Роза огня - Лэки Мерседес - Страница 46

Роза предполагала, что усталость и контраст с общим вагоном заставили ее память нарисовать картину последней части пути в поместье Камерона гораздо более радужными красками, чем было на самом деле. Однако теперь, оглядев салон-вагон, она поняла, что память ее не обманула. В конце концов, это же поезд Ясона Камерона, а он никогда не скупился на комфорт. Печка в передней части вагона была хорошо натоплена, и там было так же тепло и уютно, как и в гостиной Розы. Ковер и мебель сверкали чистотой, как в доме помешанной на уборке старой девы, а при дневном свете богатство отделки поражало еще сильнее.

Поезд дернулся и пришел в движение. Роза поспешно села на диван и откинула капюшон плаща. Мимо окон все быстрее и быстрее проносились бесконечной чередой высокие зеленые деревья.

«Хотелось бы мне, чтобы пейзаж был несколько более разнообразен, — подумала Роза, снова зевнув. — А впрочем, не будет вреда, если я ненадолго прилягу. Смотреть в окно особенно не на что, а если я попытаюсь читать, глаза тут же начнут закрываться».

Она откинулась на подушки, намереваясь минутку отдохнуть…

В следующий момент что-то пробудило ее ото сна. Поезд замедлял ход, вокруг было очень шумно. Когда Роза села и выглянула в окно, оказалось, что они прибыли на станцию и кругом царит суета, как на вокзале в Чикаго.

Полчаса спустя она сидела в открытом экипаже вместе с весьма достойным джентльменом, представившимся как Снайдер. Этот загадочный господин оказался дворецким в городском доме Камерона. Он прибыл встречать Розу в специально нанятой небольшой удобной коляске.

Свежий воздух окончательно разбудил Розу, а отдых в вагоне помог ей вернуть привычную бодрость. Снайдер ничем не напоминал Поля Дюмона; у него были превосходные манеры, и он производил впечатление человека добропорядочного и умного. Роза заметила, что он очень внимательно, хотя и ненавязчиво рассматривает ее; она ответила ему тем же.

Это был высокий худой лысеющий мужчина, державшийся так, как, по мнению Розы, должны держаться доверенные слуги на Западном побережье, хотя выговор выдавал в нем уроженца Юга. Роза гадала, где Камерон нашел его, поскольку это явно был слуга старой школы. Интересно, состоял ли он всегда дворецким в городском доме, или раньше управлял загородным поместьем Камерона?

— Хозяин обычно пользуется кебом, когда бывает в городе, мэм, — сказал Снайдер, нарушив молчание. — Однако я подумал, что это будет неудобно для леди, собирающейся заняться покупками.

Роза могла бы многое на это сказать, но ограничилась вежливым ответом:

— Весьма предусмотрительно с вашей стороны, мистер Снайдер. Большое вам спасибо.

Он еще некоторое время рассматривал Розу, потом после некоторого колебания проговорил:

— Простите меня, мэм, это не очень вежливо с моей стороны, но позвольте задать вопрос… Мисс Хокинс, какое положение занимаете вы в доме хозяина? Мне этого никто не объяснил.

«Да, не слишком вежливый вопрос, и ему явно нелегко было задать его. Бедняга! Я и правда не занимаю такого определенного положения, какое занимала бы, если бы была гувернанткой, как мне изначально было предложено».

Роза подняла брови, чтобы показать дворецкому: она прекрасно знает, что такое хорошие манеры, и понимает, что вопрос нескромный, а потом ответила с такой же прямотой, с какой был задан вопрос.

— Я помогаю мистеру Камерону в исследованиях, мистер Снайдер. Я имею степени бакалавра и магистра и заканчиваю докторскую диссертацию. Я скорее коллега, чем подчиненная мистера Камерона, хотя он и является моим нанимателем, так же как и вашим. Я приехала из Чикаго по его приглашению, отложив на время свои исследования, поскольку он нуждается в моих специальных знаниях. У него есть различные книги и рукописи, которые нужно перевести, а я — специалист по древним языкам.

Все это было достаточно близко к действительности, чтобы Роза не чувствовала себя виноватой в обмане.

Снайдер вздохнул с облегчением: видимо, его смущение действительно было следствием того, что он не знал, какое положение в доме Камерона она занимает. Теперь все прояснилось.

