Акватория любви - Лэнгтон Джоанна - Страница 9

Дженнифер подавила слезы и дрожащим голосом спросила:

— А ты обо всем уже знал?

— О чем «обо всем»? — уточнил Никос.

— О том, что никаких коттеджей нет и в помине. Ведь ты знал об этом вчера?

— Я узнал об этом три дня назад, — по-прежнему глядя ей в глаза, со всей откровенностью сказал Никос. — От своего нового коммерческого директора. И поскольку я, к несчастью, имею косвенное отношение к «Кросби-тур», то распорядился немедленно возместить убытки рабочим, пострадавшим в результате всей этой аферы.

Слезы застилали Дженнифер глаза. Она смотрела на него, и ее душу точила тоска. Какой же он холодный и… и совсем чужой! А разговаривает с ней как… как с врагом.

— Это хорошо… — слабым голосом заметила она. — Интересно, а кто же возместит убытки моей семье!..

Шагнув к ней, Никос наклонился и, обняв ее за плечи, помог встать.

— Пошли отсюда.

— Ты не можешь себе представить, что я сейчас чувствую! — дрогнувшим голосом призналась она. — У меня такое ощущение, как будто все это и моя вина! — Дженнифер всхлипнула, но справилась с собой и уже спокойнее продолжила: — Правда, я совсем недавно стала активно заниматься семейным бизнесом… Нет, это выше моего понимания! Как Роберт мог обобрать своих же детей! Как же я его ненавижу! И всегда ненавидела. Жаль, что Роузмари с отцом были о нем такого высокого мнения… Хотя в деловой хватке ему не откажешь!..

Никос отвернулся, и его губы дрогнули в недоброй усмешке. Слезы Дженнифер не смягчили его. Он вел ее назад, чуть поддерживая за локоть, а про себя думал: пока она в таком состоянии, надо вытащить из нее все. Правда, у большинства женщин на удивление избирательная память, особенно во всем, что касается нежных чувств. Ну ничего, он постарается вытянуть из нее всю правду!

— А мне казалось, что раньше ты была в хороших отношениях с мужем своей сестры…

— Если честно, он мне никогда не нравился.

— Вот как? — Никос хмыкнул и скороговоркой добавил: — Знаешь, когда ты по наущению Роберта привезла меня к вам домой и я имел глупость подписать контракт с «Кросби-тур», я этого не заметил…

— Что ты сказал? — Дженнифер остановилась как вкопанная и посмотрела ему в лицо круглыми глазами.

По наущению Роберта?! Как это понимать? Откуда он мог знать, что Роберт на самом деле имел отношение к тому, что она решилась-таки наконец привезти Никоса домой и познакомить со своей семьей?

— Дженнифер, неужели ты рассчитывала на то, что я так и не додумаюсь, что все это подстроено? — зло прищурившись, спросил Никос. — «Кросби-тур» был нужен инвестор, а у меня были деньги. Не хочешь ли ты сказать, что решила пригласить меня домой именно в тот момент по чистой случайности? Я так не думаю!

— Как это подстроено?! — От подобного обвинения Дженнифер даже опешила. Значит, Никос считает ее до такой степени корыстолюбивой и расчетливой? — Ты что, на самом деле так плохо обо мне думаешь?

— Дженнифер, я ведь не вчера родился, — с усмешкой заметил он. — И такие истории — увы! — не редки…

— Да я тогда знать не знала, что ты такой богатый! — с обидой возразила Дженнифер. — И только дома, когда мы с тобой приехали, узнала о том, что отец с Робертом мечтают расширять бизнес. Если хочешь знать, я привезла тебя к нам только потому, что Роузмари очень просила меня об этом!

— Хотелось бы верить!.. — вполголоса заметил Никос. — Только не очень-то получается…

— Значит, ты считаешь, что меня интересовали исключительно твои капиталы? — дрожащим голосом подытожила Дженнифер, глядя на него сквозь слезы. — А как, по-твоему, зачем я тогда же сказала тебе, чтобы ты как следует взвесил, стоит ли тебе вкладывать деньги в «Кросби-тур»? Ну что же ты молчишь? Об этом ты забыл?

Никос не забыл, но счел благоразумным промолчать.

— А помнишь, что ты мне на это ответил? «Дженнифер, это бизнес, а ты в нем ничего не смыслишь»!

Никос открыл было рот возразить, что, мол, подобную незаинтересованность с ее стороны можно расценить и как эффективный способ подтолкнуть его проявить щедрость по отношению к ее семье, но снова промолчал. В конце концов, Дженнифер впервые проявила себя в новом качестве, так что не стоит затыкать ей рот. И куда только подевалась нежное беззащитное создание! Да это же тигрица, зеленые глазищи так и мечут молнии!..

