Сломанная стрела - Лэки Мерседес - Страница 11

Тэлия принялась изучать советников, присматриваясь к ним внимательно, как никогда. Она хотела оценить их, не прибегая к помощи Дара, пользуясь лишь глазами и ушами.

Первым высказался лорд Гартезер, представитель Севера — вне всякого сомнения, ближайший союзник Орталлена. Худой, нервный, лысеющий Гартезер подчеркивал слова резкими жестами. Хотя он фактически ни разу не взглянул прямо на Орталлена, по его поведению Тэлии стало ясно, что он настолько замкнут на Орталлена, что никто другой на него вообще не производит никакого впечатления.

— Не может быть сомнений, — сказал Гартезер довольно тонким и пронзительным голосом, — что помолвка принесла бы нам союзника столь сильного, что никто не смог бы и мечтать снова напасть на нас. Если бы на помощь нам готова была ринуться армия Алессандара, даже Каре не захотел бы с нами шутить. Рискну предсказать, что прекратились бы даже набеги через Границу, и жители наших приграничных районов впервые за много поколений оказались бы действительно в безопасности.

Орталлен кивнул, так легко, что Тэлия не заметила бы, если бы не наблюдала за ним. И не она единственная уловила этот еле заметный знак одобрения. Гартезер тоже ждал его. Тэлия видела, как он кивнул и слегка улыбнулся в ответ.

Следующими говорили Элкарт и Кирилл: Элкарт — примостившись на краешке стула и более чем обычно напоминая серую пуночку, Кирилл — неподвижный, как статуя из седого гранита.

— Я не вижу серьезных возражений, — сказал Элкарт, слегка склонив голову набок, — Но наследница должна иметь возможность закончить обучение и практику, прежде чем будет заключен какой-либо союз такого рода.

— И принц Анкар должен обладать приемлемым характером, — ровным голосом добавил Кирилл. — Наше королевство — простите меня, ваше величество — наше королевство имело горький опыт неподходящего консорта. Я, во всяком случае, не испытываю желания еще раз пережить подобное.

Следующей высказалась леди Вайрист, представлявшая Восток — еще одна сторонница Орталлена. Полная светловолосая женщина, в свое время она была красавицей и все еще сохраняла очарование и магнетизм.

— Я всецело за брак — и думаю, что у нас нет времени для проволочек! Пусть помолвка — даже свадьба — состоится как можно скорее! Учеба может подождать до тех пор, пока союз наших стран не станет нерушимым. — Она гневно глянула на Элкарта с Кириллом. — Именно мою границу карсцы опустошают, когда им вздумается. У моих людей и так скудный достаток, а карсцы постоянно отнимают и то немногое, что у них есть! Но с другой стороны, именно моя граница окажется открытой для торговли, когда наши два королевства окажутся прочно соединенными, и я не вижу, к чему тут можно придраться.

Седовласый, со снежно-белой бородой отец Альдон, владыка-патриарх, заговорил задумчиво:

— Как сказала госпожа, такой союз сулит мир, мир, которого мы были лишены слишком долго. Столкнувшись с объединенной силой вдоль двух своих границ, Каре оказался бы вынужден просить о вечном мире. Возобновление нашей давней дружбы с Хардорном только упрочит этот мир.

Хотя наследница еще молода, многие наши дамы выходили замуж и в более юном возрасте…

— Именно так. — Бард Хирон, настолько светловолосый, что его ниспадающие кудри казались белыми, представлял Круг Бардов. Он разделял чувства отца Альдона. — Не слишком большая жертва со стороны молодой женщины, с учетом того, как много мы бы выиграли.

Тэлия заметила, что бледно-серые глаза Барда буквально заискрились серебром, когда Орталлен одобрительно кивнул.

Тощая и угловатая Целительница Мирим, представительница своего Круга, не выказала такого воодушевления. К облегчению Тэлии, она вообще казалась слегка раздраженной Хироновским культом героизма, а что-то в Орталлене, казалось, тихо ее бесило.

— Вы все кое о чем забываете: хотя девочка и Избрана, она еще не Герольд, а закон ясно гласит, что государь должен быть Герольдом. Ни разу еще не находилось достаточно веской причины, чтобы нарушить этот закон, и я не вижу, почему мы должны создавать столь опасный прецедент сейчас!

— Именно так, — пробормотал Кирилл.

