Любовь феминистки - Лэм Шарлотта - Страница 16

Ларри застонал и сел, держась за разбитую челюсть.

— Что случилось? — Он огляделся и заметил их. — Это ты так приложил меня? — обратился он к Коннелу.

— Да, и сделаю это снова, если ты попробуешь рыпнуться, — сквозь зубы процедил Коннел, и ни у кого не возникло ни малейшего сомнения в том, что он выполнит свою угрозу.

Ларри осторожно потер челюсть.

— Будто на грузовик налетел. Я подам на вас в суд, мистер! Вы могли убить меня…

— Вот и расскажите это полицейским, когда они приедут, — моментально огрызнулся Коннел. Ларри забеспокоился:

— Полицейским? — Он поднялся на ноги. — Вы… вы позвонили в полицию? — Он с упреком посмотрел на Зои. — Как ты могла, Зои? Ты же знаешь, что я люблю тебя. Я никогда бы не причинил тебе вреда. Не то, что ты мне! Ты меня бросила, даже говорить со мной по телефону не хотела! Свела меня с ума, а теперь еще и вызвала полицию, чтобы окончательно разрушить мою жизнь! Ты не успокоишься, пока я не окажусь в тюрьме!

Зои устало сказала:

— Уходи, Ларри. Он не звонил в полицию. Но если ты еще раз здесь появишься, я непременно сделаю это. И больше никаких звонков и писем!

Никогда, слышишь, никогда не появляйся на моем пути, иначе ты пожалеешь об этом.

— Зои… не будь такой бессердечной! — Он двинулся к ней, протягивая руки. — Мне очень жаль… прости меня… я так люблю тебя…

Она презрительно отшатнулась:

— Ты любишь только себя, Ларри. Не меня.

— Я не могу перестать думать о тебе, не могу спать! Дай мне еще один шанс, Зои, один маленький шанс! Я прошу не так уж много!

Коннел резко остановил его:

— Ну, хватит. Вы слышали: она не хочет вас видеть. Убирайтесь, или вы будете иметь дело со мной.

Ларри затравленно переводил взгляд с него на нее и обратно.

— Так вот почему ты бросила меня! Из-за него, да? Я так и знал! Ничего, — повернулся он к Коннелу, — скоро ты поймешь, чего она стоит. Она сведет тебя с ума и бросит, как бросила меня, как бросала всех остальных. Она холодна, как лед, и жестока, как кошка, когда та играет с полудохлой мышью. Вот будешь на моем месте, посмотрим, как это тебе понравится!

Но это все не правда! Зои была просто в бешенстве. Она не холодна! И совсем не жестока!

Темные глаза Коннела скользнули по ее лицу, потом остановились на Ларри.

— Вы сказали все, что хотели. Теперь уезжайте. — Коннел схватил Ларри за воротник и вытолкнул за дверь.

Разговор продолжился уже в кухне, пока Коннел готовил чай, а Зои изо всех сил старалась не упасть в обморок.

— Знаешь, я уже начал думать, что Хэл ошибся и ты на самом деле не такая, какой он тебя считает. Но теперь вижу, что он попал в десятку. Ты погубила этого глупца. Мне его даже жалко.

— Уходи! — закричала Зои, борясь с подступившими рыданиями. — Уходи из моего дома. Немедленно! И не приходи больше!

— В чем дело, Зои? Неприятно услышать правду? — Его резкий тон как ножом резал ей сердце. Боль и гнев раздирали ее.

— Это не правда! Что мне, по-твоему, делать, если я начинаю встречаться с парнем, а потом понимаю, что мне с ним неинтересно? Выходить за него замуж, даже если нам не о чем говорить? А с тобой такого не случалось? Ведь ты не женат! Что-то не верится, что у тебя никогда никого не было. Значит, и ты расставался с женщинами! Так почему не могу я? Разве я не имею права передумать? Его глаза враждебно наблюдали за ней. Это привело ее в еще большее раздражение, и она хрипло продолжила:

— Ларри сначала очень мне нравился. Но потом он начал рассказывать бесконечные истории о своих бывших подругах. Он хотел, чтобы я ревновала, и очень обижался, что я этого не делала.

Коннел усмехнулся.

— Думаю, в чем-то он был прав. Ревность означала бы, что он тебе небезразличен.

— Верно, но я не была влюблена в него и поэтому прекратила наши встречи. Ты понимаешь? Его попытки заставить меня ревновать действовали мне на нервы. И еще хуже: он хотел, чтобы я рассказала ему все о тех парнях, которые у меня были до него. Я не люблю таких разговоров. Несправедливо болтать о людях у них за спиной.

