Возвращение графа - Лэйтон Эдит - Страница 16

Кристиан усмехнулся и проводил его взглядом. Потом допил свое пиво и покинул бар.

Кристиан отложил перо и перечитал написанное.

«Я буду информировать вас о событиях; пока все идет по плану. Смотрите за тем, что происходит на вашем конце, и все будет хорошо».

Он нахмурился и добавил: «Не тревожьтесь и не теряйте веру в меня. Я могу это сделать и сделаю. Люблю всех вас. К.».

Он присыпал бумагу песком и подготовил к отправке по почте. Взяв еще два письма, он вышел из комнаты, бесшумно и быстро спустился вниз, но пошел не к входной двери, а на кухню. Тихонько толкнул дверь и огляделся. Как он и ожидал, там было тихо, в этот час хозяин с женой уходили перекусить в свою комнату. Посудомойка дремала на стуле возле печки; старая рыжая собака подняла голову и посмотрела на него. Кристиан никого не потревожил, прокрался мимо и вышел через заднюю дверь.

У конюшни конюх сидел на солнышке и тоже дремал. Кристиан тихо вывел свою лошадь, сунул письма в седельную сумку и вывел лошадь за ворота на луг. Только после этого он вскочил в седло и поехал по траве, чтобы не стучали копыта. Когда гостиница осталась вдалеке, он выехал на дорогу и поскакал галопом.

Через час он был на берегу моря. Он вдохнул соленый воздух, улыбнулся, поднялся на обрыв и посмотрел сверху на море. Эгремонт – просто сокровище. Не только огромный куш, но и расположен удачно: в нескольких часах езды от Лондона и у моря.

Он спустился к поселку, который до войны был сонной рыбацкой деревушкой, а теперь превратился в процветающий порт. Семьи моряков жили на холмах, огибавших гавань; у причала теснились корабли.

Кристиан привязал лошадь и пошел искать капитана, о котором ему говорили. Вскоре нашел, передал ему письма и плату, сказал насколько шутливых фраз, выражавших, однако, серьезное предупреждение. Потом ушел.

Бросив последний взгляд на море – «Господи, в случае победы я куплю себе дом у моря», – он снова сел на лошадь и поскакал назад. Он не хотел, чтобы его отсутствие было замечено. Мерчисон с ума сойдет, обнаружив, что он уехал из деревни, – конечно, если поверил его байке. Но Кристиан не чувствовал слежки за спиной, а теперь это уже не имело значения. Он был уверен, что его письма благополучно отплывут еще до следующего прилива. Он сомневался в короле и во всей этой стране, но была одна вещь, за которую он готов был поручиться жизнью, – это честь среди воров. По крайней мере среди тех, с которыми он знался.

Назад он ехал уже не так быстро и ни разу не оглянулся. Поэтому казалось странным, зачем на полпути он свернул с главной дороги. Он въехал на тропинку, которой один из фермеров разделил свои пастбища, остановился, спешился и, привязав лошадь к столбу, стал ждать.

Всадник, которого он поджидал, появился через несколько минут. Он был одет как путешественник, но тем не менее выглядел грозно из-за громадной фигуры и кривого, по-видимому, сломанного носа. При этом он не казался уродливым. Он был еще очень молод, густые гладкие каштановые волосы имели светлые пряди, выжженные тем же чужим солнцем, которое позолотило его кожу. Нос придавал длинному лицу своеобразие, спасая от участи прослыть миловидным, поскольку у него были пухлые, четко очерченные, чувственные губы и небесно-голубые глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Но выражение лица у него было угрожающее.

Он подъехал вплотную к Кристиану и соскочил с коня. Теперь, когда он стоял, а не сидел, скрючившись в углу бара, было видно, что плечи у него широкие и прямые.

Как и Кристиан, он набросил уздечку на забор и протянул ему руку в перчатке.

– Когда ты меня увидел? – спросил он после того, как они обменялись рукопожатиями.

– Как только ты выехал из гостиницы, – ответил Кристиан.

– Врешь, – сказал человек с кривой усмешкой. – Ничего ты не заметил, пока я не выехал из доков, но пусть будет по-твоему, если тебе спокойнее притворяться, будто ты все знаешь.

– Но я заметил, – возразил Кристиан. – Ну как ты? Как дела?

Широкая улыбка преобразила лицо человека: оно стало бесшабашно красивым.

