Пока не наступит завтра (Любовный венок) - Лэндис Джил Мари - Страница 35

Негр, стоявший у черного входа, представился как Элайджа Рид из Риверглена. Он объяснил, что Дейк велел «отнести» девушку и их вещи на плантацию. Кара поняла, что пора принимать решение. Позади негра виднелась повозка, запряженная мулом. Дейк Рид нанял ее для того, чтобы доставить ребенка в Гадсден. Ни больше, ни меньше. После четырех недель, проведенных в его обществе, она окончательно запуталась. Она узнала его достаточно хорошо и не сомневалась, что он не способен был убить собственного брата. Но совсем другое дело – ночь в обществе Минны Блекли.

Кара представила, что ее ждет, если она поедет в Риверглен. С одной стороны, все переживают убийство Берка Рида, а с другой – она все больше привязывается к Дейку. К тому же ей придется мириться с постоянным присутствием Минны, независимо от того, правду та говорила, или нет. Итак, Кара решила, что порвет с Дейком Ридом и отправится в Гадсден одна, чтобы доставить туда мальчика, а потом продолжит свой путь в Калифорнию.

Она попросила Элайджу подержать Клея, а сама пошла в комнату Дейка. Там она взяла денег на дорогу в Гадсден. Разыскивая деньги, она наткнулась на браслет Анны Клейтон и надела его на запястье. Он был тяжелым, как кандалы.

Кара решила, что все остальные расходы она оплатит из своих денег, зашитых в подол ее старого желтого платья. Поспешив вниз, она отдала Элайдже сумки, взяла Клея и сказала:

– Скажи мистеру Риду, что я уехала. Я не поеду в Риверглен.

– Но, мэм ...

– Я уверена, он поймет.

Она улыбнулась ему, желая показать, что все в порядке, однако не почувствовала облегчения при мысли о том, что скоро приблизится к исполнению своей мечты.

Все еще растерянный, Элайджа бросил попытки уговорить ее отправиться с ним и попрощался с девушкой. Он забрался на козлы, повозка тронулась с места, как только он стегнул мула по спине.

Глядя, как она удаляется в облаках пыли, Кара думала о Дейке: как он воспримет известие слуги о том, что Элайджа вернулся один?

Разве она не говорила ему, что не стоит привязываться друг к другу? Разве она не предупреждала, что не надо привыкать к поцелуям? Однако она полагала, что он так закрутится в вихре собственных проблем, что лишь испытает облегчение, узнав о ее решении.

Но почему же тогда ей так тяжело? Или, предупреждая Дейка о том, что им нельзя влюбляться друг в друга, она сама не вняла собственным предупреждениям?

Дом был полон людей. Но это печальное собрание было так непохоже на блестящие приемы и вечера танцев, которые прежде устраивались в Риверглене. Дейк был одет в черную пару и белую накрахмаленную рубашку с галстуком. Он стоял у французских дверей, которые вели в некогда великолепный сад, превращенный после войны в огород.

Держа в руке рюмку виски, он стоял в стороне от толпы приглашенных. Ни один из них не проявил к нему симпатии. Все они привезли запасы драгоценной провизии, какие только смогли достать. Билл Йенсен наблюдал за ним через всю комнату. Недалеко от него стояла Минна. Она держалась спокойно, но ее глаза были полны слез. Женщина принимала соболезнования от окрестных жителей, с которыми была знакома почти всю жизнь.

Минна в трауре. Черная шелковая юбка местами вытерта почти до дыр. По контрасту с ее кожей цвета слоновой кости каштановые волосы Минны казались огненными.

В это утро, через два дня после убийства, хоронили Берка.

Старший брат Дейка лежал теперь возле их родителей на семейном кладбище, заросшем деревьями, в миле от дома. Уже вся его семья была там. Все, что у него осталось – это дом. Риверглен теперь принадлежал ему. Но без Берка Дейку стало казаться, что восстановление их плантации – дело не такое уж важное. Может, Кара чувствовала то же самое, когда осталась одна в степи? Ощущала ли она такую же пустоту вокруг себя?

