Трофей моей любви - Лэнгтон Джоанна - Страница 19

Но ответом на ее слова был лишь мягкий щелчок закрывшейся двери. С ее сжатых губ сорвалось сдавленное рыдание. Она бросилась на встроенную в боковую стену кровать и уткнулась лицом в мягкую подушку. Ее сердце разрывалось на части, и она дала волю слезам. Впервые за много лет суровая самодисциплина оказалась не в силах помочь ей сдержаться.

Как мог Зак поступить с ней подобным образом? Как мог с таким хладнокровием признаться в низком, непозволительном вмешательстве в ее жизнь? Разве он не понял, что это вдребезги разбило хрупкий фундамент их отношений? И в душе у нее не осталось ничего, кроме ненависти и горького раскаяния.

6

Эва постепенно выплывала из сна, разбуженная непривычными звуками. Где-то рядом раздались быстрые, уверенные шаги, мелодично звякнул фарфор, затем послышался шум раздвигаемой портьеры. Солнечный луч упал на ее сонное лицо, и она открыла глаза.

– Доброе утро, – по-гречески произнесла пожилая женщина и с улыбкой протянула ей атласный с кружевами пеньюар.

Эва резко села, и женщина проворно взбила подушки за ее спиной и опустила рядом поднос.

Греция… Она была в Греции, на чудесной белоснежной вилле, которой семья Сфаэлос владела уже много десятилетий.

Они приехали накануне поздней ночью. Ужинать Эва отказалась, и ее проводили в эту богато обставленную комнату. Она чувствовала себя такой измученной, что едва обратила внимание на окружавшую ее сказочную роскошь.

Сейчас, посмотрев на часы, Эва с изумлением поняла, что проспала все утро.

Когда хлопотавшая вокруг нее экономка София бросила любопытный взгляд живых черных глаз на несмятую белоснежную подушку рядом с ее, Эва вспомнила, что эта ночь должна была стать ее первой брачной ночью, и ее щеки заметно порозовели от смущения. Было абсолютно очевидно, что ночь она провела в одиночестве. Но с какой стати краснеть из-за этого, сердито спросила она себя.

Тем не менее Эва почему-то ожидала, проснувшись, увидеть рядом мужа. Когда она поняла это, то рассердилась на себя еще сильнее. Надо радоваться, что Зак понял, что теперь ничто не заставит ее лечь с ним в постель!

С того момента как самолет приземлился, Эва скупо роняла слова сквозь зубы, держалась с подчеркнутой враждебностью в ответ на его предупредительную вежливость. Но почему же, вспоминая об этом, она испытывала сейчас странную неловкость?

Однако горькие раздумья не помешали ей съесть до последнего кусочка восхитительный завтрак и, отставив поднос в сторону, выпрыгнуть из постели. Из окна открывалось изумительное зрелище. Всюду, насколько хватало глаз, виднелись серебристые оливковые рощи, и на горизонте искрилась на солнце вода залива Термаикос. Залюбовавшись великолепной картиной, Эва с трудом оторвалась от окна.

В смежной комнате она погрузилась в роскошную невероятных размеров ванну, встроенную в пол, так что она напоминала скорее маленький бассейн. Но даже все это сибаритское великолепие не могло заставить Эву забыться.

Она сама решилась на этот скоропалительный брак, и жаловаться было не на кого. И разве не заслужила она все те неприятности, которые на нее обрушились? Да, нет идеальных героев! Но неужели так трудно найти мужчину хотя бы с малой толикой порядочности? Зак наверняка не видит за собой никакой вины. Да и зачем ему это – даже стараться представить, каково чувствовать себя одушевленным предметом женского рода, в котором ценят только тело и ничего больше. Он наговорил много трогательных слов, таких, как «очаг», «семья», ослепил ее тонкой лестью и логическими доводами, но его единственной целью в конечном итоге было убедить ее добровольно лечь с ним в его постель.

Зная, что она любит другого и ей остается несколько недель до свадьбы, обыкновенный человек решил бы, что она для него потеряна навсегда. Но Зак принадлежал к той породе людей, которые считали, что могут получить желаемое, если заплатят подходящую цену… или применят умелую тактику. Что ж, он оказался прав.

