Великосветский переполох - Лэйтон Эдит - Страница 61

Когда она продолжила, ее тон был таким же холодным, как у прежней леди Аннабеллы, когда она отваживала очередного самонадеянного ухажера.

— Потому что твоя матушка сказала мне, что Проктор убьет тебя на дуэли, на которую ты, несомненно, его вызовешь. Она признала, что ты находишься в лучшей форме, но он, вне всякого сомнения, пойдет на какое-нибудь жульничество и убьет тебя. Вот чем было вызвано мое молчание.

Прищурившись, Майлс внимательно смотрел на свою жену. Она увидела, что в его глазах появляется понимание. Она сделала знак рукой, чтобы он дал ей договорить.

— Нас всех преследует прошлое, — сказала она жестко. — Тебя не меньше, чем меня. Ты женился по расчету, чтобы помочь своей семье добиться успеха в свете. Может быть, ты считаешь, что с женитьбой ты изменил свое мнение обо мне. Это не так. Что бы я ни совершила, ты немедленно начинаешь подозревать самое плохое. Леди Аннабелла становится прежней, думаешь ты, она вновь становится эгоистичной до мозга костей. А ты знаешь? Ты прав, я не изменилась, я эгоистична. Я пыталась избавить себя от страданий, которые мне принесла бы твоя смерть. Я могу выдержать, когда свет отворачивается от меня, и я это выдержала, — сказала она гордо. — Я могу разобраться с обманом и ложью тех, кто, как мне казалось, любит меня, и я это сделала. Но я думала, что я не смогу перенести твоей смерти.

— А теперь ты думаешь, что сможешь? — спросил он в воцарившейся тишине.

Они смотрели друг на друга пристально и долго.

Они не знали, кто сделал первое движение. Но они оказались в объятиях друг друга. Их поцелуй длился, пока хватало дыхания. Только тогда они прервались, чтобы взглянуть друг на друга. И тогда они вновь поцеловались, потому что не было тех слов, которые могли бы залечить сказанное, это могли сделать только их безмолвные губы.

— О, Майлс, — наконец заплакала она, — почему мы так мучаем друг друга?

— Потому что мы оба не привыкли любить, — сказал он убежденно. — Привыкай к этому, Белла. У нас на это будет вся жизнь.

— Но… любовник твоей матери, его планы.

— Я разберусь с ним и его планами.

Она обхватила руками его лицо и поцеловала, на этот раз с безысходностью. Аннабелла не сомневалась в нем, но она знала, как жестоко судьба может обойтись с ней.

Глава 22

— Больше никакой лжи, — твердо произнес Майлс. Он поочередно посмотрел на мать и сестру. — Вот вся правда, и нам придется иметь с этим дело. Белла сказала, что она сможет. Теперь вопрос заключается в том, сможете ли вы.

— Конечно! Какого же ты обо мне мнения! — разгневанно воскликнула Камилла.

— Я считаю тебя молодой женщиной, впереди у которой целая жизнь, — ответил он. — И женщиной импульсивной. Придержи лошадь, Камилла, и подумай, прежде чем брать барьер. Если свету станет известна вся правда, ты будешь замазана этой грязью, и это погубит тебя. Да, я знаю десятки людей, принадлежащих к высшим слоям общества, которые живут без благословения церкви, но никто из них не лгал свету. И никто не был связан с таким негодяем, как Проктор. Его презирает половина Лондона, и начнет презирать вторая половина, когда они узнают о нем больше, а это произойдет, если мы не согласимся на его условия. Но беда в том, что тех, кто покрывал его, ждет такая же участь, если тайна будет раскрыта.

— А как они поймут, что мы не знали, что он уже женат? Поверят ли они нам? Явный адюльтер — это одно. На это требуется определенная дерзость. И совсем другое дело — пытаться втереть очки светскому обществу. Я не берусь судить тебя, мама, но это правда.

Элис молчала. Аннабелла не могла понять, обижена она или рассержена словами Майлса. Но ее беспокоило то, что Элис не произнесла ни слова с того момента, как Майлс этим утром собрал их всех вместе, чтобы за закрытыми дверями своего кабинета раскрыть ее тайну. Она не извинилась и не выразила сожаления по поводу чего-либо. Пока Майлс говорил, она лишь молча сидела, безучастно глядя на Аннабеллу. Только два ярких пятна на ее бледных щеках выдавали ее чувства.