«Я выше служанки, но ниже гостьи, а главное — не дама полусвета, чего он, по-видимому, опасался больше всего».

Роза улыбнулась дворецкому и порадовалась тому, что надела один из самых строгих своих костюмов. Она действительно выглядела как ученая дама.

— Из Чикаго! Холодные края, особенно в это время года, мэм. Боже мой, да там сейчас, должно быть, снегу по колено! Надеюсь, вы не скучаете по морозам.

Роза поежилась и снова улыбнулась.

— Ни в коей мере, уверяю вас. Если ваш университет принимает женщин, я, возможно, останусь здесь, когда закончится моя работа для мистера Камерона. Я даже не представляла себе, что эта часть страны так привлекательна.

Широкая улыбка на длинном унылом лице Снайдера выглядела довольно странно.

— Здесь все очень похоже на Северную Каролину, откуда я родом, мэм, — сообщил он таким тоном, словно доверил ей величайший секрет.

«Ну да, это объясняет его акцент».

Снайдер кашлянул.

— Еще раз должен просить у вас прощения. Хозяин поручил мне предупредить вас, что выходить одной по вечерам было бы неразумно — за исключением посещения театра. Часть городских районов довольно опасна, а вы не знаете города.

«Так же как и в Чикаго… Но я мало выходила из дому по вечерам, а если и выходила, то вместе с отцом».

Роза рассеянно кивнула. Вокруг поднимались усеянные разнообразными зданиями холмы Сан-Франциско — на девушку, привыкшую к плоскому пейзажу Чикаго, это производило странное и чарующее впечатление. Она не могла налюбоваться городом. Дома — двух — , трех — , четырехэтажные — переливались нежными оттенками бежевого, розового, голубого цветов. Казалось, они сошли со страниц яркой детской книги, словно иллюстрации к сказкам «Тысячи и одной ночи».

— Насколько безопасно посетить Чайнатаун? — спросила Роза, безуспешно стараясь смотреть сразу во все стороны.

— Только днем и с сопровождающим, — предостерег Снайдер. — Я знаю, куда можно ходить без опаски, а куда — нельзя. Может быть, вы перечислите, что хотели бы увидеть, мэм, а я организую для вас экскурсии.

Роза с сожалением вздохнула: она рассчитывала, что сможет побродить в одиночестве, но… «Мне ведь совсем не хочется оказаться в трюме корабля, идущего в восточные страны». Рассказы о белых рабынях, возможно, и рассчитаны на то, чтобы вызвать сенсацию, но какая-то доля истины в них все-таки, наверное, есть, иначе они не повторялись бы с таким постоянством.

— Пожалуй, так будет лучше всего, — кивнула Роза, и Снайдер снова облегченно вздохнул. Он явно ожидал сопротивления с ее стороны.

«Могу его понять, но все же надеюсь, что в один прекрасный день, когда я буду знать Сан-Франциско достаточно хорошо, мне удастся погулять в одиночестве. А пока придется потерпеть».

Роза продолжала любоваться городом. Постоянные подъемы и спуски нелегко давались лошадям: бедняги с трудом натягивали постромки, хотя коляска была не особенно тяжелой.

Снайдер вынул из нагрудного кармана небольшую кожаную записную книжку и заглянул в нее.

— Прием у окулиста назначен на завтрашнее утро на девять часов. Есть что-нибудь, что вы хотели бы увидеть еще сегодня до ужина? Можно посетить магазины — у нас как раз хватит времени до закрытия.

— Может быть, книжную лавку? — с надеждой сказала Роза. — Есть какая-нибудь по-настоящему хорошая? И еще — писчебумажный магазин.

«Древние манускрипты я могу заказать по каталогу, но как выбрать что-то современное, если сначала не пролистать книгу?»

Снайдер кивнул, словно именно этой просьбы и ожидал. Может быть, так оно и было, раз он теперь знал о научных интересах Розы.

— Мы только завезем ваш сундук, чтобы Сильвия, горничная, могла его распаковать, а потом поедем в любимую книжную лавку хозяина, мисс Хокинс. Рядом с ней есть и писчебумажный магазин. Мы наверняка успеем до закрытия. — Подразумевалось, что для любого покупателя, рекомендованного Ясоном Камероном, приказчики рады будут задержаться.