Сборник «Рассказы 1909-1924» - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 21

- Мой дорогой Баркер, а вы не думаете, что подобный современный бандит, как вы его охарактеризовали, скорее всего, будет оперировать где-нибудь за пределами своего района? А сколько "роллс-ройсов" можно увидеть на юге Англии?

- Неубедительно, сэр Генри, неубедительно! Я даже узнал ваш голос, хотя вы и пытались его изменить. Однако довольно! Зачем вы это сделали? Вот чего я никак не могу понять. Ограбить меня, одного из своих ближайших друзей, человека, который помогал вам, как мог, во время выборов, ради каких-то дешевых часов и нескольких шиллингов... Нет, это просто невероятно!

- Просто невероятно, - повторил судья, улыбаясь.

- А потом еще эти бедняжки-актрисы, которые вынуждены сами зарабатывать себе на жизнь. Я ехал вслед за вами. Это же отвратительно! Другое дело с этой акулой из Сити. Если уж промышлять грабежом, то грабить подобных типов - дело справедливое. Но своего друга и этих девушек... Ну, знаете, просто не могу этому поверить.

- Тогда почему же верите?

- Да потому, что это так.

- Просто вы убедили себя в этом. Но чтобы убедить других, у вас нет никаких доказательств.

- Я готов под присягой показать против вас в полицейском суде. Когда вы рвали электропроводку в моей машине - какая возмутительная наглость! - я увидел выбившуюся из-под вашей маски вот эту седую прядь. Она-то и выдала вас.

При этих словах внимательный наблюдатель заметил бы на лице баронета чуть заметный признак волнения.

- У вас, оказывается, довольно живое воображение, - заметил он.

Гость покраснел от гнева.

- Взгляните сюда, Хейлуорти, - сказал он, открывая руку и показывая небольшой, с неровными краями треугольник черной материи. - Видите? Это валялось на дороге около машины молодых женщин. Вы, должно быть, вырвали кусок, когда выскакивали из автомобиля. Пошлите-ка за своим черным пальто, в котором вы обычно сидите за рулем. Если вы не позвоните сию же минуту прислуге, я позвоню сам и добьюсь, чтобы его принесли. Я намерен разобраться в этом деле до конца, и не стройте на сей счет никаких иллюзий.

Ответ баронета оказался неожиданным. Он встал, прошел мимо кресла Баркера к двери, запер ее на ключ, а ключ положил в карман.

- Вам-таки придется разобраться до конца, - сказал он. - Пока вы будете разбираться, я закрываю дверь на замок. А теперь, Баркер, поговорим откровенно, как мужчина с мужчиной, причем от вас зависит, чтобы наш разговор не закончился трагедией.

С этими словами он приоткрыл один из ящиков письменного стола. Его гость сердито нахмурился.

- Угрозы вам не помогут, Хейлуорти. Я выполню свой долг, вам не удастся меня запугать.

- Я и не собираюсь вас запугивать. Говоря о трагедии, я имел в виду не вас. Я хотел сказать, что нельзя допустить огласки этой истории. Родных у меня нет, но существует фамильная честь, и с этим невозможно не считаться.

- Слишком поздно об этом думать.

- Не совсем так. А теперь мне нужно многое рассказать вам. Прежде всего вы правы - это я вчера вечером остановил вас на Мейфилдской дороге.

- Но почему...

- Подождите. Я сам все расскажу. Вот взгляните. - Сэр Генри открыл ящик стола и вынул из него два небольших свертка. - Сегодня вечером я собирался отправить их по почте из Лондона. Один адресован вам, и я, разумеется, могу отдать вам сверток сейчас. В нем ваши часы и бумажник. Как видите, если не считать порванной электропроводки, вы не понесли никаких потерь в результате вчерашнего приключения. Другой сверток адресован молодым дамам из театра "Гэйети", и в нем находятся и кошельки. Надеюсь, вы убедились, что еще до того, как вы пришли разоблачить меня, я намеревался полностью возместить ущерб каждому из потерпевших?

- И что же? - спросил Баркер.