— Значит, ты с самого начала все знал?! — продолжала бушевать она. — А теперь, когда все пошло прахом, вздумал обвинять меня? Ну что ж, я с себя вины не снимаю! Только знаешь, в чем моя самая большая ошибка? Вернее, беда? Не знаешь? Я была наивной дурой, поэтому в тебя и влюбилась! — После этого признания Дженнифер вырвала руку и чуть ли не бегом понеслась по пыльной дороге к вертолету. Запрыгнула в него без всякой посторонней помощи, а когда подоспел Никос, демонстративно отвернулась и принялась смотреть в иллюминатор. Какая же она все-таки дура! Ну кто её тянул за язык?! Зачем она призналась, что три года назад была в него влюблена? К чему было так унижаться, да еще и тешить самолюбие этого высокомерного типа!

Вертолет взлетел, а Никос все никак не мог успокоиться. Неужели он ошибался? Нет, этого не может быть! Допустим, три с половиной года назад, когда он встретил Дженнифер, ее роман с Добсоном уже был на излете, а может, уже и вовсе сошел на нет… Черта с два! Зачем тогда она таскалась с ним по гостиницам? Да еще придумала правдоподобную историю, что мол, целый день была в агентстве по просьбе сестры!.. Маленькая лгунья! А еще строила из себя девственницу!..

Нет, он-то сам хорош! Какого черта снова поддается ее чарам? Стоило Дженнифер сказать, что она была в него влюблена, как он тут же растаял и начал сомневаться в очевидном! Снова попался на тот же самый крючок! Впрочем, что тут удивительного? Он всего лишь мужчина из плоти и крови, а Дженнифер — даже в этом стародевьем наряде, одно сплошное искушение!

Хотя, если задуматься, Дженнифер привлекает именно тем, что он ни разу не переспал с ней. Вот только что она кричала на него, а он мог думать лишь о том, какая она в постели. Никос исподтишка на нее покосился: она сидела боком, нарочно закрыв ладонью лицо, солнце играло в ее рыжих волосах, тонкая ткань платья обрисовывала стройное бедро…

Никос на миг представил себе Дженнифер обнаженной. Интересно, она такая же темпераментная в постели? А почему не попробовать выяснить это уже сегодня?

Раз уж она не имеет никакого отношения к истории с мифическими коттеджами, то, скорее всего, и в махинациях с банковскими счетами не замешана. Жаль, что Добсон с деньгами скрылся, но ничего! Он его из-под земли достанет и с превеликим удовольствием упечет за решетку.

Глава 3

Когда вертолет приземлился на площадке неподалеку от виллы в Пафосе, Никос выпрыгнул первым и протянул Дженнифер руку, но она, стараясь не смотреть на него, спустилась сама и, оглядевшись, спросила:

— Где мы?

В душе у нее творился переполох. После всего, что Дженнифер только что узнала, она до такой степени растерялась, что не знала, как себя вести. Собираясь лететь не Кипр, она, конечно же, не рассчитывала на то, что Никос встретит ее с распростертыми объятиями, но такой прием и в кошмарном сне не приснится! Впрочем, теперь все понятно: Для Никоса и она, и ее родные не более чем аферисты. И чтобы она ему сейчас не сказала, он не поверит ни единому слову.

— В моей загородной резиденции… — словно с неохотой ответил Никос и, помолчав, добавил: — Не знаю, как ты, но я не прочь выпить.

От такого наплыва отрицательных эмоций Дженнифер охватила внутренняя дрожь, а вслед за ней паника: вдруг она не выдержит и расплачется прямо у Никоса на глазах? Только этого не хватало! Теперь он ее враг, и враг беспощадный. Он наверняка подаст на Роберта в суд — и что тогда? Нет, разумеется, этому подлецу так и надо, но что будет с сестрой и племянницами? Надо бы позвонить дяде Чарлзу. Может, он даст ей путный совет?

Хотя Роузмари и в разводе с Робертом, «Кросби-тур» теперь тоже под угрозой. У людей хорошая память, особенно на такие вещи, как банкротство и грязные махинации… И теперь их семейный бизнес может оказаться в черном списке. Спрашивается, на что тогда они будут жить? Бедная Роузмари!.. Муж от нее ушел, отобрав у них дом, а теперь в довершение всех бед она еще может потерять и единственный источник доходов?! А отец? Как он все это выдержит? Ведь у него не осталось ничего, кроме доброго имени,