Великосветский переполох - Лэйтон Эдит - Страница 2

Он пожал плечами:

— Странно не это, странно, что я не говорил об этом раньше. Но я думал, что ты и молодой Деймон составите идеальную пару. Мы все так думали.

— Мне тоже так казалось, отец, — ответила она, высоко подняв голову.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Итак, он женился на другой. Между вами не было формальной договоренности, и ты ни разу не выезжала в свет в его сопровождении, когда стала достаточно взрослой для этого. Мы просто были близкими соседями, вы хорошо ладили, когда были детьми, и мы, родители, думали, что вы прекрасно подойдете друг другу. Однако он вырос и всех нас удивил. Но, Аннабелла, это ведь не конец света.

Ей казалось, что это был именно конец света. Она отвела взгляд, с трудом проглотив стоявший в горле комок. Никто не увидит ее плачущей из-за этого. Она не плакала уже много лет и не будет плакать теперь.

— Что же касается друзей, — с трудом продолжил ее отец, — этот военный, Рафаэль Далтон, и граф Драммонд… Настоящие джентльмены, вне всякого сомнения, но я никогда не считал, что тот или иной тебе подходит, что бы ни говорила твоя мама.

— Так почему же ты не сказал мне об этом? Он твердо посмотрел на нее.

— Это бы лишь вызвало твое раздражение. Я полагал, что они нужны тебе, потому что это был единственный способ видеться с Деймоном. И возможно, заставить его сожалеть о том, что он выбрал не тебя.

Теперь она отвела свой взгляд.

— В конце концов, это ничего не дало бы, — продолжал граф. — Но думаю, если бы я сказал, было бы еще хуже. Ни один родитель, хоть немного понимающий, что к чему, никогда не скажет своей дочери, что, по его мнению, она и ее возлюбленный не подходят друг другу. Если бы я сказал нечто подобное, а ты вышла бы замуж за одного из них, я навсегда стал бы твоим врагом. Если бы ты не вышла замуж, то проклинала бы меня за то, что я настроил тебя против возлюбленного. Милая моя Аннабелла, да скажи ты мне, что собираешься выйти замуж за цыгана, даже тогда я бы сдержался и промолчал. Правда, в этом случае я бы как минимум попытался подкупить его, чтобы он исчез прочь с твоих глаз. Но как я мог помешать твоему браку с человеком положения Драммонда или Далтона? Они вполне приличные и уважаемые люди. Я думаю, тебе просто повезло.

— Хотя сказать мне об этом ты, конечно, не мог, — произнесла она с горечью.

Он пожал плечами:

— Вероятно, я был не слишком заботливым отцом, но ведь я не был и слишком требовательным. И что бы ты ни думала, я действительно заботливый отец, впрочем, можешь считать как угодно. Я никогда не приказывал тебе выходить замуж, хотя мог бы. Твоя мать уже давно начала пилить меня, поскольку ты все еще не замужем, а я ничего не предпринимаю. Она и сейчас изводит меня, говоря, что все леди твоего возраста в Лондоне уже стали замужними дамами. Ее волнует, что говорят в свете. Я считал, что придет время — и ты исправишь это положение. Это время не пришло. Теперь я действительно беспокоюсь о твоем будущем. Я считаю Пелема достойным человеком, который может сделать тебя счастливой, если ты дашь ему такой шанс. И я хочу сообщить, что он делает тебе предложение.

— Почему он не пришел ко мне? Почему он обратился к тебе? Ведь мы же не настолько старомодны?

— Да и он тоже. Но он бережно относится к твоим чувствам. Он не хочет давать еще один повод для сплетен. Он посчитал, что вызовет новые пересуды, если будет проводить с тобой время, а в результате обнаружится, что твое сердце уже занято или что ты совершенно не заинтересована в его предложении.

— Это очень любезно с его стороны, — процедила она сквозь зубы. — Но я все-таки не поняла, почему этот образец совершенства делает предложение женщине, которую он совершенно не знает? Женщине, слухи о которой, несомненно, до него доходили? И слухи не самые приятные? — Ее рот скривился, словно она пробовала эти горькие слова на вкус. — Я знаю, о чем говорят. Разве его не волнует, что он собирается жениться на неисправимой кокетке, эгоистичной, тщеславной женщине, которая не видит дальше своего зеркала?

