Возвращение графа - Лэйтон Эдит - Страница 22

Джулиана словно окаменела.

Баронет стукнул палкой об пол:

– Да, я уверен, что этот парень – один из тех мальчиков. Или, что тоже возможно, преступник из той же колонии. Вы только подумайте, приходит письмо с сообщением о наследстве. Помимо всего прочего, если всем мужчинам, наследникам Эгремонта по прямой линии, суждено было умереть, даже мой Саймон стал бы кандидатом на наследство.

Жена сквайра всхлипнула, сквайр помрачнел, Софи хмуро глядела на Хэммонда, который казался совершенно несчастным.

– Но что, если этот человек – Кристиан? – спросила Джулиана.

Баронет внимательно посмотрел на нее:

– Вы о нем уже заботитесь?

Она покраснела, вспомнив объятия Кристиана. Джулиана попыталась собраться с мыслями и вспомнить, почему допустила эти объятия – если не считать красоты Кристиана.

– Меня заботит только правда, сэр, – сказала она. – Что, если он говорит правду? Бывает, что люди выживают, не имея ни единого шанса. И если он невиновен, его жизнь тоже будет в опасности, не так ли? Я не говорю о возможном убийце, но вы тоже обвиняете его в присвоении чужого имени. Наказание за это суровое. Разве мы не должны установить истину?

Баронет кивнул; ей показалось, что в его глазах мелькнуло одобрение.

– В самом деле, – сказал он, – за присвоение чужого имени ему грозит тюрьма. Если же он на деле примет имение и титул, а потом его разоблачат как лжеца, наказанием будет смерть.

У Джулианы похолодели руки.

– Но для этого потребуется много доказательств, – сказала она.

– Конечно, – сказал баронет, глядя на нее с изумлением.

– В таком случае я по-прежнему должна с ним встречаться, чтобы выяснить все, что смогу?

– О да, – сказал он. – Если вы и дальше желаете нам помогать, мы будем вам благодарны. Но скажу прямо, – он смотрел не на Джулиану, а на сквайра и его жену, – я не подам ему вас на блюде, словно жертвенного ягненка, как это делалось до сих пор.

– Я этого никогда не хотел. – Хэммонд бросил уничтожающий взгляд на Софи. – Я возражал.

– И правильно делали. Молодая невинная женщина бессильна против такого негодяя, тому есть прецеденты в истории. Некоторые самозванцы были удивительно успешны. Во Франции один человек вернулся с войны, явился к горевавшей вдове, объявил, что он ее муж, и стал с ней жить! В конечном счете его разоблачили, но если уж вдова позволила себя убедить, вообразите, как легко поколебать друга детства. Вы снова намерены с ним встретиться? – спросил он у Джулианы.

– Да, завтра, – ответила она, думая про себя, что вдова либо была очень одинока, либо слепа. – Мы собирались пообедать в гостинице, где он живет.

– Хорошо. Я бы хотел, чтобы к вам присоединились Софи и Хэммонд.

Он не спрашивал, он распоряжался. Хотя Джулиана была послушной дочерью и привыкла подчиняться властному голосу, она ощетинилась. Этот человек ей не отец, строго говоря, даже не родственник. Она была готова взбунтоваться, но вспомнила, что хочет снова увидеть Кристиана, и поскорее.

Джулиана молча кивнула и стала слушать, как они говорят о Кристиане и его целях, обсуждая то, что она уже слышала. Ей надоело. К тому же она думала о более важных вещах.

– Вы меня извините? – наконец сказала она. – Мне нужно до обеда написать письмо родителям.

– Конечно, дорогая, – сказал сэр Морис. Джулиана встала. Выходя из комнаты, она чувствовала на себе взгляд баронета.

Джулиана поднялась к себе. Мысли метались и сплетались, как змеи, каждая новая рождала следующую. Они готовят Кристиану ловушку. Он к этому готов. Им безразлично, что в ловушку может угодить невинный человек. У них деньги, положение, знание законов, друзья и знакомства во власти. А на стороне Кристиана – никого.

Но что, если он действительно жулик и лжец? Даже если так, думала она, он совершил преступление сто лет назад. Если он один из приемных мальчиков, разве он недостаточно настрадался? А главное – как можно лишать человека свободы, не говоря уже о жизни, только за то, что он планировал что-то сделать?