— Девочка, она девочка и есть. Она безусловно не готова править — ей предстоит прежде многому научиться. Тем не менее, я — с оговорками — за помолвку. Но только при условии, что наследница останется в Коллегии до тех пор, пока полностью не закончит учебу.

К некоторому удивлению Тэлии, лорд-маршал Рандон разделял легкую неприязнь Мирим по отношению к Орталлену. Слушая, как покрытый шрамами, грубоватый воин взвешивает слова с вдумчивостью и осмотрительностью купца, отмеряющего зерно, Тэлия гадала, что могло случиться за время ее отсутствия, что он так изменился.

Ибо когда она в последний раз присутствовала на Совете, Рандон был одним из самых ревностных сторонников Орталлена. Однако теперь, хоть он и высказался в пользу помолвки, он поглаживал темную бороду с чем-то вроде скрытого раздражения, словно ему претило соглашаться с мнением Орталлена.

Лошаделицая леди Кестер, представительница Запада, высказалась коротко и ясно. «Я — за», — сказала она и села. Полный, тихоголосый лорд Гилдас с Юга был столь же краток.

— Не вижу ничего, что могло бы породить проблемы, — спокойно сказала леди Кэтан, представительница гильдий. То была тихая, седая, похожая на голубку женщина, внешняя мягкость которой маскировала упрямый внутренний стержень. — И союз много послужил бы на пользу всех жителей королевства.

— Полагаю, хороший итог, — заключил сенешаль, лорд Палинор. — Мое мнение вам известно. Ваше величество?

Королева молчала, оставаясь спокойной и задумчивой, но совершенно бесстрастной, пока не высказались все, кроме нее и ее Герольда.

Теперь она слегка подалась вперед и обратилась к Совету с легким оттенком повелительности в голосе.

— Я выслушала вас всех; каждый из вас одобряет этот союз, и все ваши доводы хороши. Вы даже подталкиваете меня согласиться на свадьбу и заключить ее в ближайшие месяцы. Очень хорошо; я могу согласиться с каждым из ваших аргументов, и более чем рада отослать посланца Алессандара с вестью, что мы будем рассматривать его предложение со всей подобающей серьезностью. Но одного я не могу и не сделаю: я никогда не соглашусь прервать обучение Элспет. Оно должно продолжаться, и это выше всех прочих соображений! Да не допустит Владычица, но случись так, что я умру, мы не можем рисковать тем, что трон Вальдемара перейдет к необученному монарху! Поэтому я лишь дам Алессандару понять, что его сватовство нам приятно, и в недвусмысленной форме сообщу ему, что серьезные переговоры не могут начаться, пока наследница престола не окончит стажировки.

— Ваше величество! — Гартезер вскочил на ноги, еще несколько советников заговорили разом; один или двое вскипели. Тогда Тэлия встала, постучала по столу, и гомон стих. Спорщики уставились на нее так, словно совершенно забыли о ее присутствии.

— Господа, дамы, простите, но любые ваши возражения напрасны. Я голосую за решение королевы. Именно я посоветовала ей решить так.

Судя по оторопелому выражению лиц, было совершенно ясно, что советники забыли, что Тэлия теперь имеет право голоса. Не будь положение столь серьезным, Тэлия здорово повеселилась бы, глядя на их обалделые физиономии — особенно Орталлена.

— Если таков совет Личного Герольда Королевы, я должен голосовать так же, — быстро сказал Кирилл, хотя Тэлия почти слышала, как он гадает про себя, действительно ли она знает, что делает.

— И я, — подхватил Элкарт, чей вид и голос выражали гораздо большую уверенность в правоте решения Тэлии.

Далее наступила тишина, тишина столь глубокая, что, казалось, слышно было, как падают на пол пылинки, пляшущие в свете, льющемся из высоких окон.

— Похоже, — сказал лорд Гартезер, кажущийся лидер несогласных, — что мы в меньшинстве.

Его словам вторил тихий ропот.

На дальнем конце стола поднялся седовласый лорд; ропот смолк. Им был тот самый господин, за которым так пристально следила Тэлия, и единственный, кто еще не высказался. Орталлен, лорд Драконова Предела, дядя Криса. Он был самым старшим среди советников, ибо служил еще отцу Селенэй. Служил он и Селенэй — в течение всего ее правления. Селенэй часто называла его «лорд-дядя», а для Элспет он играл что-то вроде роли отца. Он пользовался огромным почетом и уважением.