— Но ведь все это может быть завистливой болтовней, которая окружает любую красивую женщину. Никто не говорит о твоей репутации — она безупречна. В любом случае он не из тех, кто прислушивается к сплетням. Они слишком долго сопровождали его самого. После того как умер его отец, мать совершила опрометчивый шаг — вышла замуж за вульгарного красавчика и очень неприятного человека, оставившего за собой длинный шлейф скандалов. До того как скончаться, он успел разорить ее и серьезно подорвать ее репутацию. Майлс Крофт сам сделал свое состояние и только что унаследовал еще одно, а вместе с ним и титул виконта Пелема. Теперь ему нужна жена, которая добавила бы блеска его имени и его семье. У него есть сестра на выданье. Он любит ее, любит своего брата и мать и считает, что удачная женитьба поможет ему через некоторое время ввести их в общество и восстановить репутацию, пошатнувшуюся после неудачного брака матери.

— И ему ничего не нужно для себя? — На этот раз ей не удалось скрыть пренебрежение в голосе.

— Не говори глупостей. Ты красива, Аннабелла. Он видел тебя. Безусловно, он в курсе всех сплетен, но ему нравится, как ты держишься, несмотря на все это. «Как свергнутая принцесса, которая знает, что ее трон все же существует», — сказал он.

Аннабелла задумалась. Она действительно держала голову высоко поднятой. У нее не было выбора — и она смотрела в лицо свету с улыбкой. И свет принимал ее, что бы там ни говорили о ней втихомолку. Сплетни ранят, но она была уверена, что малодушие убьет ее. Она была дочерью своего отца, и их сходство не ограничивалось лишь внешностью. Когда Аннабелла была маленькой, она бросала все и бежала к отцу, как только он входил в дом. Они ловили рыбу, катались верхом… но ее детство давно ушло, а с ним ушла и дружба. Хотя, в конце концов, какой отец проводит время со своей взрослой дочерью?

Им восхищались все, кто его знал; даже ее мать никогда не говорила о нем плохо. Аннабелла всегда нуждалась в его уважении. И вот теперь он советует ей выйти замуж за совершенно незнакомого человека, который, по сути, хочет жениться на ее имени и внешности. Всю жизнь красота помогала ей добиваться своих целей, но сейчас мысль о том, что на ней женятся из-за ее привлекательной внешности, была ей неприятна. Она надеялась выйти замуж по любви, но помнила, почему ей не удалось этого сделать.

— Весной тебе исполнится двадцать семь, — добавил ее отец. — Но для Пелема это не имеет значения.

Она широко раскрыла глаза и слегка побледнела. Отец недовольно поморщился и отвернулся, чтобы не видеть ее лица.

— Я тоже думал, что из вас с Деймоном получится прекрасная пара. Когда этого не произошло, мне показалось, что тебе потребуется время, чтобы, говоря современным языком, повстречать любовь. Я женился не по любви, как и твоя мама, но сейчас другое время, и я полагал, что тебе нужно по крайней мере залечить свои сердечные раны. Ты не смогла этого сделать. Но… — Он поднялся, отошел и сказал, не глядя на нее: — Наступает время, когда мужчине хочется жить своей жизнью. Твоя мать не возражает против моих отлучек. Ты возражаешь. Но как долго мужчина может жить ради своего ребенка? — Он остановился и посмотрел ей в лицо. — Ты уже больше не ребенок, Аннабелла. Я хочу… Впрочем, что я хочу, не имеет значения. Если ты останешься здесь, дело кончится тем, что ты превратишься в компаньонку своей матери. Я считаю, что ты заслуживаешь большего.

— И ты полагаешь, что сама я не в состоянии найти мужа?

— Полагаю, тебе довольно трудно будет найти мужа лучше, чем Пелем. Аннабелла, если ты не можешь найти любовь, думаю, пора найти хоть какой-то компромисс. Прежде чем станет слишком поздно.

— Ну что ж, — вспыхнула она. Раздражение, боль и стыд заставили ее рассердиться, пусть даже на саму себя. — Почему бы и нет?

— Вот и хорошо, — сказал он, прежде чем она смогла исправить свою ошибку.

А потом было уже слишком поздно. Гордость, чувство вины и стыда заставили ее промолчать. Виконт Пелем оказался именно таким, каким его описывал отец: обаятельным, может, чуть легкомысленным в общении, забавным и достаточно безобидным. Он смотрел на нее с восхищением, выглядел превосходно и часто смешил ее. Он не дотрагивался до нее и не давал ей повода для смущения. Казалось, что виконт выбрал ее, руководствуясь теми же соображениями, которыми руководствовался при выборе своей дорогой и модной одежды.