Но попытка преступления – уже преступление. И кто-то убивал прежних графов, выдавая это за несчастные случаи. У Джулианы раскалывалась голова. Она села в кресло и погрузилась в размышления.

Возможно, что этот человек не Кристиан. Что он хочет получить состояние и титул, которые ему не принадлежат. Но он не стал бы никого убивать, в этом она уверена. Ей не приходилось общаться с убийцами, но интуиция никогда не подводила ее.

Он интеллигентный, находчивый, обаятельный. Но вполне может оказаться лжецом. Но лжецов не вешают. Этот человек должен знать, что о нем думают. Если он действительно жулик и интриган, то сбежит. Тогда Хэммонд получит все. Правосудие свершится бескровно.

Если же он действительно наследник и узнает, что раскопал баронет, он будет бороться за свои права. Его выбор будет лучшей проверкой, подумала Джулиана.

Завтра она с ним увидится, но вряд ли у них будет шанс поговорить наедине. Она отбросила идею послать ему записку, потому что записку легко перехватить. Она должна с ним поговорить. Но когда?

Джулиана приняла решение. Опасное по крайней мере для ее репутации. Но времени было в обрез. К тому же ее пригласили сюда для того, чтобы она выяснила, кто такой Мужчина, который выдает себя за Кристиана Сэвиджа.

Она встанет пораньше, как в те времена, когда жила на ферме, где просыпаются с петухами. Оденется без помощи горничной, незаметно выскользнет из дома, пока все спят, и пойдет в «Белый олень». К человеку, который называет себя ее другом детства, и расскажет ему о том, что узнала. А потом дьявол отступит на задний план или выйдет на передний. Это будет зависеть от него.

Глава 10

Было три часа ночи, все вокруг объял сон, только лисы рыскали по полям да совы скользили по темному небу. Не спал и мужчина, выдававший себя за графа Эгремонта. Сейчас он был совершенно не похож на себя. Он сидел на кровати с искаженным от ужаса лицом, заливаясь потом и слезами.

Кристиан ничего не видел, кроме темноты, ничего не слышал, кроме громовых голосов, разбудивших его. Он не понимал, спит или нет. Выяснить это можно было только одним способом. Он встал, подошел туда, где должно быть окно, откинул занавеску и дернул ставень. С подоконника ему на ногу упал бокал. Приветствуя боль в ноге, он высунулся из окна и глотнул холодный ночной воздух.

Паника медленно отступала. Взмокшее тело остывало, пока не стало липким. Он дрожал. Кристиан не желал думать о кошмаре, который видел уже не в первый раз.

Он отвернулся от окна и снова закрыл ставни. Подошел к тазу, рядом с которым на столике стоял кувшин, снял ночную рубашку и вымылся. Надел свежую рубашку и бриджи. Он не ляжет на эту подушку, и не только потому, что она хранит влажный отпечаток его снов. Он больше не рискнет заснуть.

Кристиан надел чулки и сапоги и на цыпочках вышел из комнаты, чтобы никого не разбудить в гостинице. В кухне было холодно и пусто. Собака, лежавшая у печи, только постучала хвостом по полу, когда Кристиан прошел мимо; он открыл дверь и вышел в ночь.

Постоял на кухонном дворе, успокаивая дыхание. Ночь была ясная, звезды сияли, тонкий серп луны медленно плыл на запад. Ночь пахла землей и мокрой травой, из конюшни долетал слабый едкий запах. Кристиан вдохнул его – свежий, прохладный, реальный запах.

Позади себя он услышал шаги и сжался. Но не побежал и не развернулся, чтобы кинуться в драку. Человек шел не крадучись. И все же по укоренившейся привычке Кристиан резко повернулся, и рука скользнула к сапогу.

– Опять? – услышал он тихий голос. Кристиан выпрямился в полный рост и кивнул.

– Да, но уже почти ушло. Как ты узнал?

– Ничего удивительного, я все знаю, – сказал Энтони Бриггз. – Я слышал твой крик.

– Ч-черт!

– Успокойся. Никто не видит твоих снов, кроме тебя. И ты никого не разбудил. Здесь, в Англии, все спят как убитые, набьют себе живот, голова пустая, совести нет. Изумительно, правда? Но может, найдется и такой, кто увидит, что у тебя в руке только нож. Забыл пистолет? Оно и к лучшему. У тебя так дрожит рука, что ты мог бы продырявить мне печенку.