- А теперь перейдем к сэру Джорджу Уайльду. Возможно, вам не известно, что он глава фирмы "Уайльд и Гугендорф" - той самой, что основала этот гнусный "Ладгейтский банк". Иное дело - его шофер. Даю слово, я собирался вознаградить его. Но главное - хозяин. Вы знаете, я небогатый человек. Мне кажется, об этом известно всему графству. Я слишком много потерял, когда "Черный тюльпан" проиграл на состязаниях в Дерби. Были и другие затруднения. Потом я получил наследство - тысячу фунтов. Этот проклятый банк платил семь процентов по вкладам. Я был знаком с Уайльдом, и, встретившись с ним, я спросил, можно ли доверить свои деньги банку. Он ответил утвердительно. Я вложил свои сбережения, а через двое суток Уайльд объявил себя банкротом. В долговом суде выяснилось, что он уже в течение трех месяцев знал о неизбежном крахе. Знал, и все же взял на свой тонущий корабль все, что у меня было. Черт бы его побрал, ему-то что, у него и без того хватает. Ну, а я потерял все, и никакой закон не смог мне помочь. Он самым настоящим образом ограбил меня. При следующей встрече он расхохотался мне в лицо. Посоветовал покупать консоли [облигации государственной консолидированной ренты, по которым выплачивается два с половиной процента годовых] и сказал, что я еще дешево отделался. Тогда я поклялся во что бы то ни стало сквитаться с ним. Я принялся изучать его привычки. Я узнал, что вечерами по воскресеньям он возвращается из Истборна. Я узнал, что он всегда имеет при себе бумажник с крупной суммой денег. Так вот, теперь это мой бумажник. Вы хотите сказать, что мои поступки не вяжутся с требованиями мора ли? Клянусь, если бы у меня хватило времени я бы раздел этого дьявола догола, как он поступил со многими вдовами и сиротами!

- Все это понятно. Но при чем тут я? При чем тут артистки?

- Будьте сообразительнее, Баркер. Как вы думаете, мог бы я ограбить своего личного врага и остаться непойманным? Безнадежная затея. Я должен был разыграть роль обычного бандита, лишь случайно повстречавшего Уайльда. Вот я и появился на большой дороге, доверившись случаю. Мне не повезло: первым, кого я встретил, оказались вы. Какой же я идиот! Не узнать ваш старый рыдван по лязгу, с которым он взбирался на подъем... Увидев вас, я едва мог говорить от смеха. Однако мне пришлось выдержать свою роль до конца То же самое и с актрисами. Боюсь, тут я выдал себя, так как не мог присвоить безделушки женщин, но все же продолжал разыгрывать комедию. Потом появился тот, кого я ждал. Тут уж было не до фарса. Я намеревался обобрать его дочиста и обобрал. Ну, Баркер, что вы скажете теперь? Вчера я держал пистолет у вашего виска, а сегодня вы держите у моего.

Молодой человек медленно встал и с широкой улыбкой крепко пожал судье руку.

- Больше так не делайте, - сказал он. - Слишком рискованно. Эта свинья Уайльд жестоко с вами рассчитается, если вас поймают.

- Хороший вы парень, Баркер. Нет, больше я этим заниматься не собираюсь. Кто это сказал о "насыщенном часе"? [ссылка на строки из стихотворения английского поэта Т.О.Мордаунта (1730-1809): "...один насыщенный славными свершениями час стоит целого века бездействия"] Честное слово, это чертовски интересно! Настоящая жизнь! А еще говорят об охоте на лис! Нет я никогда не повторю вчерашнее, иначе не смогу остановиться.

На столе пронзительно зазвенел телефон, и баронет поднял трубку. Он слушал и одновременно улыбался своему гостю.

- Я сегодня задержался, - обратился он к нему, - между тем в суде графства меня ждет несколько дел о мелких кражах.

Артур Конан Дойл

СВЯТОТАТЕЦ

В то мартовское утро 92 года от Рождества Христова еще только начинало светать, а длинная Семита Альта уже была запружена народом. Торговцы и покупатели, спешащие по делу и праздношатающиеся заполняли улицу. Римляне всегда были ранними пташками, и многие патриции предпочитали принимать клиентов уже с шести утра. Такова была старая добрая республиканская традиция, до сих пор соблюдаемая приверженцами консервативных взглядов. Сторонники более современных обычаев нередко проводили ночи в пиршествах и погоне за наслаждениями. Тем же, кто успел приобщиться к новому, но еще не отрешился от старого, порой приходилось туго. Не успев толком соснуть после бурно проведенной ночи, они приступали к делам, составляющим ежедневный круг обязанностей римской знати, с больной головой и отупевшими мозгами.