Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ступени в вечность - Минич Людмила - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

— Горячечный бред глупой женщины!

Как же она его ненавидит! Как ненавидит! Почти как того старика.

— И ты думаешь, Маритха, что у этого глупого обидчивого старика на самом деле была такая сила? Такая недоступна почти никому из смертных!

Как же она ненавидит… Маритха непонимающе качнулась, когда до неё добрался смысл его последних слов. Зачем он хочет её запутать? Как будто она собственными глазами не видела, собственными ушами не слышала.

— Как это — никому? Он сказал — и она умерла! — яростно бросила девушка в спину Ведателю, в его дорогое одеяние, что, наверно, и давало ему право издеваться над бедной девушкой, встреченной в пустоши.

— Простые Ведатели не так сильны, как ты думаешь, женщина, — качал головой незнакомец, не давая себе труда обернуться. — Они лишь видят, да и то — не всегда! И далеко не всё! — Он хмыкнул. — И далеко не все из них.

— Она умерла! Умерла она, понятно тебе?! Или ты не слышишь, что говорю!! — зло выкрикивала Маритха.

— А теперь меня послушай: это был всего лишь простой старик… простой Ведатель. И ему не по силам чужие судьбы менять, чужие Нити рвать по своему желанию. Не по силам, Маритха! Ты слишком хорошо помнишь и день тот, и гостя этого — я мог ясно различить старика в твоих образах. Достаточно, чтобы видеть. Так же, как тебя сейчас. — Он обернулся, глаза сощурились до щёлок, словно ему на морозе смотреть неловко. — Он не столь могуч, сколь ловок, как многие его собратья. Не зря годами странствовал по Великой Аданте.

— А как же… как же…

Сбитая с толку девушка не знала, что и думать. Уверенный и вечно насмешливый голос как-то быстро переложил все, что она знала, на иной лад. Против воли Маритха слушала своего попутчика, позабыв про свою к нему ненависть.

— У твоей матери уже тогда был недуг. Вот его-то старик и увидел, а дальше всласть попользовался знанием. В месть его обратил.

Ведатель умолк, но Маритха не смогла разлепить непослушные губы, чтобы спросить…

— Одно здесь правда — не будь его пророчества, женщина бы дольше протянула, гораздо дольше. Она сама себя по капле выпила, Маритха, Сама себя так быстро погубила. Старик лишь камень толкнул. Вот и обвалилось.

«Откуда же ты знаешь?» — ломала голову девушка.

— Знаю, — сказал он. — Знаю. Уж поверь мне.

И она поверила тотчас. Он знает. Да, знает. Все они, Ведатели, связаны. Все дела друг друга им ведомы. Только вот зачем их попутчице случайной открывать? Проклятый, проклятый старик! Ненавижу! Ненавижу! И ведь никакой ему выгоды с выходки злой! Никакой!

— А вот тут ты ошибаешься, женщина, — опять раздался надоевший голос.

Как же глупо она попалась, связавшись с Ведателем! Ни словечка, ни мыслишки от него не утаишь. Как будто совсем голая, да ещё в такой мороз! Надо про себя повторять слова какие-нибудь простые, вот, например…

— А хочешь ему отомстить, Маритха? — внезапно уронил Ведатель.

Девушка застыла, сразу позабыв о своём намерении мысли от чужака прятать.

— А как? — осторожно спросила она у спины, маячившей в прорези меховой завесы.

— Так хочешь? Или нет?

— Как? — настойчиво повторила Маритха.

— А это уж совсем не твоё дело. — Он хмыкнул вновь, как будто весь их мучительный… дурацкий этот разговор несказанно его забавлял. — Так хочешь или нет?

«Все они — одно. Скажу, что хочу, и этот меня тоже проклянёт, как старик мою мать…» — не успела она удержаться.

— А скажешь «не хочу» — я твой обман издалека увижу, — подхватил он невысказанное. — Кажется, ты вовсе не глупа, а ничего так и не уразумела. Мне совершенно нет дела до какого-то старика. Что и кому он сделал — тоже не моя забота. Тебя пожалел, Маритха, потому и предложил.

«Пожалел…» Не жалеют с таким холодом в голосе. Не жалеют с издёвкой! Да ещё первых встречных. Нет, тут что-то другое скрыто.

— У меня правда ничего нет, — нерешительно протянула Маритха, не зная, что ему ответить. — Кроме меня…

— У тебя вообще нет ничего, что бы мне пригодилось, женщина. Потому не суши понапрасну свой разум. Так желаешь или нет?