Ему хотелось, чтобы Кара Кальвиния Джеймс была сейчас рядом с ним. Он бы тогда высказал ей все, что думает по поводу ее отъезда. Несмотря на ужасное убийство, на похороны, на то, что он был единственным подозреваемым в убийстве брата, Дейк все время беспокоился о том, как она с мальчиком доберется до Гадсдена. Научило ли ее чему-то происшествие в Поплар-Блаффе? Будет ли она достаточно осторожной? Ведь девушка впервые в жизни выехала со своей фермы меньше месяца назад. А сейчас, думал Дейк, она уже считает себя опытной путешественницей. У нее были деньги, вырученные за ее землю, ящик с куклами и голова, полная иллюзий.

Он сам не сознавался себе, насколько скучает по ней. Он скучал по ней днем, когда солнечный свет напоминал ее улыбку, а еще больше ему недоставало Кары ночью: он все время вспоминал те тихие часы, которые они провели вместе, как муж и жена, – за исключением того, что не занимались любовью. Инстинктивно он чувствовал, что заниматься любовью с Карой Джеймс – невероятное удовольствие.

Замечательное. Незабываемое.

Ее поцелуй сказал ему так много.

Что почувствует Кара, отдав Клея родственникам? Будет ли она скучать по малышу, которого они оба так полюбили? Со своей стороны, Дейк был уверен, что ему будет не хватать мальчика. Черт, да он уже сейчас по нему скучал!

Дейк поднес стакан с бурбоном к губам, и обжигающая жидкость проникла в горло. Ему хотелось, чтобы все, наконец, успокоилось, и он мог бы отправиться вслед за Карой, а затем найти убийцу своего брата. Дейк видел, как Минна спокойно и гордо ходила среди гостей. Два дня назад, когда они возвращались из города, она умоляла его принять ее алиби.

– Пожалуйста, послушай, Дейк, – говорила она, держась одной рукой за край экипажа, а другой придерживая шляпу. Минна наблюдала, как он погонял лошадей, когда они ехали в Риверглен. Генерала Шермана привязали сзади. – Извини, что я ворвалась в комнату и сказала это, особенно ... особенно в присутствии твоей ... спутницы. Но я буду это говорить, чтобы снять с тебя обвинение в убийстве, которого ты не совершал. Мы должны договориться и придерживаться моей версии, тогда шериф Йенсен будет иметь вескую причину не арестовывать тебя.

И сейчас у него перед глазами стояло лицо Кары: он видел боль в ее глазах и скрытый гнев, когда они прощались в гостинице. Он знал, что Кара действительно не верит в то, что он убил своего брата. Но она не была такой благородной, когда дело касалось Минны Блекли: Кара сомневалась в том, что он не спал с невестой брата. Но как он мог порицать ее за это? Ведь они провели вместе лишь месяц, поэтому она не могла полностью доверять ему. Дейк согласился принять алиби Минны, потому что, если она сейчас публично откажется от своей версии, то его все равно обвинят в убийстве, а ее выставят дурочкой.

– К тому же, – добавила Минна в конце, – мои близкие друзья поймут, что я сделала это, чтобы ты не попал в тюрьму. Они никогда ни на секунду не поверят, что я могла быть неверна Берку.

– Думаю, ты не могла, – согласился Дейк.

Когда они приехали в Риверглен, она больше ни слова не сказала о своей жертве. А теперь, когда он слушал разговоры, которые велись вокруг него, как будто его здесь не было, Дейк понял: она сказала правду. Многие друзья подходили к Минне, держали ее за руку и ободряюще похлопывали по плечу. Выразив симпатию, они убеждали ее, что знают: она сказала такую ужасающую ложь только для того, чтобы спасти Дейка от тюрьмы. Они лишь не понимали, зачем ей понадобилось выгораживать этого предателя? Минна отвечала просто:

– Но ведь Дейк-брат Берка. Я должна думать о том, чего бы хотел Берк.

Он осушил свою рюмку и вышел на веранду. Трое мужчин стояли около коновязи, передавая фляжку из рук в руки. Дейк понимал, что они ему не обрадуются, поэтому он уже отправился было обратно в дом, когда в одном из мужчин узнал Шелби Гилмора. Он видел его на кладбище, но в дом тот не вошел.

Стараясь ступать полегче, Дейк пересек свободное пространство и остановился за колонной. Он небрежно прислонился к ней и сделал вид, что давно стоит здесь, а потом взглянул на Шелби и его приятелей.

– Удивлен, что вижу тебя снова, Шелби. Особенно здесь.