир. С другой стороны — а чего тут может быть сложного? «Вскинул, прицелился, нажал на спуск — и никаких проблем. Я справлюсь».