Сулейман. Султан Востока - Лэмб Гарольд - Страница 42

Решившись, Сулейман оказал морскому разбойнику всю необходимую помощь для осуществления грандиозной цели. Он подарил Барбароссе меч с рукояткой, украшенной драгоценными камнями, дал звание капутан-паши, возможность пользоваться Арсеналом и бухтой Золотой Рог для строительства устраивавших флотоводца кораблей.

С этого дня неутомимая энергия Барбароссы преобразила бухту Золотой Рог. Здесь переоснащались суда, вводились в строй новые корабли с укомплектованными командами офицеров и матросов, участвовавших в постоянных смотрах. Тут же турецкие пастухи и солдаты посвящались в таинства обращения с морскими канатами и парусами. Барбаросса требовал в больших количествах строевой лес и парусину, пеньку и смолу, бронзовые пушки и медные астролябии. Он не смог бы в то время найти всего, что хотел, в каком-нибудь другом месте. Турки поняли, что Барбаросса хотел иметь новый флот со свежими командами кораблей. Менее чем за год в море были готовы выйти восемьдесят четыре корабля. Но и это не удовлетворило флотоводца полностью. Он признавал, что новая армада выглядит внушительно, но жаловался, что корабли, укомплектованные неопытными экипажами, доставят ему скорее неприятности, чем реальную помощь в морском сражении.

Возможно, султан подозревал скитальца морей в стремлении снова заняться мелочными рейдами на западе, но более вероятно, что он хотел заставить импульсивного Барбароссу осознать важность командования новым большим флотом, который мог понадобиться для защиты восточной части Средиземноморья. Во всяком случае, Сулейман взял со своего нового капутан-паши обязательство выходить в море не иначе как полным составом эскадры из восьмидесяти четырех кораблей. Не без досады Барбаросса дал слово выполнить это обязательство.

Затем они вместе разработали план действий, поразительный по своим масштабам. Как капутан султана, выходивший в море под зеленым флагом Османов, Барбаросса мог столкнуться с противниками в лице папских, неаполитанских и генуэзских кораблей, галер рыцарей Мальты или португальцев. Ему угрожали также военно-морские силы Священной Римской империи. Только венецианский флот должен был сохранять, благодаря договору о дружбе, нейтралитет, да и от французов можно было ожидать того же в силу настроений Франциска.

В таких условиях султан и Барбаросса поставили перед собой четыре цели: захватить при удобных обстоятельствах один за другим европейские порты на африканском побережье; захватить таким же образом острова, способные послужить флоту Дориа военно-морскими базами; установить морскую блокаду побережья Испании; отвечать на каждый рейд европейцев на африканское побережье рейдом на европейские берега.

Это был действительно грандиозный план. Его выполнение растянулось на годы. Однако, взявшись за его выполнение, турецкий флот бросал вызов господству Карла в Средиземноморье. И как бы ни сложились обстоятельства, Алжир получал мощную защиту.

Весной 1535 года, когда Сулейман отправился в Азию, Барабаросса на флагманском корабле флота из восьмидесяти четырех судов, обогнув мыс у сераля, вышел в море.

Новый капутан-паша удивил европейских мореплавателей своим быстрым появлением в их водах. Он оставил большую часть кораблей флота, укомплектованных неопытными экипажами, в Эгейском море для патрульной службы. А с ударной группой кораблей прошел во время прилива Мессинский пролив, разорив город Реджо-ди-Калабрия, захватив врасплох в Четраро восемнадцать галер, совершив высадки по всему побережью Италии вплоть до Фонди. Там он послал ночью десантную группу разграбить замок и похитить прекрасную Джулию Гонзага, вдову Колонны, сестру Жоакин Арагонской, чья красота была воспета на состязаниях итальянских поэтов. Не уступавшая ей в красоте Джулия была разбужена слугами в то время, когда ей оставалось только спрыгнуть с кровати и умчаться в ночной темноте на неоседланной лошади. Некоторые свидетели утверждали, что на Джулии была надета лишь ночная сорочка, другие уверяли, что она вообще была голой. Как бы то ни было, но спутник, сопровождавший Джулию в бегстве до безопасного убежища, был позже умерщвлен по указанию семьи Гонзага.