— Нет, — против воли выдавила девушка и тут же пожалела.

— А как же иначе! Столько лет свой страх лелеяла — сразу не отбросить, — усмехнулся незнакомец.

— Первый в Храме Ашанкара сказал: каждому — своё, — безжизненно прошелестела Маритха, отчаянно сожалея о своей глупости.

Подумаешь, Ведатель. И правда — чего уж бояться-то? Однако боязно…

— Да, — его высокая шапка качнулась вперёд, — каждому. Твоя мать своё получила. Ты, я вижу, тоже. И ему, старику твоему, тоже обрести своё… было бы полезно. Ты зря отказалась, Маритха. Щедрость в нашем мире — вещь редкая. Вряд ли кто-нибудь ещё предложит тебе подобное. До самого конца.

Такая редкая, что в неё не верится, подумалось Маритхе. И никогда не поверится.

— Ведь я-то от него благо получила, — упрямо качнула она головой. — Он наш с Иганом союз освятил, не отказался.

— Открой глаза, Маритха!

Ведатель рассмеялся. Так же хорошо, как в самом начале. Без едкости и презрения, открыто, беспечно. Как почти никто никогда не смеётся.

— До чего же ты глупа, если веришь в свои слова! — Внезапно, словно дубиной, огрел он девушку, уже было заслушавшуюся. — Освятил, говоришь? И где он, твой Иган? Освятил? И почему тогда ты в пустоши, а не в постели с мужем? Отчего не нянчишь первенца, а рвёшься в Табалу, пограничный город, где находит приют всякий сброд?

— Его отец послал! — вскрикнула Маритха. — За золотом!

Этот человек отнимал у неё последнее, что осталось в этом мире, её Игана. Отнимал то, что никто не в силах отнять, потому что подарено Бессмертными, и теперь её навсегда. Её, целиком и без раздела.

— Табала, женщина, не тот город, где свято чтят традиции, взлелеянные в Храмах. И Ведатели, что там обретаются, не похожи на других. Они… — хмыкнул опять незнакомец, — практичнее. Хитрее. Оказавшись там, я не стал бы надеяться на слова, сказанные три года назад в Ашанкаре.

— А ты из Табалы? — с трудом выговорила девушка, не желая понимать остального.

— Нет.

— Тогда откуда знаешь?

— Бывал. И не раз. Сама увидишь.

И больше ни слова.

Теперь Маритха уже не могла успокоиться. Встревожил, взбередил все раны, все тёмные подозрения и замолчал! Она ведь и сама все гадала, с чего бы отец Игана решился так нежданно услать её наречённого, да ещё в такую даль, будто во всей Великой Аданте не нашлось другого места. Зачем ему пытать удачу далеко в приграничье? Ведь Игану и так причитается половина мастерской отца Маритхи. Да ещё половина дома. Вот как принесёт вместе с ней дары в Храм Бессмертных, так все это ему и отойдёт. С чего вдруг торговец так озаботился судьбою младшего сына, когда все только про старших и думают?

Маритха мерно покачивалась на тёплой спине тарпа, но сон больше не шёл, как ни гнала она непрошеные мысли. Даже заёрзала, так захотелось спросить у спутника… Нет, не надо. Хоть бы словечко…

— Ведь ты же не глупа, совсем не глупа, женщина. Тебе ли не знать, что Ведатели редко дурные вести вслух возглашают. Кто же захочет родниться с такой семьёй, как ваша? После такого пророчества? Кто захочет взять на себя чужое проклятие? Отец твоего наречённого не захотел, сам он — тоже. Никому не нужно такое счастье. Лучше бы старик не освящал вашего союза, помилосердствовал. Тогда твой Иган взял бы себе другую, а не бежал бы в такую даль. В Табалу скрылся, на самый край света, надо же!

— Он не такой! Он обещал! — почти простонала Маритха.

В ответ незнакомец только рассмеялся, равнодушно, мертво. Так, что кровь заледенела, а в пустоши и без того студёно.

— Он не мог меня обмануть, — беспомощно повторила девушка. — Он слово дал перед Бессмертными. И потом перед Храмом обещал, что вернётся.

— Значит, тебе не о чем беспокоиться! — снова насмешничал Ведатель. — Но почему ты не ждёшь его в Ашанкаре, а бродишь по пустоши? Зачем тогда отправилась за ним, в далёкий путь?