—Для меня это не имеет значения, — решительно произнесла Камилла. — Но даже если бы и имело, глупо было бы пытаться скрыть правду. — Она поежилась. — Я ненавидела его тогда, я презираю его теперь, но позорно платить ему за молчание. Нам придется платить ему бесконечно. Покончи с этим, Майлс. Не плати ему. Если он заговорит и нас будут обвинять в обмане? — Она пожала плечами. — Я это переживу. Мне весело было в свете, но и дома я не скучала. Я справлюсь. И в любом случае мне не нужен мужчина, который придерживается иного мнения.

Майлс улыбнулся:

— Разумная девочка. Согласен. А ты, мама? Ты ничего не сказала. Что ты думаешь?

— Едва ли у меня теперь есть право голоса, — произнесла Элис измученно. — Я скрывала все это от вас многие годы, и теперь, когда вам все известно, я уже ничего не могу сделать. Поступайте, как вам угодно. Но сегодня он приедет сюда, рассчитывая получить деньги.

— Хорошо, — сказал Майлс, поднимаясь. — Он получит кое-что другое.

Наступил вечер, и все в доме стихло. Слуги получили выходной. Элис не покидала своей спальни, в то время как Майлс отправился на встречу с ее бывшим любовником. Аннабелла вместе с Камиллой находилась в своей спальне, поскольку Майлс и слышать не хотел о том, чтобы они присутствовали на встрече с человеком, который пытался разрушить их жизнь.

— Вы обе слишком импульсивны, — сказал он, смеясь, — а значит, попытаетесь снять с него скальп. При обычных обстоятельствах я бы не возражал против этого, но лучше всего будет отказать ему в его требованиях и выбросить все это из головы. Возможно, он попытается найти повод для дуэли. Моей задачей является не доставить ему такого удовольствия.

— Что даст ему дуэль помимо риска для собственной жизни? — спросила Аннабелла.

— Кто знает, какие мысли зреют в его подлой голове? Но если он угрожал маме, это уже риск. Хорошо, что он думает, что их встреча будет проходить в тайне. На моей стороне будет преимущество неожиданности. Если он осмелится угрожать мне, я немедленно возьму все дело в свои руки. Не беспокойтесь. Проктор достаточно сообразителен, чтобы понимать это. К тому же он труслив.

— Значит, если он получит отказ, то вновь исчезнет? Майлс взял в ладони подбородок Аннабеллы и поцеловал ее в кончик носа.

— Не волнуйся. Будь вместе с Камиллой. Я боюсь… что она ослушается меня, спустится вниз и сама убьет его.

— Если бы ты мне это позволил! — воскликнула Камилла.

Майлс хмыкнул:

— Да, я знаю, что ты способна на это. Как и миледи. Меня окружают бесстрашные амазонки, поэтому мне нечего бояться. Проктор ничто в сравнении с вашим гневом. Я немедля извещу вас о происходящем, как только представится возможность.

Он подошел к двери спальни и оглянулся.

— И еще. Со мной будет камердинер, а также преданный вооруженный друг, который спрячется поблизости на случай, если он задумал что-нибудь еще более подлое.

Итак, теперь Аннабелла вместе с Камиллой сидели и обсуждали странную встречу, которая, вероятно, уже происходила в полутемной кухне.

— Что еще более подлое он мог задумать? — вслух произнесла Аннабелла.

— Проктор — настоящая сволочь, — сказала Камилла, не церемонясь в выборе слов, по поводу чего Аннабелла не преминула бы высказать свое неодобрение, если бы не была так расстроена. — Но это и в голову не приходит, когда видишь его. Он выглядит очень обаятельным джентльменом. Он совершенно заморочил голову маме. Мне тоже поначалу. Но он настоящий жулик. Он обчистил наши сундуки, а потом и сам смылся. Майлс раскусил его, когда он еще не до конца обобрал нас. Он попытался рассказать об этом маме, но она и слова не давала сказать против своего любимого. Майлсу пришлось отправиться на морскую службу, чтобы поправить наши финансы. Проктор никогда не оскорблял лично меня, или Бернарда, или даже Майлса, — признала Камилла. — Это не в его духе. Карточное шулерство, спекуляции лошадьми, грязные схемы вложений, контрабанда и теперь шантаж. Но он изображал хозяина дома, и должна признать, маму он обожал. Он обращался с ней как с тонким фарфором.