— Несправедливо, — согласился он. — Большинство мужчин это просто ненавидят. И я тоже. Она резко рассмеялась.

— Ну вот видишь! — Хоть в этом они сошлись. Зои посмотрела на Коннела с невольной симпатией. — Я бы тоже не хотела, чтобы мужчины сплетничали обо мне с другими женщинами, поэтому не стала рассказывать Ларри, сколько у меня было мужчин до него. Но он меня не понял. Тогда я попросила его больше не звонить. Он писал письма, присылал открытки, звонил каждый день. Но что он способен напасть на меня — мне и в голову не приходило!

Коннел поставил перед Зои чашку чая.

— Хорошо, что я вовремя вернулся. Бог знает, что могло бы случиться. Ты ела?

Она посмотрела на него безучастно, пытаясь что-то вспомнить. Коннел сердито набросился на нее:

— Не ела? Чего ты добиваешься? Заболеть хочешь? Ты просто несносна. Когда Санча позвонила мне и сказала, что ты оделась и ушла, пока она возилась с детьми, я хотел было отправиться на твои съемки и привезти тебя обратно, но не знал, куда ехать. И сестра твоя тоже. У нее нет даже телефона вашей компании.

— Вот и хорошо! — довольно улыбнулась Зои. — Я была бы не в восторге от подобного вторжения в мою жизнь, тем более на глазах у всей съемочной группы! Кем ты себя вообразил?

— Ты не должна была возвращаться на работу сразу после аварии.

— Я не хотела, чтобы мой фильм передали другому! Ты не понимаешь…

Он наклонился к ней и яростно зашипел в самое ухо:

— Это ты не понимаешь! Шок может убить! Это будет твой последний фильм, если ты хоть чуточку не поумнеешь.

— Со мной все в порядке, — упрямо повторила она, отодвигаясь. Ей совсем не понравилась его близость. — И вообще, не подходи так близко!

Его глаза замерцали совсем по-новому.

— А разве я близко, Зои? — прошептал Коннел, и у нее сразу перехватило дыхание.

— Прекрати! Сначала Ларри, теперь ты! Что происходит с мужчинами в последнее время? Почему они такие агрессивные? Почему они думают, что знают все лучше других? Почему они постоянно вмешиваются в мою жизнь?

— Не знаю, что там у вас с Ларри, а я только пытаюсь заставить тебя прислушаться к голосу разума! — Он нежно погладил ее по взъерошенным волосам. — Ты совсем глупенькая, Зои! Сама себе злейший враг.

Боже! Он прав! А она настоящая дура. Звук его голоса, ласковое прикосновение пальцев сделали ее слабой и податливой. Еще немного, и она потеряет сознание.

Он был слишком близко. Зои с трудом отвела глаза от его губ, но по-прежнему видела каждую линию этого красивого, волевого рта. Она не помнила, чтобы когда-нибудь жаждала поцелуя с такой глубокой, затаенной болью, и эта настойчивая потребность ужасала ее. Что с ней случилось? Может, Коннел прав и она все еще в шоке, если только не сошла с ума! Это было бы единственным объяснением того, что она чувствовала.

— Ты замерзла, — сказал он, касаясь ее щеки. — Пей чай, а я пока приготовлю что-нибудь поесть. Я тоже еще не ел. Что у нас тут есть в холодильнике?

— Ничего особенного, — сказала Зои, беря дрожащими руками чашку.

— Ну да! Здесь всего полно!

— Это, должно быть, Санча. Очень мило с ее стороны.

— Особенно после того, как ты обошлась с ней, — сухо отозвался Коннел. — Она, между прочим, очень расстроилась, когда вернулась и не нашла тебя.

Да, конечно, надо позвонить Санче и извиниться, но только не сегодня. Сейчас она не в состоянии. Она сделает это завтра.

— Как насчет бифштекса? Здесь хватит на двоих. Через минуту-другую будет готово. О, есть еще грибы и помидоры… Можно пожарить картошку, если ты не хочешь чипсов.

— Лучше картошку. Я редко ем чипсы, они слишком калорийные. Я помогу.

Она поставила чашку и начала подниматься… Коннел обернулся и положил руки ей на плечи.

— Сиди. Я все сделаю сам. Тебе нужно согреться.

— Ты молодец! — вздохнула она, и дрожь снова охватила ее. Он опять был слишком близко, такой большой, сильный… Ее охватило нелепое желание обнять его, прижаться к нему всем телом. Господи, что же происходит?