Нельзя было изобрести ничего лучше этого, чтобы вызвать переполох в европейских дворцах знати и привлечь к побережью близ Рима массу европейских кораблей. Барбаросса же снова поплыл к побережью Африки и захватил Тунис, который защищали заброшенные испанские гарнизоны солдат. Приобретя Тунис, он так же, как и в случае с Алжиром, назначил там своих правителей и использовал новое владение в качестве своей базы.

Европейцы были вынуждены отреагировать на это немедленно. (Сулейман был в это время уже далеко в глубине Азии.) Им представлялась весьма скверной ситуация, когда в Алжире укрылся морской разбойник. И совсем уж было невыносимо терпеть его в Тунисе, на краю горловины, удобной для перехвата торговых судов, следовавших из Западного в Восточное Средиземноморье. Отсюда было недалеко до Сицилии.

Следующим летом сам Карл возглавил армаду из шестисот парусов с двадцатью тысячами испанских и немецких солдат, а также португальских добровольцев на борту, направившуюся на освобождение Туниса. Армаду сопровождали шестьдесят две галеры адмирала Дориа.

По всем правилам стратегии на море и на суше Барбаросса должен был покинуть Тунис до прибытия армады императора. Однако он остался защищать его, и неизвестно, то ли из-за собственного упрямства, то ли выполняя приказ султана отвлекать на себя европейцев любой ценой.

Рядом с Барбароссой были еврей Синан и «Бей дьявола». Эта троица, очевидно, предполагала, что ей придется туго в случае, если она попадет в плен к императору, поэтому триумвиры спрятали десять — пятнадцать небольших быстроходных галер в бухте Бизерта. С этих кораблей, предназначенных для спасения, были сняты мачты, весла и пушки, потом их затопили вблизи песчаного берега.

Боевые галеры XVI века, подобно современным эсминцам, имели свои характерные особенности. Их большие треугольные паруса использовались только во время плавания при ветреной погоде. Приводимые в движение пятьюдесятью или большим числом длинных весел, галеры могли сближаться противником, обстреливая его из тяжелого орудия на передней палубе и тараня массивным с бронзовым набалдашником тараном, давая возможность двумстам или более бойцам взять противника на абордаж.

Галера была построена по образцу современных гоночных восьмерок (ширина составляла одну восьмую длины остова судна). Это были достаточно быстроходные корабли как при хождении на веслах, так и под парусом, чтобы обогнать высокие бочкообразные галеоны или каравеллы на короткой дистанции. Но запасов продовольствия на них хватало всего на три-четыре дня плавания, а во время шторма они были вынуждены укрываться в ближайших бухтах. Определенные проблемы создавали на галерах рабы, прикованные цепями к длинным веслам. Их нужно было кормить и сторожить. Когда в порту команда и солдаты покидали борт галеры, весла должны были быть отсоединены и убраны с судна, чтобы не дать возможность пленным гребцам угнать ее в море. Во время боя тоже нужно было следить за отчаявшимися гребцами. На мусульманской галере гребцами были пленники с христианских кораблей, на христианских судах — наоборот.

На галерах, находившихся под непосредственным командованием Барбароссы, гребцами были турки. Это облегчало управление флотилией, не требовало охраны гребцов и удваивало боеспособность галеры.

Как и турки, венецианцы использовали в основном галеры-галиоты — корабли меньшего размера, и королевские галеры — корабли большего размера. Португальцы же и испанцы осваивали океанские суда с высокими бортами и мощной артиллерией. Когда дул ветер, океанские суда могли состязаться с галерами в скорости и маневре. Но искусство управления парусными судами находилось в зачаточном состоянии, а в штиль массивные суда типа каравелл двигались не лучше, чем легковоспламеняющийся дрейфующий форт. Прошел целый век, прежде чем такие суда возобладали в Средиземном море.