Герольд короля Шотландии - Лэм Арнетта - Страница 14

У Элизабет Гордон был готов подходящий аргумент, и она добавила:

— Король Роберт Брюс уполномочил меня напомнить вам, ваше величество, что вы — крестный отец детей маршала. Наш король полагает, что это будет равноценный обмен.

— Какие еще подробности вам удалось вытянуть из маршала, кроме трогательной истории о крестном отце-короле?

— Ваше величество, маршалу Нортумберленду никто не причинит вреда, пока наш лорд Уильям будет в безопасности. Маршал по своей воле рассказал о том, что вы были крестным отцом его детей, а также передал послание своей супруге, которое я доставила во время осеннего сбора урожая.

Эдуард II Плантагенет поднял голову и несколько минут молча глядел в потолок конюшни, сквозь щели которого пробивались тонкие солнечные лучи.

— Ладно, — наконец произнес он. — Я подумаю.

Скоро вы узнаете мой ответ.

Элизабет почтительно склонила голову перед королем.

— Хорошо, ваше величество. Я буду ждать вашего ответа.

— Вы можете понадобиться мне в любой момент, герольд, поэтому сообщайте управляющему замка Дугласа, куда вы отлучаетесь и где вас можно найти.

— Обязательно, ваше величество.

Эдуард II смерил ее пристальным взглядом и неожиданно захихикал:

— Я вижу, вы весело проводите время в компании Рандольфа Макквина!

Едкое замечание короля не требовало ответа от Элизабет.

— Всего хорошего, ваше величество, — промолвила она и направилась к двери.

— Леди Элизабет!

Элизабет Гордон обернулась. Было немного странно видеть Эдуарда II Плантагенета — представительного мужчину в роскошной королевской одежде — стоящим посреди неубранной конюшни.

— Вы достойно несете свою службу, герольд!

Подобный комплимент нечасто приходилось слышать из уст короля Эдуарда II. Элизабет снова вежливо поклонилась.

— Благодарю вас, ваше величество.

Элизабет осталась довольна ходом беседы с королем и надеялась, что Роберт Брюс по достоинству оценит ее старания и усилия. Теперь ее ждало не менее важное испытание: новая встреча с Рандольфом Макквином, который ждал ее, сидя на камне около солнечных часов.

— Я поклялась Эдуарду II, что ваш визит в замок Дугласа вызван лишь личными причинами, но если окажется, что вы приехали в южную Шотландию с недобрыми намерениями, я дорого заплачу за обман.

Рандольф прижал руку к груди:

— Клянусь, мои помыслы чисты!

Элизабет Гордон допускала, что Макквин прибыл в замок Дугласа не с тайными намерениями, но его постоянные вопросы о планах Роберта Брюса и случайно оброненная фраза о предстоящем Рождестве убеждали ее в существовании каких-то секретных замыслов, которые она, как герольд короля, должна была разгадать.

— Вы должны вернуться к Брюсу? — спросил Рандольф.

— Да, но не сейчас.

— Элизабет, мне показалось, что вас заинтересовала история двух лебедей, живущих на озере Ланарк.

Если хотите на них посмотреть, можно завтра утром туда отправиться.

— А как же ваш брат? Вы мало времени проводите с ним, хотя прибыли в замок Дугласа из-за него, не так ли?

Рандольф нахмурился, почувствовав в вопросе Элизабет подвох. Не мог же он откровенно рассказать ей о готовящейся объединенной рождественской мессе, на которую необходимо представить мощи святого Колумбы! Ему не хотелось обманывать Элизабет, но открывать тайну он не имел права.

— Я не ожидал, что встречу Драммонда в замке Дугласа, — сказал он. — А вы знали, что он здесь?

— Нет, — пожала плечами Элизабет. — И все-таки, Рандольф, мне думается, что после долгой разлуки с братом вам хочется чаще находиться в его обществе, а не в моем.

— Вы не правы, Элизабет, к тому же я каждый день вижусь с Драммондом.

Слова Рандольфа звучали правдиво: он действительно ходил с братом на молитву в часовню, обедал с его семьей, в то время как дама-герольд предпочитала питаться в одиночестве в своей комнате.

— Так вы согласны поехать со мной на озеро Ланарк? — спросил Макквин, с надеждой глядя на Элизабет.