– Ничего нового не нашел, иначе сказал бы тебе. Сквайр все еще бросает деньги на ветер, пытаясь тебя прищучить. Мерчисон – осторожный тип и старомодно-честный – как сволочная птичка-малиновка. А про меня – за себя я не беспокоюсь.

– Как всегда, – сказал Кристиан. – Это меня и тревожит. Так что береги спину, обо мне не заботься.

– Я не должен о тебе заботиться, факт, – подтвердил мужчина. – Ты их всех переполошил. А какую душечку подцепил, стоило выйти за ворота! Красивая до невозможности и ловкая, но недостаточно ловкая, бедная милашка. Как и все, готова опрокинуться на спину. Это видно по выражению ее больших карих глазах, когда она на тебя смотрит. – Он с насмешливым восхищением прижал руки в перчатках к сердцу. – Не знаю, как ты это делаешь. – Он покачал головой.

– Ничего я не делаю, – мягко произнес Кристиан. – Она сестра Джонатана Лоуэлла. Я напоминаю ей любимого брата, вот откуда ее тепло.

– О, я знаю, как ее зовут. Но не сомневаюсь, что тепло у нее есть и в других местах, ты только поищи, – легкомысленно бросил мужчина. – Не трать время, сдается мне, она полна таких теплых местечек. Погоди, Джонатан Лоуэлл... – Глаза у него загорелись. – Понял! Лучший друг. Из родной деревни. Где теперь этот мальчик?

– Погиб на войне, – просто ответил Кристиан.

– А, вот почему сквайр послал за ней.

– Еще она приходится кузиной Софи Уайли, так что послать за ней было просто.

– Софи – красивая штучка, – сказал мужчина. – Застенчивая и нежная. Таких нелегко обезоружить. Я наткнулся на нее, к сожалению, не в буквальном смысле, когда в первый раз докладывал о тебе ее отцу. Он меня представил, хотя, как ты понимаешь, не хотел. Может, он верит, что меня принимают в приличных домах; офицер в отставке, но работа по найму есть работа по найму, в конце-то концов. Она посмотрела на меня как на кусок жареной свинины и поздоровалась так, будто собралась съесть на обед.

– Она помолвлена, – сказал Кристиан.

– Держу пари, эта помолвка – как мяч в игре, полетит, когда ее ухажер не получит титул. Не беспокойся, я таких знаю. У меня ничего нет, и на меня можно только смотреть... не беда, переживу. Крошка Лоуэлл тоже радость для глаз, но не важничает. Жалко, что она видит только тебя. Я бы не вытолкнул ее из-под одеяла. Как и ты. Не ради спорта, твои теплые отношения с ней – прекрасный способ убедить мир в том, кто ты такой.

– Их я никогда не смогу убедить. Я могу только доказать в суде. И докажу, а потом пошлю всех к черту.

– И мисс Лоуэлл? – не унимался мужчина, пристально глядя на него.

– Там видно будет. А пока хватит о девицах.

– О девицах никогда не хватит, – жалобно сказал мужчина.

Кристиан невольно улыбнулся, но продолжал:

– У нас мало времени. Где ты остановился? Я чуть язык не проглотил, когда увидел, как ты преспокойно попиваешь пиво в «Белом олене». Не предполагал, что ты подойдешь так близко. Да еще кланялся красотке в доме сквайра! Ты сумасшедший, это добром не кончится.

– Пока жив еще, – сказал мужчина. – Сначала осторожничал. Снял комнату в коттедже в миле от «Белого оленя». Уютное местечко, и хозяйка – уютная вдовушка с ямочками на щеках. Всё глазки опускала. Она слишком стара для спорта и слишком молода, чтобы жить у нее, не рискуя сделать ошибку. Пришлось заплатить за жизнь в одиночестве. А то я очень подходящий жених, – насмешливо сказал он. – Я наплел, что коробейник, что хочу посмотреть, не удастся ли что-нибудь купить, когда приедет новый граф Эгремонт.

Кристиан засмеялся:

– Это могло пройти со вдовушкой, но Мерчисон мне сказал, что ты – Энтони Бриггз, уволен из армии его величества и промышляешь частными расследованиями. Он знает, что тебя нанял сквайр.

– Частными расследованиями деликатного свойства, да будет вам известно, – с усмешкой сказал мужчина. – Да, шпик соображает. Когда я обнаружил, что он меня раскусил, я прикинул, что теперь можно снять номер в «Белом олене». К тому же вдовушка была соблазнительной, а ты знаешь, что я не устою перед соблазном.