Зак славился изобретательностью и скрытностью в ведении дел. Даже его ближайшие помощники изумленно раскрывали рты, когда он успешно проворачивал за их спинами какое-нибудь абсолютно безнадежное дельце.

– Никогда нельзя знать заранее, что затевает Зак, – пожаловался однажды Брэд. – С ним скучать не приходится.

Намереваясь уличить Троя в неверности, Зак, наверное, перебрал все доступные ему возможности и решил, что безотказнее всего сработает неожиданная встреча Эвы с женихом при наиболее компрометирующих того обстоятельствах. Точно рассчитанным ходом он обеспечил разрыв помолвки и получил возможность быстренько занять опустевшее место, убедив подавленную растерянную девушку, что представляет собой гораздо более привлекательный вариант.

Каким бы многообразием качеств ни обладал Зак, на первый план в нем выступала беспринципная предприимчивость и напористость, и, кроме того, его увлекали трудноразрешимые проблемы. Как хамелеон Зак умел приноравливаться к любой обстановке. И вот внезапно донжуана потянуло к домашнему очагу, он проникновенно заговорил о прелестях семейной жизни…

Жгучие слезы навернулись Эве на глаза. Говорят, что глупцы рождаются каждую минуту! И она одна из них!

– Хорошо выспалась?

Громкий голос вернул глубоко ушедшую в невеселые размышления Эву к действительности. Она испуганно вздрогнула и резко вскочила, расплескав вокруг себя воду. Схватив полотенце, она отгородилась от беззастенчивого взгляда мужчины, стоявшего всего в полушаге от нее.

– Как ты посмел?! – выкрикнула она. Угольно-черная бровь слегка приподнялась.

– Посмел что именно?

– Войти сюда без разрешения!

Мучительно краснея, она пыталась закрепить пушистое полотенце, но его конец намок в воде, а с сырой отяжелевшей тканью нелегко было справиться.

– Немедленно выйди отсюда!

– Вижу, ты стала смелее выражать свои мысли. Зак непринужденно присел на край ванны. На его выразительных губах появилась насмешливая улыбка. А светло-серые глаза под густыми темными ресницами были прикованы к ее оставшимся неприкрытыми влажно блестевшим плечам.

– Какое многообещающее начало нового дня…

– Я хочу, чтобы ты меня выслушал!

– Я весь внимание, – бодро уверил ее Зак. Эва содрогнулась от ярости. Как она не выносила, когда ее не принимали всерьез!

– Ты пытаешься вести себя так, словно вчера ничего не произошло!

Его сильная загорелая рука схватила ее левую кисть, длинный указательный палец провел по золотому ободку обручального кольца.

– Но разве это так?

Полотенце, лишившись поддержки одной руки, угрожающе поползло вниз, и, подавив досадливый возглас, Эва снова погрузилась в воду.

– Убирайся! – яростно выпалила она.

– А ты меняешься, дорогая… преображаешься постепенно в ту женщину, которую всегда в себе подавляла, – удовлетворенно пробормотал Зак, – но которой рождена быть. Страстной и пылкой, вовсе не покорной и робкой. Впервые я понял это в студии у Валиаса, увидел то, что в тебе скрыто и что мне предстоит выпустить на волю.

Как всегда в нужный момент дар речи подвел ее.

– Не старайся сменить тему, – выговорила она наконец.

– Зачем мне это? Ты хочешь знать правду? Но я и не пытаюсь ее скрыть, – заметил Зак. – Во всем виновата та бутылка с бренди, дорогая. Иначе ты схватила бы суть в тот же самый день. Я не предвидел, что события станут развиваться с такой стремительностью… и наши отношения тоже. Я готов был запастись терпением, ожидая, когда ты обратишь свой взор на меня.

– Похоже, ты даже не понимаешь, какое зло мне причинил! – горячо воскликнула Эва.

– Злом был Воглер. Не сваливай с больной головы на здоровую, – мягко предостерег ее Зак. – Если бы он был тебе верен, я никак не смог, бы вмешаться в ваши отношения.

– Но ты вообще не имел права вмешиваться!

– Ой ли? Если бы в дело не вступил я, ты страдала бы еще больше от публичной огласки. Не думаю, что твой жених собирался поменять тебя на твою кузину… но у этой особы были свои соображения, – сказал Зак, мрачно глядя на нее. – Неужели ты хотела, чтобы все раскрылось перед самой свадьбой?