— Согласна, но при одном условии: вы больше никогда не предложите мне стать вашей любовницей!

Рандольф согласно закивал головой. После подслушанного разговора между королем Эдуардом II и Элизабет Гордон сомнения и тревоги, постоянно мучившие его, рассеялись. Цель поездки герольда Роберта Брюса в южную Шотландию была проста — договориться с королем об обмене пленниками. Элизабет Гордон не побоялась поставить под сомнение свою репутацию и убедить английского короля в том, что визит Макквина в замок Дугласа носит лишь частный характер. Это смелое и даже рискованное заявление свидетельствовало о том, что Элизабет искренне и сильно увлечена Рандольфом Макквином, и никто, кроме его самого и брата, не догадывается о предстоящем рождественском объединении кланов севера и северо-запада Шотландии.

Рандольф Макквин любил эту женщину и твердо знал, что придет день, когда он назовет ее своей. Прежние представления о личной независимости и свободе казались Макквину теперь наивными и смешными.

Скоро для горной Шотландии наступит решающий день, и вождю клана Макквинов будут очень нужны поддержка и добрый совет мудрой, проницательной и достойной жены.

— Рандольф! Что с вами? — участливо спросила Элизабет. — У вас такой вид, словно вы потеряли свой последний тартан!

Рандольф поднял голову и улыбнулся.

— Со мной все в порядке, — ответил он. — Просто я задумался о лебедях, которые живут на озере Ланарк.

Элизабет и Рандольф остановились на гребне холма, с которого открывался вид на озеро Ланарк. Здесь, в южной Шотландии, в отличие от северных территорий климат был мягче, и первый снег едва припорошил кое-где землю. Легкий ветерок гнал по небу белые облака, и под лучами солнца выпавший снег быстро таял. Свежий воздух, наполненный прохладой и ароматом сосен, напомнил Элизабет дни ее детства, когда она с нетерпением и радостью ожидала наступления рождественских праздников.

На восточном склоне холма воины в тартанах и лесники бродили между деревьями в поисках подходящего рождественского полена[6], а ближе к озеру группа детей, весело смеясь и переговариваясь, собирала сосновые шишки и лесные орехи.

На другом склоне женщины срезали ветки остролиста[7], усыпанные крупными ярко-красными ягодами, и бросали их в стоящую неподалеку повозку, принадлежавшую одному из местных священников.

У южного берега озера Элизабет и Рандольф увидели маленькую хижину, рядом с которой росли сосны и стояли скамьи.

— Лебеди, наверное, там, внутри, — сказал Рандольф, когда они спускались к озеру. — Было бы удобнее подойти с другой стороны.

Элизабет внимательно посмотрела на своего спутника и отметила про себя, что сегодня он выглядит особенно привлекательно и эффектно. На Рандольфе была короткая шерстяная ярко-голубая куртка, украшенная черной шнуровкой, а на голове — модная бобровая шапочка. Они подошли к берегу, и Элизабет достала мешочек с зерном и черствым хлебом, который ей накануне приготовила служанка, работающая на кухне. С подножия холма доносились оживленные детские голоса и веселый смех.

— Радуются предстоящему Рождеству, — сказала Элизабет Рандольфу.

— Пусть побегают по лесу, пока не наступила настоящая зима. После Рождества начнутся холода, и детей не будут выпускать гулять по заснеженному лесу.

Элизабет прошла по тропинке вперед и обернулась к своему спутнику.

— Когда вы были мальчишкой, вам тоже не разрешали гулять зимой? — спросила она.

Рандольф подошел к ней поближе и улыбнулся.

— О нет, — ответил он. — Дети Макквинов всегда были хулиганами. Когда мы затевали драку, управляющий выгонял нас из дома, чтобы мы случайно не поломали мебель, и грозился выбросить наши рождественские подарки.

— А где вы воспитывались? — поинтересовалась Элизабет.

Воспитание детей вне дома было обычной практикой в шотландских кланах. Когда мальчикам исполнялось шесть или семь лет, их отсылали в дом к одному из вождей кланов или в замок графа. Там они тренировались в верховой езде, учились искусному владению оружием, и после окончания обучения их объявляли взрослыми самостоятельными мужчинами и воинами.